Страница 94 из 116
— Аметист, тебе в целях маскировки стражей не даю, — торжественно заявила Красуантия и подмигнула. — Будь добра, пройдись патрулем до во-он той башни. Если что, свисти. Я тоже свистну, если что-то случится.
Я кивнула.
— У вас есть свисток? — спросил Альваро, нескромно шаря по принцессе взглядом.
— Зачем мне свисток? — надменно парировала она. — Я и сама свистеть умею. А вот что будете делать вы с рыцарем, если на вас нападут…
— Отбиваться, — ответил Артем.
— А если не нападут?
— Значит, и отбиваться не придется.
— А если… — начала принцесса, но Суданский ловко ее перебил:
— Вас позовем.
— Только свистом, — строго уточнила Красуантия, вплотную подошла к Альваро, несколько томительных мгновений смотрела ему в глаза и, когда он успел навоображать себе невесть что, с силой ущипнула его за щеку. Русал отпрыгнул так, что чуть не свалился со стены. — Идите же, хватит корни пускать! Вдруг Гады только того и ждут, чтобы мы разошлись, и сразу появятся?
Предположение было не лишено логики.
Ухмыляющийся Артем утащил русала в указанном принцессой направлении (Альваро, спохватившись, быстренько вернулся за своим «мозгополоскательным» ведром), я ушла в противоположную сторону. Некоторое время было слышно, как пререкаются Элора и Эрх:
— Я же говорила, что успеем провести ритуал, — ворчала Элора. — Уже бы вернулись с подкреплением.
— У нас имеется козырь, о котором Гигроссул не знает, — сказал Эрх.
— Какой?
— Загадочное и неуловимое ППЦ. Единственная опасность для него — снова попасть под искажение пространства.
О чем они говорили далее, я уже не разобрала, да и не вслушивалась.
Стражники прохаживались дозором по стене примерно каждые пятнадцать минут, затем отрезки времени между патрулями стали удлиняться. Отследить было нетрудно: я прохаживалась прогулочным шагом, периодически делала остановки — посидеть на каком-нибудь уступе, осмотреться, послушать стрекотание сверчков… или просто насладиться скоротечным спокойствием, редким в последние дни. Возвращаться в компанию пока что не хотелось.
Коротки летние ночи. Часы, тянувшиеся медленно и тягомотно, вдруг истаяли, и на небе появилась бледная полоса, предвестница рассвета. Начал подниматься ветер; поначалу я решила, что это Пинн развлекается, но потом заметила качающиеся макушки леса. Уж раскачать весь лес элементаль не смог бы при всем желании.
Двое стражников из патруля протопали мимо, тихо переговариваясь:
— … никого. Ночь прошла спокойно. Обманул колдун, и хвала небесам. Милорд!
На внезапное восклицание я обернулась. Из сквозного прохода башни вышел Суданский и кивнул стражникам. Те поклонились и, поскрипывая амуницией, поспешили удалиться.
— Что-то случилось?
— Ничего, — рыцарь отзеркалил мою позу, облокотившись о край стены. — Я просто решил проверить, как ты тут, ты долго не давала о себе знать.
— Как видишь — тишина и покой, что очень странно.
— Почему странно?
— Потому что так не должно быть.
Артем глубокомысленно помолчал.
— Элора мне объяснила, что за ритуал. Я понял, для чего он нужен, но не очень вник в процесс. Правда, что понадобится твоя кровь?
— Моя кровь где только не надобится… — пробормотала я.
— Бедная ты моя… — с неподдельным сочувствием сказал Артем. — Даже если кровь берут аккуратно, неприятные ощущения никуда не деваются. Да так и анемия не за горами… Или драконы малокровием не страдают?
Вопрос вывел меня из прострации, вызванной первыми его словами.
То ли он обнаглел, раз делает такие заявления, то ли сболтнул лишнее.
— Я точно не страдала, но это не показатель. Главное — плотно и регулярно кушать, — впрочем, последнее и не обязательно.
— Учитывая, что ты дракон, ты ешь как птичка!
Нашел птичку — чешуйчатую, с двумя парами конечностей, кожистыми крыльями и полной пастью зубов! Хотя… Похоже, что Суданский искренне уверен в том, что этим самым сделал мне комплимент.
