Прототипы

— Я не могу прятаться вечно, и «Новатех» рано или поздно сожрет меня живьем. Работа с психованной преступницей — так себе строчка в резюме. А вот работа с... ну...

— Если ты скажешь «новым Желтым Драконом», то живьем тебя сожру уже я.

— ...с новым криминальным боссом... Вот это уже дарит некие перспективы, знаешь. Минш тут рассказал мне об иерархии Триады. Так, как ты думаешь, потяну я на нового Бумажного Веера? Финансы не моя специализация, но он сказал, что да.

— Конечно, он так сказал.

Флай не продолжает. Конечно, он так сказал, потому что сама Флай уже успела представить Иру на месте главного менеджера Триады. Схожесть суждений между ней и крысенышем из канализации, это поразительное взаимопонимание уже даже перестало удивлять ее. Теперь это кажется максимально естественным.

С тихим, но восторженным интересом Флай размышляет, каково будет думать не как один человек, а как множество. Что значит поделить свое «я» на толпу или, наоборот, умножить?..

— Знаешь, я рада, что ты когда-то стала моим менеджером, Ира. Рада, что мы подружились. Потому что если у нас все получится, то родственных душ у меня будет, может, под несколько сотен. Но взаимопонимания, спровоцированного людьми, а не колониями нано, может и не случиться больше никогда. Так что...

— Заткнись, — прерывает Ира, устав от сентиментальности. — Нет, правда, заткнись, ты говоришь как главный герой одного из твоих трешовых боевиков перед тем, как пойти в логово отморозков. И мне не нравится, как похожи наши ситуации, так что, правда, замолчи.

Но Флай неумолима.

— Нет уж, слушай. Ты точно мой первый и, скорее всего, последний настоящий друг.

— Лучше бы ты правда заткнулась. Полли наверняка обидится, узнав, что ты не считаешь другом и его тоже.

В их разговор вмешивается другой голос.

— Не, мне норм, — отвечает Полли. — Но возьми в привычку проверять, не говоришь ли по общему каналу.

Флай матерится, пока он ржет.

— Тебе не кажется, что вокруг нас полно очень крутых женщин, Рома? — Полли говорит нарочитым тоном важного интервьюера.

— Да! — с придыханием отвечает Обезьяна. — Круто!

— Слюной не забрызгай, — вздыхает Орхидея. — Поскользнешься пока ползти будешь.

Обезьяна должен помочь с «отвлекающим маневром» на земле — точнее, на здании, — тогда как Орхидея и Полли заняли места на крыше здания неподалеку от башни, откуда открывается такой прекрасный вид на нужный им конференц-зал.

— Вы реально все там на проводе? — морщится Флай.

— Рад, что вы веселитесь, — вставляет Минш. — А я вот тут в дерьме по уши, знаете.

— Что, уже? — нервно спрашивает Обезьяна. — Но мы же договаривались...

— Он шутит, — прерывает его Флай. — Но, я так понимаю, последний отсчет?

— Да, — вздыхает Минш. — Я тут прощаюсь со своим временным домом.

Со своего места Флай, даже со всей техникой шлема и глазными имплантами, не может разглядеть, собрались ли люди в конференц-зале. С этим помогает Полли, через минуту сообщая, что их цели на местах.

— Хватай кого-нибудь, кто будет ближе, — в последний раз инструктирует он. — Не лезь на рожон, не старайся больше нужного.

— Знаю.

Полли переключается на свою команду — тех, кто должен отвлечь внимание корпы и дать Флай возможность уйти вместе с добычей. Стрельба холостыми на входах, короткая диверсия, чтобы полиция, дежурящая рядом с башней, бросилась в погоню, а охрана начала прочесывать здание, подозревая реальное нападение. Обезьяна, собравшийся взобраться на здание, чтобы отвлечь еще парочку охранников. И под прикрытием всего этого — главное. Несколько химических бомб, брошенных Орхидеей, и отчаянная стрельба Полли и еще нескольких его людей, чтобы сломать-таки стекло и дать Флай возможность проникнуть в нужный им зал.

Флай разминает руки и ноги, отходит от края крыши, чтобы взять быстрый разгон перед прыжком.

Это почти знакомо. Это совсем как подготовка к съемке нового рекламного ролика.

