Корпорация любит нас

– Любой хобот – это рука наших Творцов, открывающая двери в миры, – загадочно сказал хоботун, и спросил. – Ну, так что ж? Ты согласен быть миротворцем?

Миротворец. Творец мира.

– А как же ты?

Правитель махнул рукой и посмотрел на самку.

– Я обойдусь. За мной и так неплохо ухаживают рабочие особи. Ступай, тебе дадут лодку и отправят вниз по Извилистой реке.

Сэм кивнул. Из листвы к нему протянулась широкая лапа хоботуна-фуражира, схватила за загривок и вытащила из гнезда.

* * *

Город со странными заводами остался позади. Река петляла между холмов, текла по ущельям и спускалась в подземные гроты. Места были незнакомые, но Сэм не сильно удивлялся тому, что не видел их ранее, когда шёл к хоботунам. Он вообще устал удивляться и чувствовал некоторое внутреннее опустошение – нелегко в один день потерять все жизненные ориентиры, оказавшись, к тому же, самцом бурой мартышки. В последнее до сих пор не верилось – он мыслил как человек, а значит являлся таковым.

С другой стороны, в неторопливом пути по реке было какое-то удивительное спокойствие, умиротворение, позволившее расслабиться и забыть о тревоге за своё будущее. Еды – спелых фруктов, орехов и капусты в лодке было предостаточно, и волноваться особо не приходилось.

Механический хобот, завёрнутый в тряпицу, лежал на носу лодки. Сэм чувствовал за собой большую ответственность в том, чтобы сохранить его невредимым, ведь это был не просто механический манипулятор – это был символ единения и стабильности этого странного мира.

Ближе к вечеру долина реки начала постепенно заполняться непонятным едким дымом. Сэм привстал в лодке и увидел на берегу десятки сгоревших деревьев. Кто виновен в них – жара, или некий неизвестный поджигатель? Приглядевшись, за деревьями он увидел множество маленьких огней, медленно движущихся в направлении, обратном течению реки. Сэм закашлялся, попытался пристать к берегу, но течение усилилось, и лодку понесло вперёд.

– Ну что, Сэм, удалось у тебя? Получилось ли? – послышался знакомый скрипучий голос. Путешественник пригляделся и заметил рогатую фигуру на берегу.

– Да, всё получилось! – крикнул Сэм. – Казимир, кто сжёг все рощи вдоль берега?

Винторог побежал вдоль берега, он выглядел удручённым.

– Антропоморфы, жители страны. Их тысячи. Они идут войной на город хоботунов. Они все сошли с ума. Думают, что я со хоботунами заодно, поэтому они спалили всё моё поле. Моего поля больше нет.

– Что ты растил на нём?

– Не важно!

– Но хоботуны безобидные! Я был у них, их главарь отдал мне свой хобот. Теперь в вашей стране должен наступить мир.

Винторог остановился и крикнул вслед уплывающему путешественнику:

– Брось всё, Сэм! Останови-и лодку, там опасно! Тебя все обманывают, и выхода больше нет. Сойди на берег.

– Выход есть всегда. Я должен! – уверенно сказал Сэм и повернулся обратно. Он до сих пор не доверял винторогу. Казимир на берегу продолжал что-то кричать своим блеющим голосом, но желания слушать его глупости не было.

Возникло чувство тревоги, Сэм присмотрелся к своим вещам, и понял, откуда это чувство возникло. Хобота в лодке не оказалось. Он или выпал при повороте, или его украл кто-то, незаметно подплывший под водой. Ещё недавно обретённый смысл жизни, символ мира и спокойствия, был теперь потерян.

Солнце неожиданно закрыли свинцовые тучи, вдали послышались раскаты грома. Путешественник почувствовал, как к боязни неизвестного будущего Сэма-человека добавился и страх перед грозой, животный инстинктивный страх Сэма-мартышки. Совместившись, два этих чувства сначала вызывали неясные, смутные ассоциации, а через мгновение Сэм закричал.

Закричал, потому что начал вспоминать. Образы и фразы из прошлых миров – слонотавры, песочные часы, огромное здание из стекла и бетона, пыльный тротуар и вывеска «Часовая мастерская» – закружились в его сознании.

