Противостояние II

Наверное, такие ночи запоминаются очень надолго. Может быть, даже навсегда...

***

Разбудила их проводница. Из коридора донёсся её противный голос:

— Вологда! Просыпаемся! Через двадцать минут закрываю туалеты! Санитарная зона! — и громкий стук костяшками пальцев в закрытую на ночь дверь купе.

Юля похлопала ресницами, попыталась потянуться, но руки её наткнулись на грудь Серёги. Оказывается, он всю ночь просидел, держа на коленях её голову. Она села и потянулась. Его тоже разбудил голос проводницы. Он заложил руки за голову, выгнул спину, а потом, с руками за головой быстро повернулся корпусом влево и вправо. И ещё раз так же — влево и вправо — разминая затёкшие от неудобной позы мышцы спины. Потом Серёга дотянулся к себе за спину, нащупал выключатель и включил тусклый светильник в изголовье.

Соседка по купе с верхней полки свесила голову и руку вниз. Сонно щурясь, она пыталась разглядеть стрелки своих часиков. Соседка с нижней полки спустила ноги на пол и пыталась наскоро восстановить несколько помятую во сне причёску. Пора было вставать...

***

На улице их встретил мелкий, нудный дождь. Они вышли на пустую привокзальную площадь, переглянулись, и Серёга предложил вернуться в здание вокзала и подождать пару часов в зале ожидания. Их поезд прибыл в Вологду на полчаса раньше расписания. Вокзальные часы показывали без четверти шесть. До начала церемонии венчания больше четырёх часов. Автобусы скоро начнут ходить, но ехать им с Серёгой было некуда. В этом городе их никто не ждал.

Удивительное это, оказывается, чувство, приезжать туда, где тебя никто не ждёт. Как в пустоту приехать, в которой по какой-то прихоти природы тоже почему-то люди живут. С Юлей это впервые случилось. Даже когда ездили с мамой и папой на море, там их всегда ожидал заказанный заранее номер в санатории или в доме отдыха. А тут — полная неизвестность. Чужой мир.

Вспомнила, о чём хотела ночью спросить, но не успела, потому что уснула.

— Серёж, а почему ты уверен, что нас с тобой пригласят на венчание? Ты же сам сказал, что эта девушка даже не знает о твоём существовании.

Серёга подвёл её к пустому ряду кресел, и они уселись. Он сонно поморгал, зевнул и лишь после этого ответил.

— И Антонина, и её родители Сашку отлично знают и очень хорошо к нему относятся. Уверен, что когда они узнают, от кого я им привет привёз, они нас от себя не отпустят. Не только на венчание, но и на свадьбу постараются затащить.

— А если не пригласят?

Серёга пожал плечами и подавил новый зевок. Не выспался он из-за того, что не лёжа, а сидя ехал. Юля уже высказалась по этому поводу. Нужно было её разбудить и лечь как все нормальные люди.

— А если не пригласят, то мы с тобой пару часов пошатаемся по городу, посмотрим местные замечательности (он так и сказал — «местные замечательности») и сядем в поезд до Москвы. Только вряд ли так будет. Наверняка пригласят. Придётся не только в церкви, но и на свадьбе побывать. Была уже на свадьбах?

— Угу, была. Три раза, по-моему.

— А я ещё не был.

Их разговор прервал подошедший к ним милиционер. Встал напротив Серёги и, глядя куда-то в сторону, процедил сквозь зубы:

— Так,.. куда едем, молодёжь? Предъявите документы!

Юля сидела, сильно покосившись на бок, обняв обеими руками руку Серёги и прислонившись виском к его плечу, но после вопроса милиционера тут же уселась ровно. Его руку из своих рук она не выпустила. Ей для чего-то нужно было держаться за него. Серёга тоже уселся прямо, покрутил головой по сторонам и ответил:

— Едем? Да вроде приехали уже. Вы о чём, дядя? Голова закружилась? Вы сегодня ею ни обо что не стукались? — Всё это было произнесено насмешливой скороговоркой.

Вот теперь серые глаза милиционера упёрлись прямо в него, а светлые брови сердито нахмурились. Разозлил его Серёга конкретно! Даже желваки на его скулах заходили туда-сюда — так он разозлился.

