Страница 8 из 18
Вася понюхала мясо, фыркнула и подняла на меня голову.
Чего это она? Ее всегда сырым мясом кормили. Рацион у нее такой. А жирное ей вообще нельзя.
Мантикора выразительно повела носом и покосилась на стол.
А-а-а… вон оно что. Пахнет-то жареной индейкой, да так, что издалека чувствуется.
— Ну, дорогая моя, жареное тебе вредно, — я развела руками, а Васька фыркнула. И смотрела она при этом, клянусь, на мою тарелку! — Ну да, людям тоже вредно. Но люди сами дураки, а котиков вредной едой травить жестоко! Ешь свою диетичную вырезку. Она полезная!
Недовольно поворчав, мантикора в конце концов снова положила подбородок на лапы, будто собиралась медитировать на свое блюдце. Ну вот… а я еще надеялась, что она хоть немного развеется. А у нее и аппетита-то нет…
— Когда мы с Райаном и Лиамом были детьми, — неторопливо начал принц Трейс, стоило мне только снова взглянуть на него — будто и без всякой связи с предыдущим разговором, — однажды заболел наш гувернер. И ему пришлось срочно подбирать временную замену. Собственно, кандидат быстро нашелся, прошел все согласования, и оставалось ему только собеседование лично с нашей матушкой. Вот только он нам не понравился. Мы, разумеется, живо интересовались наймом гувернера, и даже немного следили за кандидатами.
— И что, вас не поймали за этим? — заинтересовалась я, одновременно недоумевая, с чего это брат моего жениха вдруг ударился в детские воспоминания.
— А вы попробуйте поймать ребенка, умеющего телепортироваться, — едва заметно усмехнулся принц Трейс. А ведь я об этом и не подумала… да уж, неудивительно, что мелкие принцессы без труда проникли под стол, никем не замеченные. — Так вот, план тогда предложил Лиам, он всегда отлично ладил с животными и много о них знал… с любыми животными. Мы просто подбросили в одежду своему предполагаемому гувернеру жука-вонючку. Как раз когда он направлялся к нашей матушке. Жук-вонючка — занятное насекомое… прежде всего, он выделяет особый секрет, вызывающий у людей непреодолимый зуд. Благодаря специальным шипикам на лапках он очень прочно цепляется за любую поверхность — будь то древесная кора или кожа человека. Если уж он сел на вас, просто стряхнуть его невозможно, только аккуратно пересадить. А вот хлопать по нему — совсем опрометчиво. У этого насекомого очень прочный панцирь, раздавить его можно разве что молотком. Зато при любой угрозе…
Принцесса Зула уже с откровенно перекошенным лицом изо всех сил шлепнула себя по груди.
А секунду спустя оба ее соседа по столу синхронно отшатнулись в разные стороны, зажимая носы.
— Да, — прокомментировал Трейс. — Жук-вонючка не зря так называется. Гувернера тогда, кстати, не наняли.
— Неужели никто не догадался, что это ваши проделки? — полюбопытствовала я, и принц пожал плечами.
— Матушка заявила, что гувернер, не способный найти подход к детям и справиться с их шалостями, в любом случае профнепригоден.
Девушка напротив меня вскочила и помчалась куда-то, дергая себя за платье, будто пытаясь на бегу содрать его с себя, и не обращая внимания ни на вскочивших соседей по столу, ни на засуетившихся вокруг слуг.
— А я смотрю, у вас в семье крепкие традиции, — я покосилась на своего соседа.
— О да! — светски улыбнулся тот, отсалютовав мне бокалом.
В этот же момент какая-то суета началась во главе стола. Один из лакеев вдруг с грохотом уронил поднос и упал на колени — прямо за спинкой стула темноволосой принцессы Кристины, сидевшей напротив императорской четы. Тут же к нему присоединился второй, проходивший мимо и вдруг странно дернувшийся. Третий, у которого, на его счастье, руки были свободны, просто молитвенно сложил их перед собой, пожирая глазами затылок роковой красотки.
С обоими ее соседями по столу тоже творилось что-то странное. Один рванул на себе шейный платок, будто задыхался, другой выронил изо рта недоеденный кусок мяса — и оба попытались придвинуться к Кристине.
Императрица, чуть потянув носом, слегка нахмурилась, протянула руку и хладнокровно зажала нос своему мужу. Принц Райан рядом с ней, надув щеки, зажал себе нос самостоятельно.