И я твердо решила сбить с него неуместный настрой…
— А у тебя память плохая даже для попаданца! Лекцию забыл — я не могу съесть больше, чем поместится в гуманоидный желудок. И, к счастью, я не жракон, как выразилась Красуантия.
…но бесполезно: Артем хмыкнул, чуть наклонился ко мне и прошептал:
— Да даже если бы и так, я все равно буду тебя любить.
Любить… Какое страшное, оказывается, слово. У меня перемкнуло горло.
— Ты… меня… любишь?.. — осипшим голосом выдавила я.
— Ты так говоришь, будто это плохо! — шутливо возмутился рыцарь и сразу же посерьезнел. — Возможно, «люблю» — пока что слишком громкое слово, но… да. Нежные чувства определенно есть.
— Как это вообще возможно⁈
— А что не так? — невинно уточнил Артем.
— Как минимум, мы слишком мало знаем друг друга даже по человеческим меркам, не говоря уж о драконьих!
— Знаешь, есть такая замечательная пословица: «Век живи, век учись, — дураком помрешь».
— Что в ней замечательного?
— То, что она применима ко всем разумным существам! Неважно, как долго мы знакомы, важно, что нашли общий язык!
Сначала я решила, что он пообщался с принцессой и нахватался у нее «языковых» эвфемизмов. Только потом вспомнила, что у попаданцев с Земли бытует такое выражение.
— Умные люди всегда найдут тему для разговора, — беззаботно продолжал рыцарь.
Когда у тебя признают наличие ума, спорить с этим архисложно. А самое смешное, что надо.
— А я не человек.
— Но сама говорила, что гуманоид.
— Не в этом дело!
— А в чем?
— Я уже говорила тебе.
— То, что ты драконица? И? Это настолько противоестественно?
— Это невозможно!
— Но мы же почему-то встретились.
— Ты, напоминаю, Избранный и должен исполнить пророчество! А я здесь так, мимоходом, лишь помогаю. Значит, на то была воля Тайной Магии.
— Хватит все валить на эту Тайную Магию! — возмутился Суданский. — У тебя что, своей головы нет⁈ И сердце тоже отсутствует⁈ Я тут перед ней распинаюсь, душу открыл… А она трусливо отнекивается!
— Я не отне…
— А вот и очень даже! — он неумолимо не дал мне договорить. — Аметист, мне некогда ждать, я не располагаю такой продолжительностью жизни, как у тебя. Поэтому здесь и сейчас, ничего не приписывая чужой воле, скажи, что ты ко мне чувствуешь. Я не прошу меня полюбить за одну секунду, но если ты мне хотя бы симпатизируешь…
Вдруг я испугалась его настойчивости.
Он что-то предчувствует… что-то знает… и поэтому торопится? И поэтому его чувства ко мне настолько укрепились за такой короткий срок? Или есть еще какая-нибудь причина?
Мать моя драконица, как такое могло приключиться⁈
Поэтому я, оставив рыцаря без ответа, убежала, но недалеко; намек и без лишней суеты был понятен.
— Что-то случилось? — осторожно спросил стажер.
— Ты случился, — мрачно ответила я.
— В смысле?
— Да, именно в СМыСЛе.
Артем сделал глубокий вдох и нагло скопировал меня:
— Ладно, понял… С чем затык?
— С тобой, — ехидно ответила я. — А именно, с небольшой сценкой на крепостной стене.
Рыцарь кашлянул в кулак.
— Ты хочешь поведать… м-м-м… Вселенной… о своих чувствах?
— Не хочу! Но придется.
— А как же нравственные нормы? Право на личную жизнь, в конце концов⁈
— Не волнуйся, эту страничку я оставлю себе.
— Лучше мне. Хотя бы почитаю, что ты обо всем этом думаешь.
— Поверь, ничего нового не узнаешь.
Я села прямо на уже знакомый уступ, привалившись спиной к зубцу, и откинула голову, чувствуя, как холодит затылок.
Впервые я прочувствовала, что мне всего лишь двадцать шесть лет, по драконьим меркам — ничто. Кому рассказать — на смех поднимут: драконица в ужасе сбежала от человеческого попаданца лишь потому, что его угораздило в нее влюбиться… А не наоборот?..
Я попыталась задуматься на эту тему. Получилось сумбурно.