Предложение

Я вглядываюсь в его черты. В его серые глаза — самые ясные из всех, что я когда-либо видела, они похожи на поверхность лагуны, где вода настолько спокойна, что можно разглядеть все до самых глубин. Словно рыбы, ныряющие под поверхность, голубые и зеленые искры пробегают по его радужкам. Его зрачки расширяются, а ноздри раздуваются. Он хочет меня.

Он все еще хочет меня, даже после того, что я ему сказала? Нет, это невозможно. Это мой разум играет со мной злую шутку. Скорее всего, он презирает меня. Его эмоции не поспевают за его логическим умом и за тем, что он видит перед собой. Или, возможно, он просто проявляет вежливость. Вот и все, что это такое.

— Лиам, я лысая. — Я вздрагиваю, даже когда слышу себя. Оказывается, даже после моего громкого разоблачения я не привыкла произносить эти слова вслух.

— И ты еще красивее, чем раньше.

— Разве ты не хочешь знать, почему я стала такой?

— Я уже знаю.

Я моргаю.

— Что ты сказал?

— Я говорил тебе, что навел о тебе справки, прежде чем сделать предложение. Я уже давно знал, что у тебя алопеция.

Из всего, что он мог бы мне сказать, это единственное, чего я не ожидала.

— Ты… ты знал? — Я хватаюсь за лямки своей сумки. — Как ты… — я напрягаюсь. — Так вот что ты имел в виду, когда сказал мне, что знаешь обо мне все, даже то, о чем я тебе не рассказывала?

— Это вырвалось само собой, без моего на то намерения. — Он смотрит мне между глаз. — Я хотел, чтобы именно ты рассказала мне о своем состоянии. Я хотел, чтобы ты доверяла мне настолько, чтобы поделиться со мной своими самыми сокровенными секретами.

— Вот почему ты рассказал мне о том, как тебя схватили и держали в плену, когда ты был подростком?

Он колеблется.

— Нет, это произошло естественным образом. Я чувствовал, что могу доверять тебе, и я хотел, чтобы ты поняла, что можешь доверять мне. После этого я надеялся, что, рассказав тебе о своем прошлом, ты захочешь сделать то же самое.

— И все это время я так переживала из-за того, как поделиться с тобой подробностями своего состояния.

Он открывает рот, чтобы ответить, и я поднимаю руку.

— Нет, не рассказывай мне тут. Я должна была догадаться, что ты узнаешь об этом. Ты, наверное, узнал о моих визитах к врачу и в магазин париков.

Когда он не отвечает, я понимаю, что права.

— Это прямое вторжение в мою частную жизнь.

— Ты знала, на что подписываешься, когда сказала, что выйдешь за меня замуж.

Он прав. Я знала, что средства массовой информации будут разбирать мою личную жизнь по частям. Мне пришлось смириться с тем фактом, что я не только должна была рассказать Лиаму, но и с тем, что в любой момент об этом могли узнать СМИ, и это было бы еще хуже. Вот почему мне нужно было контролировать поступление информации обо мне. Вот почему я хотела сама проявить инициативу и поделиться ею со всем миром.

Но тот факт, что он знал это с самого начала и не сказал мне? У меня это никак не укладывается в голове. Я проглатываю комок эмоций, который, кажется, навсегда поселился у меня в горле.

— Черт возьми, но ты же прекрасный актер, не так ли? Ты даже ни разу не проговорился, что знаешь. Ни намека.

— Это неправда. Я все время давал тебе возможность рассказать мне. Я говорил тебе, что ты можешь доверять мне, что я защищу тебя. Я хотел, чтобы ты поделилась этим со мной по собственной воле. И, честно говоря, для меня это не имело большого значения. И я не хотел, чтобы ты так думала.

Он тянется ко мне, и я отступаю назад.

— Не надо. Не прикасайся ко мне, Лиам.

— Айла, пожалуйста, дай мне шанс объяснить.

— Тут нечего объяснять. Ты выглядишь так, а я вот так. Я не позволю, чтобы меня жалели ни ты, ни кто-либо другой. Я не допущу, чтобы люди сравнивали нас двоих и считали, что нам чего-то не хватает.

— Ты никогда ни в чем не будешь чувствовать, что в тебе чего-то не хватает, детка. Ты самая мужественная, самая жизнелюбивая, самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал.