Кристина попыталась, кажется, что-то сказать, а потом и вовсе вскочила, уронив стул и чуть не наступив на одного из коленопреклоненных лакеев. Впрочем, тот, кажется, остался в полном восторге — и тоже протянул руки к красавице.
Феромоны! Не зря Гуниллин сурок насчет них предупреждал… а этим двум мелким паршивкам даже инструкции не понадобились.
Императрица, едва повернув голову, негромко что-то скомандовала замершему за ее плечом слуге.
Принцесса Кристина тем временем попыталась обойти своих поклонников, число которых стремительно увеличивалось — причем некоторые старались к ней прикоснуться. Взвизгнув, девушка пнула ногой ближайшего, и тот с выражением неземного блаженства на лице вцепился в ее ногу.
Впрочем, к иностранной гостье тут же с двух сторон подошли двое крупных охранников, прижимающих платки к носам, и принялись расчищать ей путь. Правда, следом за ней все равно потянулись с зачарованным видом оба ее соседа по столу и несколько лакеев — причем первые двое так и поползли на коленях.
Нет, это прямо оружие массового поражения какое-то! Ну, Гунилла, добрая душа!
Хотя… может, у Кристины были и свои какие-нибудь особые духи? Меня ведь предупреждали ни в коем случае ничего не смешивать. А если смешались два «приворотных» средства?
— Минус две, — прокомментировал рядом со мной принц Трейс, и я, сглотнув, перевела взгляд на оставшихся олменских принцесс — Риенну и Талиэль, с двух сторон прильнувших к Лиаму. Та-ак…
Сам мой жених, к слову, с совершенно каменным лицом резал что-то на своей тарелке, не обращая ни малейшего внимания на поднявшуюся вокруг суматоху.
А потом где-то под его ногами что-то вдруг пронзительно взлаяло.
Василиса рядом со мной вздрогнула и настороженно подняла голову.
Рыжая принцесса Риенна торопливо наклонилась, наконец-то отлипнув от плеча Лиама, и подхватила на руки свою собачку, которая сейчас почему-то меньше всего напоминала плюшевую игрушку. Она извивалась, отчаянно лаяла и, по-моему, вообще пыталась укусить хозяйку. А когда та, не выдержав, разжала руки, надеясь, видимо, усадить питомицу себе на колени, собачонка извернулась прямо в воздухе, зацепилась передними лапами за край стола, потянув на себя скатерть, а потом и вовсе рванула вперед, одним скачком оказавшись на середине стола — прямо в блюде с салатом.
Этого Вася уже стерпеть не могла. Когда ей предлагали какое-то надоевшее диетическое мясо (да еще малюсеньким для ее габаритов кусочком!), а сами нагло ели на ее глазах сыр и жареную индейку, она страдала молча. Все-таки она у нас воспитанная мантикора. Но когда наглый конкурент оказался буквально в раю, полном упоительно вредной пищи, расшатанные Васенькины нервы не выдержали.
Мантикора вскочила на лапы, коротко рявкнула и мягко прыгнула с места.
Вся беда в том, что у собачки тоже оказались расшатанные нервы. Впрочем, чего еще ожидать от несчастной животинки, которую принесли на прием под мышкой и, кажется, в качестве аксессуара?
Словом, рванула она изначально, похоже, просто от неожиданности и с перепугу. А вот обнаружив себя во внезапном окружении салатных листьев и помидорок черри, несчастная собачка таки окончательно психанула. Возможно, она сделала это впервые в своей жизни. Причем, по-моему, истошный вопль хозяйки — рыжей принцессы Риенны — ее только подстегнул. Окинув безумным взглядом весь этот враждебный мир вокруг, маленькая белая псинка осознала, что не время тратить жизнь на пустые переживания. Спасать стоит вечные ценности. В смысле, еду.
А может, просто решила, раз уж все ужасно, хоть поесть напоследок.
В каких-то двух метрах от себя она углядела источник божественных ароматов — и длинным нервным скачком рванула к нему.
С Василисой они не столкнулись лбами в воздухе только чудом, почти одновременно приземлившись на середине стола. И тут-то между ними и пролегла она — индейка преткновения. В один миг с двух сторон обезумевшие от обиды и потрясения, хоть и по разным причинам, мантикора и собака с хоровым урчанием вонзили зубы в одну и ту же хорошо прожаренную птичку.