Босиком за ветром

– Почему ты о нём спрашиваешь?

– Мне кажется, я его видела в Краснодаре. Недалеко от института.

– Я не знаю, куда он уехал, но, может, он там учится?

Славка застыла, а потом хлопнула себя по лбу.

– Чёрт, а вдруг?! Я и не подумала.

Зофья вынула ещё одно платье, тоже с кружевом, тёмно-фиолетовое, почти чёрное, но при этом не мрачное, а скорее торжественное.

– И всё же, почему ты спрашиваешь?

– Мне кажется, он приходит ко мне во сне, – Славка разгладила тонкую прохладную ткань и, дождавшись кивка, приложила платье к себе. – Красивое. Можно?

– Можно. Ты уверена, что он?

– Не уверена. Лица я не вижу, – Славка покружилась, прижимая платье к груди, резко остановилась напротив мамы. – А может, это мой папа?

Зофья застыла на несколько секунд. Оглядела лицо Славки, светящееся ожиданием чудес и счастья. Её до сих пор удивлял в ней контраст: она плела жуткие кошмары, мстила несдержанно и страшно, если ненавидела, то от всей души, но могла полюбить за улыбку и простить за искренний порыв. Даже не поступок, а желание его сделать. Когда-то в юности, Зофья была такой же категоричной и звонкой, скорой на расправу. Ни о чем, что случилось в её длинной жизни не жалела, но за быстроногую летящую Славку боялась и понимала, что ей нужен якорь.

Повернувшись к шкафу, она пошарила рукой на верхней полке и достала вышитый бисером кошелёк. Металлическая застёжка звонко щёлкнула, открывая взгляду необычные украшения в виде насекомых. Но не они интересовали Зофью.

– Держи, – она вытянула клочок тетрадного листа и развернула. – Это номер телефона.

Славка охнула:

– Номер папы? – Почему-то неведомый отец ей представлялся чуть ли не сказочным персонажем, в набедренной повязке, верхом на коне, с соколом на плече и, конечно же, без телефона.

– Нет. Номер твоего брата.

– У меня есть брат?

– По отцу. Правда, может, он сменил номер. Он у меня уж два года лежит.

– Мам! – Славка возмущённо фыркнула. – Два года! И ты мне не сказала?

– Раньше не надо было, – она запнулась, – сейчас твой брат в Краснодаре.

Славка вчиталась в побледневшие цифры, сжала бумажный обрывок в ладони.

– Как его зовут?

– Максим. Не обольщайся, он о тебе не знает. И неизвестно, какой он человек. Подозреваю, что необычный. У него тоже могут быть способности от отца. Я его не вижу на картах. Он для меня закрыт.

Славка кинулась к маме, крепко обняла и поцеловала в щёку.

– У меня есть брат!

– Да что ты заладила. Есть, есть. Может, и не один.

Они одновременно услышали, как подъехала машина. Зофья бросила взгляд в окно.

– Это твои друзья. – Она достала ещё одно платье и шерстяной платок, сложила стопкой и всучила Славке. – Возьми варенье для Луки и чай для его мамы. Вину он не снимет, но угомонит нервы. А ты туда не лезь. Сделаешь только хуже, она должна сама справиться. И ещё, оставь в покое Луку.

– Луку? – Славка растерялась. – В смысле, оставить? Я его люблю.

– Во-первых, он тебя не любит. И ты любишь не его. Ты любишь любить. Он тебе попался, как громоотвод. Ты не его судьба. Он рассветный, а ты закатная.

Славка прокручивала эти слова всю дорогу домой. Малика поглядывала на неё в зеркало заднего вида, но не тормошила. С Кириллом они перебрасывались короткими фразами, будто договаривали предложения и понимали друг друга даже через такие куцые обрывки реплик. Славка давно заметила эту их манеру разговаривать и немного завидовала умению общаться глазами и интонациями.

Едва Славку высадили у дома, она переложила все вещи в одну руку и сразу же набрала номер с клочка бумаги. Пару раз ошиблась цифрой, никак не могла попасть по нужным кнопкам. В ожидании соединения сгрызла ноготь большого пальца. А когда прозвучал щелчок, чуть не выбросила телефон.

– Алло, – мужской голос прозвучал мягко и немного игриво.

Славка шумно выдохнула.

– Мне нужно с тобой увидеться.

Повисла пауза.

– Только не говори, что ты от меня беременна.

