Снежный яд

Вета встретила его жест умиленным вздохом и приложила руку к груди, не в силах выдавить и слова. Абсолютно очарованная, она покинула их жилище, напоследок высказав готовность поработать снова.

— Еще бы, за такие-то деньги, — хмыкнул Герда, когда дверь закрылась.

— Не ворчи. Она милая.

— Она хитрая бешеная лисица, а не миленькая лисичка.

Несмотря на слова, говорил Герда с искренним весельем, но Кай все равно его поправил:

— Маленькая разбойница. Хорошо, что из сиблингов к нам пришла она, а не, например, олень. Или сушеная рыба.

Герда захихикал, как маленький вредный эльф — еще одна черта из их совместного детства — и резко замолчал, вдруг подняв на брата огромные глаза.

— Как думаешь, — его голос разом охрип, горло пересохло, — она такая же сейчас? Такая, какой мы ее помним?

— Ей сделали пластику, чтобы изменить лицо, — рассудительно заметил Кай, присаживаясь на подлокотник кресла и отталкиваясь ногой. — Может, мы ее совсем не узнаем, — добавил под шум колесиков, уезжая на кресле к дальней стене.

— Я ее узнаю, я должен...

Только в одном моменте осторожность сиблингов Байю не оправдала себя — у них не было никакого портрета, лишь словесное описание. Они могли бы поискать в Сети по имени, но «Ровена» хорошо защищала своих сотрудников — внезапный интерес могли заметить и отследить.

— У нее есть дети, — сказал Кай. — Нормальная жизнь.

— И что? — Герда нервно дернул плечом. — Мы тоже дети, Кай. Ну, мы были ими.

— Просто подумалось.

Кай покрутился вместе с креслом, глядя в потолок. И так же быстро, внезапно, как брат минутой раньше, спросил охрипшим голосом:

— Она поет им?.. Как пела нам?..

— Вряд ли, — Герда рассмеялся тихо, нервно, обнимая себя за плечи. — «Как нам», Кай, так не будет уже никогда. Разве ты не помнишь? Мы были ее любимыми детишками!

Герда повернулся к нему и насмешливо пропел сахарно-сладким голосом:

— Такой милый ангелочек и ох, этот суровый маленький джентльмен!

Он начал отплевываться, будто и впрямь глотнул приторного сиропа. Закончил уже гораздо злее:

— Снежная Королева должна умереть. Кай и Герда выросли в страшных злобных психопатов.

Кай задумался, могла ли она предугадать это.

Боялась ли сейчас, ночами, вспоминая своих крохотных подопечных, которым пела, так сладко пела, чтобы те не боялись, когда тонкие ледяные шипы входили в их вены и хрусткий снег наполнял их легкие с каждым вздохом.

Воспоминание оказалось цепким — Герда не проронил ни звука.

— Пойдем, — наконец, сказал Кай, поднявшись с кресла.

Он подошел, положил руку на плечо брата. Тот все еще стоял посреди комнаты, обнимая себя и мелко дрожа. Кай без лишних вопросов поднял с матраса плед и накинул ему на спину. Протянул концы, заставляя Герду схватиться за них, а не за собственные плечи, и повторил:

— Пойдем. Мы больше не в ее ледяном замке.

Они не обсуждали план, потому что плана не было, но все их заказы проходили примерно по одной схеме.

Сначала — одежда. Коллекция форменных комбинезонов с эмблемами энергетических холдингов, строительных фирм, а то и реальных клининговых служб хранилась в шкафу, а новые наряды легко печатал старый Марко, владелец небольшого магазинчика с собственным 3D-принтером. Потом — пропуска. С этим помогала Оксана и полк ее подопечных хакеров. В Аркадии главное — это связи, и годы работы подарили Каю и Герде просто тонны полезных знакомств.

Все должно было пройти легко и быстро.

Они проехали в спальный район «Ровены» поздним вечером, на неприметной машине, и сторожа пропустили их, хорошо знакомые с теми услугами, которые могут предоставлять люди с резиновыми перчатками в бардачке и рулонами черного брезента в багажнике. Кай подарил им открытку, нарисованную Гердой, — обычно они не разбрасывались такими ценностями, но хорошее настроение взыграло. Они прошли в здание через черный ход и поднялись по служебной лестнице, и заметивший их работник только вздохнул, гадая, какой же владелец сумел так наследить, что пришлось вызывать этих снежинок.

