Тайна Морин

- В обратном направлении? - уточнил Идан.

Девочка показала направление движения, и Идан устало кивнул.

- С помощью этих часов Морин забрала моё время. Вот же ирония...

- Что, гер друг?

- Я не говорил тебе. Именно ради этих часов я проделал столь долгий путь из Мюнхена.

- Но зачем?

- Я хотел завладеть ими. Но...Получилось, что они завладели мной... Теперь я старый мешок с костями, - плечи Идана поникли, а голова тяжело опустилась.

Клаудия взяла его за плечи своими тонкими ручками, и принялась трясти, будто пытаясь пробудить от кошмара.

- Не сдавайся, гер друг. Мы что-нибудь придумаем.

- Дитя, я не просто выгляжу ужасно. Чувствую я себя также. Моё тело болит от макушки до пяток, а глаза видят не дальше носа. Я старая больная развалина, и скоро мне придёт конец.

- Нет! - она замахала своей милой головкой из стороны в сторону, и светлые кудри водопадом рассыпались по плечам. - Нет! Ты помог мне, а я теперь помогу тебе!

- Я не хочу подвергать тебя опасности. Ты не должна больше ходить в Остхофф, - предостерёг девушку Идан.

- Если ты умрешь, у меня один путь - в мужские постели, - её голос был жёстким и решительным, хоть и чувствовалась в нём горечь и боль. - Скажи мне, что я должна делать? - она поднялась на ноги, и помогла встать Идану.

Слегка опираясь на неё, он стал идти чуть быстрее, чем раньше.

- Может быть мне разбить эти часы? - решительно спросила Клаудия.

- Отец говорил, что они стоят безумных денег, теперь я понимаю почему. Думаю, не стоит их разбивать. Продав их, мы можем оплатить тебе обучение в пансионе для девиц.

- Что еще такое ты придумал? Я хочу спасти тебя, только и всего.

- Проблема в том, что я нищий, дитя, - вздохнул Идан. - Денег отца почти не осталось и максимум, на что я могу рассчитывать, это работа подмастерьем. А если я буду немощным старцем, то я и вовсе не опорой буду для тебя, а обузой.

- Мне плевать, гер друг, лишь бы спасти тебя. Мы должны уничтожить эти часы! - сердито ответила Клаудия.

- Ах, милое дитя, давай попробуем поступить иначе. Проберись в мою комнату, и возьми мой саквояж, там лежат мои инструменты и деньги. Для начала нам надо где-то поесть и поспать, а дальше обдумаем, что делать.

- Нет, гер друг! Боюсь у нас нет времени на это! Стрелка на часах не остановилась, ты продолжаешь стареть. Мне страшно это говорить, но до утра ты можешь не дожить...

Идан зажмурился при одной мысли, что нужно снова куда-то идти. Босые ноги были стёрты в кровь, и невыносимо саднили. Но выбора действительно не было, им нужно было идти в особняк, как бы не хотелось ему сейчас лечь на землю и уснуть.

- Хорошо, мы сделаем это.

В порыве чувств Клаудия обняла его дряхлый обнажённый торс, и тут же в ужасе отпрянула.

- Ты совсем замёрз, вот, надень, - с этими словами она сняла с себя плащ и накинула Идану на согбенные плечи, приподнимаясь на цыпочках, чтобы достать.

Холодной кожей он почувствовал благословенное тепло её тела, которое ещё хранил плащ. Он никогда не чувствовал ничего подобного, разве что в объятиях матери, когда она была ещё жива.

"Будто это сама любовь укутала мои плечи..."

Сердце его наполнилось забытым чувством, будто тёплое молоко разлилось внутри, согревая и успокаивая.

- Пойдём же, гер друг. Нам нельзя медлить. Твой взор мутнеет, и ты будто отключаешься на время... - испуганно сказала она.

- Так было с моим отцом незадолго до смерти! - воскликнул Идан.

Она крепко сжала его руку, и потянула за собой в сторону маячившего в долине особняка Остхофф.

ГЛАВА 11. ТАЙНА МОРИН

В холодном свете луны тёмный силуэт особняка Остхофф выглядел зловеще, ни в одном из окон не было света.

- Служанка рассказала мне, что Морин утром отослала всех слуг из особняка в дом для прислуги, - прошептала Клаудия.