— Это не то, что я вижу, когда смотрю в зеркало.

— Это то, что я вижу. Почему ты не можешь позволить себе увидеть то, что вижу я? Ты — это не твои волосы, Айла.

Я смеюсь. Я ничего не могу с собой поделать. Я уже сбилась со счета, сколько раз повторяла эти слова самой себе в зеркале. И по-прежнему не могла в это поверить. И вот этот человек бросает слова мне в лицо, как будто это простое осознание факта.

— Откуда тебе знать, так ли это на самом деле?

Я складываю руки на талии.

— Мы едва знаем друг друга. Конечно, секс наш был великолепен — на самом деле, более чем великолепен, если быть честной. И твои предпочтения — это то, что придает неожиданную остроту нашим отношениям. Но в остальном ты меня по-настоящему не знаешь.

— Я знаю достаточно, — бормочет он.

— Я скрыла это от тебя.

— Ты скрывала это от самой себя. Я знал, что у тебя хватит смелости посмотреть в лицо тому, кто ты есть в зеркале. У меня было предчувствие, что, возможно, однажды ты так же захочешь обнародовать это. Для себя. Признаться миру в том, кто ты есть на самом деле.

— Прекрати… — Я поднимаю руку. — Не буди во не сомнения, Лиам.

— Айла, детка, я пытаюсь помочь.

— Ну, не надо. До сих пор я справлялась с этим самостоятельно. И, возможно, ты стал тем толчком, который убедил меня, что пришло время выйти в мир. Но на этом все заканчивается. После этого, конечно, ты не захочешь быть со мной.

— Нет никого другого, с кем я мог бы себя представить.

— Я… я тебе не верю.

— Поверь.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.

— Что, если я все-таки решу, что не хочу иметь детей?

— Тогда я принимаю это.

— Это поставит под угрозу твои шансы получить право собственности на твою компанию и трастовый фонд.

— Я могу обойтись без этого.

— Это то, что ты говоришь сейчас. Когда придет время столкнуться с последствиями своих действий, ты можешь передумать.

— Напротив, я уже сообщил своим адвокатам, что не заинтересован в том, чтобы претендовать на свое наследство. Для меня не имеет значения, если у нас не будет детей.

Я моргаю. Слышит ли он сам себя? Я качаю головой.

— Ты не это имеешь в виду. И даже если и так, настанет день, когда ты поймешь, что совершил ошибку, и тогда ты обвинишь меня в том, что я стала причиной потери твоей компании.

— У меня есть другие компании, другие интересы. Я сам сколотил достаточное состояние, чтобы никогда не позволить тебе ни в чем нуждаться.

— Я говорю не о себе…

— Но это так. Ты для меня самое важное в этом мире, Айла. Важнее, чем мое наследство. Важнее, чем моя компания. Важнее, чем мои будущие дети. Ты моя родственная душа. И я ничего так не хочу, как чтобы ты была рядом со мной на каждом шагу до конца наших жизней.

Я вглядываюсь в его черты, в серьезность его взгляда. Невозможно ошибиться в интенсивности его слов. Жар обжигает мою кожу. У меня кружится голова.

Это не то, чего я ожидала, когда вошла в эту комнату. Может быть, в какой-то момент я надеялась услышать эти слова от него. Может быть, какая-то часть меня даже верит ему.

Но он с самого начала знал мой секрет и никогда не упоминал о нем при мне. Я мучилась над тем, как сообщить ему об этом. Как поделиться этой очень интимной частью себя, но он уже знал об этом. Он знал, но никогда не говорил мне об этом, и почему-то это кажется предательством.

Я вздергиваю подбородок:

— А что, если я не хочу? Что, если единственная причина, по которой я согласилась быть с тобой, заключалась в выгоде для моего бизнеса? Это предоставило мне идеальную платформу для того, чтобы поделиться своей историей со всем миром. И теперь, когда это сделано, возможно, я больше не вижу необходимости быть с тобой.

— Я в это не верю.

— Лучше поверь.

Его лоб наморщился еще сильнее.

— Не делай этого, детка. Не принижай себя. Не трать свою энергию ни на кого, даже меня.

— Тебе легко говорить. Не ты проходишь через это.