Страница 2 из 6
Франц знал, что на поддержку со стороны семьи рассчитывать бессмысленно, но он не мог предвидеть масштабов противостояния. Помимо отца и братьев, на него обрушился гнев всей женевской общины. Дело в том, что законодательством свободного города для всех граждан был установлен строгий запрет на воинскую службу в иноземных войсках. Однако решение Франца Лефорта осталось непоколебимо, и он твердо решил отправиться в Голландию. Отец, скрепя сердце отсчитал ему на дорогу мизерные путевые в размере 60 гульденов, при этом отказав в каких-либо рекомендательных письмах.
16 августа 1674 года Лефорт благополучно добрался до Амстердама, откуда отправился в Гаагу, где по рекомендации принца его приняли в свиту герцога Курляндского Фридриха-Казимира. Между тем напряжение между Нидерландами и Францией переросло в вооруженный конфликт. Лефорт неоднократно принимал активное участие в боевых действиях, например, при штурме цитадели Граве на Маасе героически сражался в первых рядах. Когда длительная осада закончилась полной победой голландцев, за проявленную храбрость Лефорту был предоставлен краткосрочный отпуск.
В Амстердаме его ждали трагические известия. Старший брат Ами сообщил Лефорту о скоропостижной кончине отца. Несмотря на смелый, волевой характер, Франц был очень впечатлительным юношей и в любых негативных событиях искал Промысел Божий, обращая вину исключительно на себя. И в данном случае именно себя считал ответственным за смерть родителя, считая причиной трагедии свою непокорность и своеволие. Моральное самобичевание постепенно переходило в фобию – когда Лефорт долго не получал писем из дома, в душу начинали закрадываться смутные сомнения, связанные с очередными обидами родственников на него, а поиски причин погружали его в глубокую депрессию и уныние.
Ф.Я. Лефорт
Не получив своей доли наследства после безвременно усопшего отца, перспектив в дальнейшем прохождении службы в свите герцога Курляндского он тоже не видел.
Франц стал подумывать, чтобы вернуться в Женеву и приобщиться к семейным торговым делам. Но мечты о славе победили, и он отправился в Нимвеген, где проходили мирные переговоры.
Находившийся там уполномоченный голландского правительства ван Фростен посоветовал юноше испытать свои силы на службе у российского царя в далекой Московии. Лефорт согласился. Необходимую сумму на дорогу ему ссудил амстердамский купец Турон, давний знакомец покойного отца. Получив от ван Фростена капитанский чин, Франц Лефорт вместе с другими искателями лучшей доли отправился в Архангельск.
В северный русский порт этот корабль прибыл 4 сентября 1675 года. Пройдя обязательную процедуру допроса у местного воеводы Федора Полиектовича Нарышкина (родного дяди царицы Натальи Кирилловны), потенциальных рекрутов определили на постой до особого распоряжения царя Алексея Михайловича. Лефорту и четырнадцати его товарищам выдавали полтину в сутки – три с половиной копейки на человека.
Здесь Франц познакомился с итальянским негоциантом Гуаскони, часто наведывавшимся в Архангельск по торговым делам. Войдя в нелегкое положение молодого военного, он одолжил ему немного денег на питание и иные надобности. Когда получили официальное разрешение от царя, тот же Гуаскони ссудил Лефорту еще шестьдесят талеров на дорогу (путь до Москвы иноземцы должны были оплачивать сами).
19 января 1676 года группа военных во главе с ван Фростеном отбыла из Архангельска в Москву. Весь путь занял чуть больше месяца, а в Белокаменной их ждали большие перемены. Скончался царь Алексей Михайлович, и на российский престол взошел его сын от первой жены Марии Ильиничны Милославской – Федор Алексеевич Романов. 26 февраля 1676 года Лефорт с товарищами прибыли в Посольский приказ, где их поименно занесли в книгу заезжих иностранцев. 30 марта группа в полном составе удостоилась аудиенции у государя. После недолгой беседы царь отпустил всех по местам проживания дожидаться окончательного решения. Четвертого апреля государев вердикт о непригодности всех до одного к воинской службе в рядах российской армии буквально шокировал иностранцев, обнадеженных ван Фростеном и потому уверенных в благополучном исходе дела. Тем же указом не прошедшим отбор кандидатам предписывалось в кратчайшие сроки покинуть пределы России.