- Возможно, чтобы не пошли слухи о моём исчезновении...

- Или смерти... - сказав это, девушка в ужасе прикрыла рот ладонью. - А что если это она была женой гера Остхоффа?! Может из-за неё он умер! Говорят, его хоронили в закрытом гробу, а жена пропала сразу после его смерти!

Идан устало опустил голову, силясь осознать всё происходящее с ним.

- Прости, я могу ошибаться... - виновато сказала Клаудия, глядя, как согнулась спина Идана.

- Нет, дитя, ты не ошибаешься... Скорее всего так и было... - тяжело сказала Идан, задыхаясь от долгой ходьбы.

Клаудия обняла его за спину, и подставила плечо, видя, как он ковыляет.

- Обопрись на меня, гер друг. Мы теперь с тобой вдвоём хромоножки... - печально сказала она.

Идану было совестно давить на хрупкие плечи девочки, но выбора не было. Силы покидали его, их почти вовсе не осталось. Каждый шаг давался болью и кровью на стопах, колени предательски дрожали, и подкашивались. Но в какой-то момент своим мутным взором Идан заметил, что стены особняка уже нависают над ними, значит вход уже близко.

- Мы зайдём не в главную дверь. а через вход для прислуги. Чтобы не попасться Морин на глаза, если она всё-таки не спит, - решительно сказала Клаудия.

- Я уверен, она спит как младенец, зная, что я замерзаю где-то в лесу, - сердито прошипел Идан. - Что ж, я, видимо, не первый дурак в её долгой истории, готовый отдать жизнь за то, чтобы... - он сжал губы, и не стал озвучивать за что именно, но Клаудия догадалась, что речь идёт о некой близости, какой мужчины жаждут от женщин.

Особняк был тёмным и безмолвным, Идан и Клаудия старались двигаться как можно тише. Многочисленные ступени давались Идану с огромным трудом, под конец он уже почти полз по лестнице. Но худенькое плечо Клаудии под его костлявой рукой давало зыбкое чувство опоры и уверенности, не смотря ни на что. Казалось, что прошло полвека, пока они добрались до комнаты с часами. Идан до последнего не верил, что те будут на месте.

Гостиная была тёмной и тихой, только в камине теплились остатки огня. Часы стояли на каминной полке, как ни в чём не бывало. Идан напряг зрение, чтобы разглядеть циферблат и обмер. Стрелка действительно продолжала движение, отсчитывая, возможно, последние минуты его жизни.

- Клаудия, мне нужно тебя кое о чём попросить...

- Да, гер друг! Всё что угодно!

- Принеси мой саквояж из комнаты. Она располагается напротив спальни Морин, и ты должна быть предельно осторожна, - сердце его невыносимо стучало в груди, и он боялся, что оно остановится, но больше он переживал за девушку

- Не волнуйся, гер друг! Я раздобуду его, и скоро вернусь... - сказала Клаудия, она предусмотрительно сняла обувь, и на цыпочках побежала прочь из столовой.

Пока девочки не было Идан приступил к осмотру часов, насколько позволяло его зрение и тусклый свет фонаря. Несмотря на своё плачевное положение он не мог не восхититься искусно проделанной работой мастеров. Он попытался столкнуть часы, но их основа, выполненная из природного камня, была слишком тяжёлой для старика. Ему удалось только немного сдвинуть их, чтобы увидеть заднюю крышку и надпись на ней. Буквы расплывались, и сливались, не желая быть прочитанными. Свободной рукой Идан протёр глаза, и ещё раз сфокусировался на словах.

Надпись гласила: "Моя любовь позволит тебе жить вечно, сын мой. Твоя матушка."

"Сын мой! Значит часы не принадлежали Морин! Они были подарком геру Остхоффу от матери! Любовь позволит тебе жить вечно... Неужели гер Остхофф сам использовал женщин, чтобы продлевать свою жизнь? И Морин была его жертвой! Как же она смогла повернуть время вспять? Думай Идан! Думай! Повернуть время вспять....Повернуть..."

И тут его взгляд упал на заводную головку в виде черепа, как ему показалось в неверном свете масляной лампы.. Он поставил лампу на каминную полку, и дрожащей рукой взялся за этот крохотный выступ сбоку часов. Пальцы предательски дрожали, и он не мог провернуть её, как ни пытался. Но тут из глубины дома послышался крик.