– Что? Нет! Тьфу на тебя!

Из трубки послышался смех.

– А, тогда ладно. Давай увидимся, голос из телефона. Кто ты вообще?

Славка замялась.

– Твоя сестра.

– Мимо. У меня нет сестры.

– По папе.

Снова повисла пауза, в этот раз продолжительнее и глубже.

– Как тебя зовут, сестра?

– Славка, – и почему-то поправилась: – Мирослава.

– Ты где?

Славка огляделась.

– На улице.

– В каком городе?

– Краснодаре.

– Считай, тебе повезло, я тут до конца недели.

– Не повезло. Мама явно знала, – Славка перехватила выскальзывающие вещи, – когда увидимся?

– Да хоть сегодня. Знаешь кондитерку «Рогалик и булочка»?

– Нет.

– Ладно, записывай. – Он продиктовал адрес. – Я до вечера тут. Ты за рулём или тебе вызвать такси?

– Вызови.

– Теперь ты диктуй адрес.

Поднималась по лестнице Славка практически бегом, дважды уронила чай и чуть не разбила банку с вареньем. Влетела в квартиру, как ураган, и чуть не сбила Луку.

– Ты чего такая бешеная?

Славка всучила ему продукты, влетела в комнату и сразу же принялась переодеваться. Кода Лука вернулся из кухни, она уже натянула кружевное бежевое платье, привезённое из Старолисовской. Расчесав волосы пальцами, перекинула смоляную копну на спину.

– Я тороплюсь. Вечером всё расскажу. Кажется, у меня есть брат.

– Брат? – Лука дёрнул её за пояс платья, заставил остановиться и подтянул на ней сползающие колготки, будто поправил одежду на Дашке.

– Там чай для твоей мамы и тебе варенье. Всё, я побежала.

В машине Славка нервничала и вертелась на сиденье, выглядывала в окно, боясь пропустить нужный адрес. Никак не могла поверить, что увидит своего брата. Какой он? Похож на неё? Или, может, на их общего отца или свою маму? Как она его узнает?

Наконец автомобиль остановился напротив кафе с полосатым тентом над входом и вывеской «Рогалик и булочка». Сквозь расписанные белой краской морозные узоры жёлтыми огоньками сверкали панорамные окна. Вход окаймляли еловые ветки в алых бусинах и колокольчиках.

Славка выбралась из салона и застыла на тротуаре в шаге от двери. Решительно стиснув кулаки, открыла двери. Пожалуй, тут было уютнее, чем в «Выдре», точнее, здесь ощущалось время, «Выдра» была ещё слишком новой, не потёртой и не пропитавшейся эмоциями, а здесь всё это было и отпечаталось в деталях: фотографиях на стене, разноцветных подушках и разномастных стульях. У этого места была своя история.

Растерянную Славку заметил высокий мужчина, расположившийся за стойкой у окна. Он подкрался к ней, как кот на мягких лапах, улыбнулся маняще и немного загадочно.

– Добрый вечер. Вы, наверное, впервые в «Рогалике»? Погодите, дайте-ка угадаю ваш любимый десерт.

Славка скептически приподняла бровь и промолчала. Её любимый десерт он точно не сможет угадать. Такое готовят только в Старолисовской.

Мужчина задумчиво смотрел прямо в глаза, склоняя голову то в одну, то в другую сторону, будто иной угол зрения позволял пробраться в мысли. Наконец он озадаченно выдал:

– Н-да. Видимо, это что-то несъедобное для нормальных людей.

Славка стянула шапку, выпустив на волю пышные волосы, и сняла пальто. Предупредительный незнакомец тут же принял его и повесил на вешалку у входа.

Славка не была уверена, но голос, точнее, вкрадчивые флиртующие интонации напомнили ей собеседника по телефону. Она широко улыбнулась и призналась:

– Запеканка с бузиной и крапивные леденцы. Я Славка.

Максим27 тут же поменял улыбку и позу. Славка словно воочию увидела, как он отключил режим «флирт», настолько чётко ощущалась разница в его поведении до и после её признания.

– Вот ты какая, Голова лосося над водой, – он махнул рукой, приглашая опуститься на свободное кресло у окна, сам сел напротив. Смотрел пристально, улыбался недоверчиво и одновременно радостно. – А бабуля мне говорила, что я «цыганва». По тебе видно, что там поинтереснее родословная. Мирославка, значит. Медведь, идущий в тени, или Красное облако в закате?