Страница 11 из 11
Возчик с трудом поспевал за нами (он сказал мне, что сегодня еще ничего не ел), а Плотник, худой и голодный, в сером потрепанном пальто, печально развевавшемся на ветру, припустил вперед широким неутомимым шагом, напоминая койота в прериях. Пока мы шли и беседовали, оба не отрывали глаз от мостовой, то один, то другой наклонялся и что-то подбирал, не сбавляя при этом шага. Я думал, что они подбирают окурки, и не обращал на это внимания. Но потом я все-таки обратил.
С грязной, заплеванной мостовой они подбирали апельсиновые корки, яблочную кожуру, веточки от винограда и ели их. Сливовые косточки они разгрызали, чтобы добраться до ядрышка. Они поднимали хлебные крошки величиной с горошину, яблочные огрызки – такие черные и грязные, что их трудно было узнать, и все это они отправляли себе в рот, жевали и глотали, и происходило это между шестью и семью часами вечера 20 августа 1902 года от Рождества нашего Господа, в сердце самой великой, самой богатой и могущественной империи, которую когда-либо видел мир.
Мои спутники вели беседу. Они были далеко не дураки. Просто они были старые. И конечно же, когда их выворачивало от подобранной на мостовой дряни, говорили они о кровавой революции. Они разглагольствовали, как анархисты, фанатики и безумцы. И кто может винить их за это? Несмотря на то что в тот день я успел три раза сытно поесть и, стоило мне только пожелать, мог отправиться в уютную постель, несмотря на мою социальную философию и эволюционистскую веру в поступательное развитие и постепенное преображение мира, – несмотря на все это, скажу я вам, меня подмывало нести такую же чушь или прикусить язык. Несчастное дурачье! Не таким, как они, совершать революции. И когда они умрут и превратятся в прах, что произойдет довольно скоро, другие дураки будут рассуждать о кровавой революции, подбирая отбросы с заплеванного тротуара, шагая по Майл-Энд-роуд в работный дом Поплар.
Поскольку я был иностранцем, к тому же молодым, Возчик и Плотник объясняли мне, что к чему, и давали советы. Кстати, советы их были весьма краткими и по делу: убираться из этой страны.
– Как только Господь позволит, – заверил я их. – Пройдусь немного, и меня уж и след простыл. – Они скорее почувствовали мою готовность, чем поняли смысл этих слов, и одобрительно закивали.
– Делают из человека преступника помимо его воли, – произнес Плотник. – Вот я старик, молодые заняли мое место, одежда приходит в негодность, и работу найти с каждым днем все сложнее. Я иду в ночлежку, чтобы получить койку. Должен быть там часа в два или в три, иначе не попадешь. Ты ведь сам видел, что творилось сегодня. И как при этом работу искать? Допустим, я получил ночлег, так они продержат меня завтра весь день и выпустят только послезавтра утром. И что потом? По закону я не могу проситься ни в один работный дом ближе десяти миль от того, в котором был. Придется поспешить, чтобы поспеть вовремя. И когда же искать работу? Допустим, я туда не пойду. Допустим, займусь поисками. Не успею оглянуться, как наступит ночь. Не спавши, не евши, какие уж тут поиски работы наутро? Думаешь только о том, как бы поспать, ну хотя бы в парке, – (и тут перед моими глазами встала картина у спиталфилдской церкви Христа), – и раздобыть чего-нибудь поесть. Вот оно как! Старый я, конченый человек, мне уже не выкарабкаться.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.