Они взломали камеры и замок на этаж.

— Гроб на колесиках, — усмехнулся Герда, толкая перед собой тележку с чистящими средствами, и повернулся к брату. — Ты помнишь?

Конечно, он помнил. Но брат просто очень сильно любил звук собственного голоса.

— Не понимал никогда этих страшилок. — Кай пожал плечами. — Черная-черная комната не может быть страшной. Вот белая...

Старые детские сказки и баечки давно и тесно смешались в их головах, но ни Каю, ни Герде это никогда не мешало.

— Бр-р-р! — Герда поднажал со своими «гробом». — Девочка-девочка, гроб на колесиках нашел твой дом. Девочка-девочка, гроб на колесиках нашел твою квартиру...

— Номер. И ты проехал мимо. Здесь. — Кай остановился и кивнул на дверь.

Даже не пришлось ничего взламывать. Герда еще по пути вытащил из кармана настоящего уборщика ключ-карту.

На миг Кай решил, что она их совсем не помнит. На миг Герда задумался, как они все же узнают ее после пластической операции. Но это мгновение оказалось воистину волшебным — ее лицо, ее незнакомое и знакомое лицо, исказилось жуткой гримасой ровно в ту секунду, когда увидела она две невысокие фигуры, которые корчились когда-то на ее ледяных столах, и две макушки, белую и черную, которые она целовала в порыве нежности, когда боль проступала на детских лицах даже после ее морозных чар.

Кай зажал ей рот, приложив чуть больше сил, чем требовалось, — она отлетела к стене и стукнулась затылком.

Шум привлек ненужных свидетелей.

Герда, вдохновленный встречей, перестал хватать ртом воздух и обернулся к двум детям, показавшимся в дверях комнаты напротив входа. Заговорщицки подмигнув, он медленно приложил палец к губам, бросая многозначительные взгляды в сторону их матери, замершей у стены. Кай едва заметно покачал головой. Анна Кениг, поймав его взгляд, повернулась к детям и сказала им вернуться в комнату, ложиться спать.

— Э-это мои друзья, — добавила она, с надеждой глядя на чужаков.

— Мы друзья, — подтвердил Герда. Так добродушно, что даже Снежная Королева неуверенно улыбнулась в ответ.

— Бывшие коллеги, — добавил Кай. — Вы, ребята, умеете рисовать? Мой брат отлично рисует.

— У нас нет времени! — Герда комично всплеснул руками. — Да и время позднее, смотри, какие у них милые пижамки! Может, завтра?

Дети заулыбались, переглядываясь между собой, и быстро спрятались в комнате.

— Думаешь, они как мы? — шепнул Герда. — Тоже складывают те скотские кубики и мечтают, как сожгут здесь все дотла?

— Пожалуйста, — выдохнула Снежная Королева, — пожалуйста, они ничего никому не расскажут, они...

— Они как мы? — повторил Герда еще тише и тут же замотал головой, рассмеялся едва слышно. — Нет, нет, они не могут быть такими же. После того инцидента проект свернули, правда? И ты больше никогда никому не пела так, да?

— Я пела им, чтобы они заснули поскорее, — ответила она.

По ее щекам бежали слезы, слова давались все тяжелее, но... слова были совсем неправильными. Герда, едва-едва задумавшийся над будущей судьбой детишек, тут же ощерился, вздыхая шумно и прерывисто.

— Мы тоже спали, — протянул Кай, озвучивая его несказанные слова, — спали в твоих ледяных гробах. Так крепко...

— И так кошмарно, — добавил Герда. — И так холодно.

Он подул на собственные ладони, прежде чем заклеить ее рот куском скотча. Она пыталась мычать и отбиваться, но Кай сжал руки на ее шее, а Герда манерно кивнул на дверь в детскую.

— Не нам говорить о беззаконии, Ваше Величество, — сказал Герда, обхватив ладонями ее лицо, пока брат все так же держал руки на ее шее. — Но мы жалеем, мы правда жалеем, что ваш маленький проект уничтожили не мы, а те...

Он резко вышел из зловещего образа, сложив руки на груди и глядя в потолок.

— Хм, Кай, как там их звали?

— Какие-то виджиланте.

Кай тоже убрал руки, взглянул на брата. Женщина сползла по стене, не в силах стоять на трясущихся ногах, и он поддержал ее за шиворот.