Пора, птичка! На взлет, куколка!

— Старт, — говорит Ира.

— Лети, ангел! — восклицает Обезьяна нетерпеливо.

Флай почти видит его восторженную ухмылку — как в тот день, когда он уронил ее с крыши. Что он там говорил?..

Она разгоняется, прыгает с крыши — и обнимает небо.

...Полет больше не вызывает восторга. Скорее, напоминает ее припадок на проспекте Ленина — тогда она тоже действовала под влиянием нано, видела только цель и ничего больше. Теперь же цель не человек, а зеленый квадрат окна на глянцевом боку башни. Флай планирует немного выше нужного, избегая линии огня, но как только стрельба затихает, регулирует крылья и несется по наклонной прямо в стекло.

Она пробивает стекло головой — шлемом, точнее. Не слишком красиво и не слишком эффектно, потому что сверхпрочное стекло, даже после химикатов и обстрела, рушится неохотно. Сначала влетает ее голова, дальше — плечи и грудь, но инерция уже изрядно сбита. Флай приходится выломать несколько кусков стеклопластика руками, чтобы пробиться внутрь окончательно. Следом летит светошумовая граната, и конференц-зал озаряет яркая вспышка.

Шумно, но Флай не слышит почти ничего. Не столько из-за шлема, сколько из-за нано. Снова как тогда, как в самом начале, на проспекте, окружение смазывается в сплошную полосу — теперь разве что не цветную, а черно-белую, спасибо одинаковым костюмам собравшихся.

Кто-то посмелее бросается к ней, намереваясь вытолкнуть обратно в окно. Рука Флай действует будто сама по себе, вылетает вперед, и металлопластиковые пальцы обхватывают чужую шею. Крыло отметает в сторону второго нападающего.

Это ощущение тоже уже знакомо. Как прописанный сценарий — схватить за горло, подтащить ближе, дать пальцам свободной руки пробраться в его рот, вцепиться в язык и рвануть на себя. Она уже делала это раньше, но...

Флай останавливает себя усилием воли и отбрасывает безвольное тело в сторону. Было бы проще схватить смельчака и бежать вместе с ним, как она и договорилась с Полли, но — здесь она предпочитает уже послушать себя. Теперь она верит голосу в своей голове, фиксирующему для нее цель. Программные настройки Триады подсказывают, ведут — «не его».

Другого.

Того, который сориентировался быстрее прочих. Того, кому не мешает затухающая уже вспышка. Того, кто быстрее всех рванул к двери, умудряясь при этом не выглядеть паникующим.

Флай совсем не знает его.

Но ее руки уже придушивают его до потери сознания. Она зажимает его голову локтем и тащит за собой долговязое тело. Потом перехватывает поудобнее, за плечи. Пальцы смыкаются как клещи.

Когда дверь распахивается и в конференц-зал влетает охрана, Флай распахивает крылья и падает вместе со своей добычей.

Планирование с грузом стремительное и недолгое — она падает в кузов знакомого уже пикапа, за рулем которого сидит Орхидея.

В уши прорывается свист пуль, сирены, крики. Внедорожники Стаи отъезжают от небоскреба вместе с пикапом, за ними — и за Флай тоже — уже несутся машины охраны.

— Как много времени у нас есть, прежде чем они подгонят очередной вертолет? — нервно спрашивает ярко-розовый дрон голосом Орхидеи.

Они намеревались оторваться знакомым маршрутом через районы «Ровены», пользуясь тем, что гигант военной индустрии смотрит на дележку власти сквозь пальцы, стремясь, скорее всего, понизить авторитет конкурентов. Однако...

Очень скоро Флай видит дрон над своей головой. Опасную игрушку, а не просто летающую камеру. Дрон громко гудит и потрескивает, готовый ударить зарядом электричества при столкновении. Флай, вспоминая советы Полли, хватается за тело заложника еще крепче, фактически скрывается под ним, использует его как щит...

И дрон отступает.

Чуть позже отстает и погоня.

На повороте в пикап запрыгивает Обезьяна. Он стягивает шлем — голова все еще перебинтована, но это старая рана. Он озвучивает общую мысль:

— Девчонки, вам не кажется, что это было... слишком легко? За мной нет хвоста.