Удрученные неожиданным печальным известием военные, тем не менее, не собирались так скоро покидать Московию. Не рассчитывая более на протекцию ван Фростена, каждый решил попытать счастья в одиночку.
Следуя царскому указу от 4 октября 1652 года, обязывавшему иностранцев, не принявших православие, селиться в иноверческом поселении за чертой города, истовый кальвинист Лефорт обосновался в Немецкой слободе, расположенной на правом берегу Яузы близ дворцового села Покровского. Там он снова встретил Гуаскони и был им представлен двум влиятельным персонам – полковнику Полю Менезесу и Патрику Гордону, надеясь на протекцию с их стороны.
Вскоре Франц устроился на должность секретаря к датскому резиденту Магнусу Гиое, но, когда тот отбыл на родину, вместе с ним не поехал. Некий полковник Крафойрд, состоявший на российской службе, собирался выдать за Франца свою дочь, но идею этого брака отвергло семейство Лефортов. Мать и старший брат настоятельно требовали, чтобы Франц как можно быстрее покинул пределы этой дикой страны. Лефорт и сам уже начал отчаиваться, что сумеет поймать в России птицу-удачу.
При содействии Гуаскони и полковника Менезеса Франц познакомился с английским посланником в России сэром Гебдоном. С его помощью не позднее августа 1678 года он планировал отправиться в Лондон, а оттуда в Париж. Об этом свидетельствует письмо, написанное им старшему брату Ами Лефорту: «Если Богу будет угодно, вы получите письмо оттуда. Там я найду лучшую службу, нежели здесь. Исполняю ваши приказания».
В ожидании отъезда между послом и женевцем завязались теплые, дружеские отношения. Временами они подолгу беседовали, обсуждая последние новости политики и светской жизни, обедали и вместе ездили на охоту. Франц втайне надеялся при содействии Гебдона поступить на службу в шведскую армию. Этим мечтам не суждено было сбыться. Ввиду нестабильной политической обстановки и во избежание новой войны с Турцией на неопределенное время вводился запрет на выезд за пределы границ государства для всех иноземных солдат и офицеров, находившихся на территории России. Однажды судьба свела Лефорта со вдовой подполковника Сугэ, у которой была на выданье очаровательная дочь Елизавета. Если первый, несостоявшийся союз с дочерью полковника Крафойрда диктовался, скорее, расчетом, и Лефорт отказался от него без особых терзаний, то к дочери вдовы он испытывал искренние нежные чувства. На сей раз, не обременяя себя испрашиванием официального разрешения от маменьки и старшего брата, Франц смело пошел под венец. Мать Лизоньки, урожденная фон Бокговен, проживала в России с 1648 года. Ее родители – приверженцы Католической церкви, боясь расправы, эмигрировали из Англии во время обострившихся гонений на католиков. По материнской линии супруги, давние приятели Лефорта – Поль Менезес и Патрик Гордон – приходились Елизавете родней, что упрочило положение женевца в глазах иноземной элиты.
Пустив корни в Российской земле, Лефорт проникся чаяниями самой России. В июле 1678 года он обратился в Иноземный приказ с повторной просьбой о принятии на российскую военную службу. Последовал царский указ: «Принять в службу иноземца Франца Лефорта, с чином капитана».
В этом же году Лефорта зачисляют на должность командира роты Киевского гарнизона, входившего в состав корпуса князя Василия Васильевича Голицына. Комендантом Киева назначили новоиспеченного родственника Лефорта – полковника Патрика Гордона.
Почти три года провел Франц Лефорт в военных походах против турок и крымских татар. На поле брани он всегда находился в самой гуще сражений. Жена и теща, которых он вывез в Киев, редко видели его в домашней обстановке.