Впрочем, не он один смотрел на них враждебно. Сидящая через широкий проход от них дородная женщина с двумя большими дорожными сумками, тоже смотрела на них с откровенной враждебностью. Одета тётка была в стоптанные запылённые туфли, в цветастое платье и сиреневую кофту с большими перламутровыми пуговицами. Похоже, она не городская. Чего им от них нужно? Чего они на них ополчились?

Серёга потом высказал предположение. Это когда они уже возвращались в Москву. Говорит: «Мы с тобой совсем близко друг к другу сидели. Так близко, что толстой тётке показалось это неприличным. Ты же обеими руками мою руку держала, помнишь? Может так статься, что я при этом свою руку к тебе на коленку или даже на бедро положил. Не помню уже. Вот она милиционера на нас и натравила. Ему бы сделать нам замечание и отойти, так нет, завёл шарманку насчёт документов».

Она припомнила, как они с ним сидели, и вынуждена была согласиться. Да, постороннему человеку могло показаться, что они себя вели слишком уж по-взрослому.

Юля убрала руки от Серёги и сложила их на коленях. Страха не было. Почему-то она была уверена, что Серый защитит её от любых неприятностей. Лишь бы ему не захотелось, как тогда в сквере, подраться. Народу кругом много. Его тогда сразу в милицию заберут, и их поездка на этом бесславно закончится. Пока размышляла обо всём этом, милиционер хранил молчание. То ли искал, чем ответить Серёге, то ли по какой-то другой причине. Наконец, он снова открыл рот:

— Я спросил тебя о документах! Документы имеются? Или вы здесь с родителями?

Серёга улыбнулся и, не спуская с него глаз, отрицательно покачал головой.

— Какие могут быть документы у пятнадцатилетних подростков, товарищ милицейский лейтенант? Разве что читательские билеты в библиотеку. Вы себя хорошо чувствуете? Что-то вы какие-то вопросы странные задаёте...

— Где ваши родители? — повысил голос милиционер. В лицо ему бросилась краска.

Юля повернула голову к Серёге и уголком рта шепнула:

— Не зли ты его! Зачем ты это?

Серёга метнул на неё взгляд и снова посмотрел на милиционера. На губах его появилась улыбка.

— Родители? Юлькины родители и моя опекунша остались в Москве. А зачем они вам?

Милиционер шагнул к ним наклонился и протянул руку к плечу Серёги.

— Поднимайтесь! Со мной пойдёте!

Юля шевельнулась было, чтобы подняться, но Серый коротко глянул на неё, и она поняла, что вставать нельзя. В тот момент, когда глаза Серёги остановились на её лице, с милиционером что-то случилось. У неё было впечатление, что его кто-то невидимый толкнул в грудь. Причём настолько сильно, что он чуть не потерял равновесие. Он отшатнулся назад, выпрямился и даже сделал шаг назад. Это сделал не Серёга. Он в это время смотрел на неё и качал головой.

Самым удивительным было то, что в какой-то момент милиционер лишился... своих форменных брюк! Всё остальное осталось на месте, даже чёрные носки и полуботинки, а вот брюки загадочным образом исчезли! Вот это чудо так чудо!

У тётки челюсть отвалилась, а когда она увидела, что с ним произошло, то взвизгнула, взлетела над скамьёй и отбежала к окну. Она выглядела по-настоящему испуганной. Впрочем, испугались и другие женщины, которые наблюдали эту сцену.

***

Серёга сказал, что это, наверно, Сашка взял их под свою защиту. Говорит, так и думал, что он не удержится и станет за ними со стороны присматривать. Очень ему любопытно стало, когда он ему по телефону о ней рассказал. Юля снова подумала, что Серёга над ней подшучивает, и начала в свою очередь его поддразнивать. Попросила показать Сашу, если он их видит, а Серый усмехается. Говорит, он везде, но он и нигде. Ему, говорит, нет необходимости быть в каком-то конкретном месте, чтобы знать, что там творится. Похохотали, конечно.

Они к тому времени из вокзала уже удрали. Там очень шумно стало, особенно после того, как милиционер сообразил, что остался без штанов, страшно смутился и куда-то убежал. То место, где они сидели, и где всё это случилось, плотная толпа обступила. Кто-то орал, что своими глазами видел, как Серёга милиционера толкнул, а потом штаны с него стаскивал. Хулиган малолетний!