Потоки ледяного дождя обрушились на лодку с небес. Страна антропоморфов – по меньшей мере третий мир, в который он попал. До этого мира он был заблудившимся путником в Стране Песка. Из ещё более раннего прошлого всплыли воспоминания о серых улицах города, лица людей в сине-зелёной униформе, ощущение опасности и желание убежать. Но и это не было пределом, он вспомнил страшное чувство – чувство колоссальной вины за что-то ужасное, что он творил во всех посещённых мирах, подобных этому. Сэм зажмурился, чтобы избавиться от воспоминаний.

Но почему, почему он бесконечно странствует по разным реальностям?

Одно путешественник почувствовал совершенно отчётливо – все эти миры, покинутые и разрушенные, не были родными для него. Он потерял их, как когда-то потерял свой родной мир. И он должен, обязательно должен найти свою родину, вспомнить прошлое и снова стать тем, кем он был изначально.

Где-то вдали послышались взрывы. Впереди был водопад, Сэм понял это, когда оставалось метров тридцать. Никто не говорил ему про то, что на Извилистой реке есть водопады – ни говорящие звери, ни хоботуны. Позади послышался рёв бурного водного потока – огромная волна неслась по руслу реки, смывая всё на своём пути. Сэм начал отчаянно грести к берегу, но руки не слушались его.

За водопадом не было ничего – точно такая же чёрная пустота, что и виднелась за Предрассветными горами из гнезда верховного хоботуна. Сэма вынесло в эту пустоту, и сознание снова рассыпалось на тысячу мелких частей.

* * *

По лицу больно ударили, и его перевернуло лицом наверх. Реальность вокруг стала меркнуть, а солнце над головой превратилось в люстру.

По лицу ударили ещё раз. Он открыл глаза.

Морда, нависшая над ним, несомненно являлась человеческой. Немного раскосые глаза и тонкая козья бородка показались проснувшемуся неприятными, хотя мысль о том, что он наконец-то находится среди людей, несомненно обрадовала. Форма на вояке была в нелепую сине-зелёную полосочку и по расцветке походила на банный халат, но, судя по прочности и строгости форм, явно имела военное предназначение.

– Вот он, шпион, нашёлся, – криво усмехнулся куда-то в сторону обладатель козьей бородки, затем схватил юношу за воротник пальто и резко заставил сесть. Зрачки у вояки были неприятно расширены. – Говорили же, далеко не уйдёт. А ну встань, когда с тобой беседуют! Я лейтенант войск Корпорации Хаким Минниахметов. Ты обвиняешься в воровстве и шпионаже, парень, ты арестован.

– Я? – усмехнулся юноша и оглядел помещение. Потолок был низким, стены – голые кирпичные, окон не наблюдалось, пахло сыростью – похоже, подвал. Потом посмотрел на себя – расстёгнутое бурое пальтишко, полосатый шарф… Он не узнал свои руки. – А кто я?

– Ничего, скоро узнаем, кто ты, – подошедший слева молодой парень в форме больно пихнул ногой только что проснувшегося юношу.

Путник слетел с кровати, размотавшийся шарф упал на пол. Хаким подхватил его, заломил руки и похлопал по бокам, проверяя, нет ли оружия. Потом скрутил руки за спиной и повёл к выходу. Лейтенант, как и сопровождавший сержант, оказались на полголовы выше, Путник удивился – неужели у него такой маленький рост?

Следом появилось чувство «дежа вю», что именно такая же странная мысль о своём росте приходила в голову когда-то давно. Или недавно?

В углу подвала со связанными руками валялся какой-то крупный мужик в чёрном комбинизоне. Его смуглое лицо показалось Путнику удивительно знакомым, словно он видел этого человека в какой-то важный, переломный момент жизни…

Стоп. Город. «Часовая мастерская». Подъезд. Удар по голове.

– Отпусти его, гады, он ни в чём не виноват! Император не простит вам!.. – крикнул парень, но Хаким выстрелил ему в ногу из какого-то странного пластмассового оружия, связанный медленно промычал, закрывая глаза: – Так будет только хуже…

– А вы убийцы? – наивно спросил Путник.

– Ты идиот? Что за дебильные вопросы! – Хаким пихнул пробудившегося сапогом, заставляя подниматься по крутой металлической лесенке куда-то наверх. – Артур, накинь ему на голову мешок.