Чокнутая будущая

Глава 16

— Мирослава, верни мне, пожалуйста, мой пиджак.

Я замерла, недоверчиво глядя на него.

Антон не выглядел взволнованным или предвкушающим. Скорее — холодным, оценивающим.

Что же, платье было создано для того, чтобы его носили, а не прятали. Я демонстративно подтянула ткань декольте повыше и аккуратно сняла пиджак, бережно повесив его на спинку стула.

Оперлась ладонями о столешницу, вызывающе глядя на Антона.

— Доволен?

— И перчатки, пожалуйста, — попросил он небрежно, но ресницы его дрогнули, предали невозмутимость.

— Мешают? — в моем голосе тоже была насмешка, защитная реакция.

— Слепят.

Криво усмехаясь, я плавно стянула красную лайкру, обнажая руки одну за другой.

Теперь без вызывающих сапог и перчаток мой наряд стал куда скромнее, приглушеннее.

Легкомысленно бросила ставшие безжизненными тряпки поверх его пиджака.

— Что дальше?

— Ты мне скажи.

И тогда я засмеялась, зло и нервно.

— Проверяешь, как далеко я зайду? А если далеко?

— А ты зайдешь?

Это было похоже на медленный танец на ринге. Мы кружили вокруг друг друга, ожидая, когда противник подставится для удара.

Раздражение подталкивало к решительным действиям.

Чего мне стоило обойти стол и дернуть вниз молнию на его брюках?

Он был настолько раздражен, что не стал бы мне мешать.

Это было бы опустошительно — мы не нравились друг другу сейчас и не хотели друг друга.

Я медленно двинулась вперед, подошла к Антону вплотную, но оставила между нами немного воздуха.

Мое сердце колотилось беспорядочно и быстро, а вот он, наоборот, задержал дыхание.

— Ну вот что, милый, — произнесла устало, — твоя враждебность меня утомила. Позволь напомнить, что тебя сегодня вообще в программе не было. Ты сам устроил сцену за ужином, сам привез меня сюда и сам меня провоцируешь. Я тебя целый месяц не беспокоила, а теперь ты ведешь себя так, как будто я тебе прохода не даю. Не противно такое лицемерие?

Люди не любят, когда им читают нотации, я это давно заметила.

Обычно они немедленно обижаются и считают, что их обвиняют несправедливо.

Поэтому мысленно я приготовилась к ссоре.

Он опустил голову и взял меня за руку.

Погладил ладонь большим пальцем.

— Прости, — произнес смиренно, чем меня изрядно удивил. — Иногда я думаю, что ты худшая из Лехиных жен, ветреная и взбалмошная. А потом я спрашиваю себя: вдруг ты и правда веришь в эти предсказания? И тогда все видится под другим углом.

— Я ветреная? — изумилась я. — Три свидания и один Алеша— вот моя ветреность, и она вся у твоих ног! Где еще в наше время ты найдешь такое целомудрие?

— Сегодня, — он улыбнулся, уже без сарказма, а очень даже по-доброму, — ты особенно целомудренно выглядишь.

И я улыбнулась в ответ — ну потому что тоже зеркало. Никак иначе.

— Алеша переживает из-за того, что стареет. Пыталась его приободрить, вот и все.

— Что именно тебе нравится в моем брате?

— Он милый.

— Милый, — повторил Антон со сложными интонациями. Спорим, он думал в эту минуту, что он-то какой угодно, но вовсе не милый. — Обычно женщинам требуются более основательные причины для замужества.

Они у меня были: карты обещали, что этот брак развернет мою судьбу в другую сторону.

До этого я жила довольно скучно, и хотелось изменить все и сразу с необычайной силой.

Вздохнув, я качнулась вперед и коснулась лбом плеча Антона.

Что же, теперь как угодно, но точно не скучно.

Эта была бесконечная секунда — когда мы от взаимной неприязни перетекали в тихую нежность.

Шорох, движение, легкость — и вот уже его пальцы запутались в моих волосах.

Коснулись моего виска, щеки, уха.

Он не обнимал меня, и я его тоже.

Мы касались друг друга так осторожно, как будто совершали преступление.

— Мирослава.

— Да?

— Мы можем пообедать на следующей неделе? Безобидный обед, не много и не мало.

— Больше не собираешься меня избегать?

— Больше не собираюсь.

Легкие касания пальцев — по щеке, по линии шеи, по плечу.

Почти невесомые, но там, где они пробегали, — оставались мурашки.

Я впитывала эти ощущения, как иссохшая пустыня впитывает дождь.

Не знаете, почему так бывает?

Алеша спал со мной и целовал меня, но никогда его прикосновения не вызывали во мне так много чувств.

Это же всего лишь физика. Люди то и дело трогают друг друга.

Хлопают по спине и обнимают за плечи, пожимают руки, ну и всякое такое.

Не то чтобы я выросла в абсолютном вакууме, не зная других людей.

Было бы из-за чего так нервничать.

Ага. Скажите это моим мурашкам, может, хотя бы вас они послушаются.

— С чего вдруг такие перемены? — спросила я и поразилась тому, как тихо, на грани слышимости, у меня это вышло.

— Ты сама сказала, что думала обо мне целый месяц. Ты живешь в мире фантазий, Мирослава, но если узнаешь меня поближе, то и сама поймешь, какой скучный я тип.

— Ладно, — я положила руку ему на грудь, отступая и отталкиваясь от него, — тогда постарайся как следует, чтобы на самом деле меня разочаровать.

В глазах Антона вспыхнули веселые искорки.

— Не сомневайся во мне, — ухмыльнулся он.

— Вторник, среда и четверг. Я буду ждать тебя в эти дни у себя в деревне. Дружелюбной и целомудренной, как ты хочешь. И с горячим обедом. Первое, второе и компот.

Я попыталась отойти — а он накрыл ладонью мою руку на своей груди.

— Мирослава, — в барбариске отчетливо прозвучал душистый горький перец, — как тебя угораздило выйти замуж за Леху?

— Я ведь всегда могу развестись.

— И станешь еще более одинокой. Это ничего не изменит.

— Значит, еда и разговоры. Да будет так, — я все-таки сделала еще один шаг назад, изобразив замысловатый пируэт. — Не ревновать и не клясть, в грудь призывая — все стрелы! Дружба! — Последняя страсть недосожженного тела.* Не провожай меня, я вызову такси.

Он молча склонил голову, прощаясь.

Я быстро надела сапоги и плащ, крикнула от дверей:

— Прямой путь не всегда самый короткий. Не вздумай передумать потом.

В подъезде я перевела дух и тихо засмеялась, заказывая такси.

Глупый, глупый Антошенька. Не знаешь разве: коготок увяз — всей птичке пропасть?

Ах, кто тебя только за язык тянул!

В такси я прикрыла глаза, мечтательно воображая себе, как все могло быть, если бы я осталась.

Если бы я все-таки зашла дальше.

Правда в том, что на самом деле я не готова была к такому развитию событий, тут Антон оказался прав, я почти не знала его.

То, что я подглядела в наше будущее, не делало меня согласной к грехопадению здесь и сейчас.

Сам по себе секс не являлся для меня таким уж важным, у нас с Алешей у обоих был довольно слабый темперамент, и мы занимались любовью время от времени — приятно, но не до звездочек в глазах и прочих глупостей, о которых все вокруг пишут и говорят.

Но на то нам и мечты, чтобы в них происходило все лучше и ярче, чем в обыденности, и картинки, которые мелькали в те минуты в моей головы, были действительно бесстыдными.