Преданные России. Hерусские русские – 2. Иноземцы на службе российскому трону

Из-за наступивших холодов Петр решил снять осаду крепости и вернуться в Москву. По возвращении из Азова царь назначил Лефорта адмиралом Российского флота. Франц Яковлевич мало разбирался в морском деле, хотя царя это едва ли волновало. Для него важнейшими критериями достойного претендента на ту или иную должность были исполнительность, добросовестность, честность и ум. Лефорт в достаточной степени обладал всеми необходимыми качествами.

Жизнь человеческая полна сюрпризов и соткана из парадоксов. При штурме Азова генерал не получил ни одного серьезного ранения. Но, возвращаясь в Москву, в степи он случайно упал с лошади, получив сильный ушиб, последствия которого создавали ему немалые проблемы до конца жизни.

Подготовка ко второй Азовской кампании шла полным ходом. Для этого Петру потребовалось выехать в Воронеж, где была сосредоточена большая часть сил и вооружения, необходимых для новой экспедиции. Отправиться в путь вместе с государем Лефорту не позволила та самая травма, место ушиба увеличилось в размерах и загноилось. Высокая температура, лихорадка и сильные боли задержали женевца в Москве до весны. Выехать в пункт назначения он смог лишь 31 марта 1696 года, когда болезнь немного отступила. В Азов адмирал прибыл 21 мая, а военный флот в полном составе подтянулся к концу июня. 2-й Азовский поход продлился недолго. Как только российские корабли показались из-за горизонта, турецкая эскадра на всех парусах покинула гавань, оставив цитадель без защиты с моря. Во второй половине июля 1696 года крепость капитулировала.

Петр приписывал победу в большей степени флоту и его главнокомандующему адмиралу Лефорту. Отпраздновав викторию, направились домой. Болезнь вновь дала о себе знать по дороге в Воронеж. Боль стала такой невыносимой, что ехать на трясущейся коляске Лефорт не мог. Пришлось добираться в Воронеж на корабле по Дону. В Москву больного женевца доставили на санях. 30 сентября 1696 года победоносная армия Петра I подошла к Москве. Каменный мост через Москву-реку украсили триумфальной аркой, инкрустированной аллегорическими барельефами и военными эмблемами. Франц Лефорт в сопровождении почетного караула восседал в царских, сияющих позолотой, санях. Шестерка породистых лошадей из государевых конюшен, изящно гарцуя, легко тянули за собой громоздкую конструкцию. Следом шествовали войска морской пехоты во главе с Петром Алексеевичем, облаченным в простой мундир флотского капитана. Парадная колонна чинно продвигалась в сторону Немецкой слободы в течение целого дня. По сложившейся традиции праздновали у Лефорта. За участие в Азовских походах, проявленный героизм и отличные знания тактики ведения боя генералу Францу Яковлевичу Лефорту пожалован титул наместника новгородского и вотчины в Епифанском и Рязанском уездах. Помимо прочего, награжден золотой медалью, собольей шубой, куском золотой парчи и большим вызолоченным бокалом с вензелем государя.

Петр давно вынашивал идею инкогнито посетить европейские страны, чтобы, не привлекая излишнего внимания, увидеть жизнь извне, без прикрас. Другим стимулом стало обучение мореплаванию и кораблестроению у заморских мастеров. Так зародилась концепция Великого посольства, состав которого утвердили в начале марта 1696 года.

Во главе был поставлен Франц Лефорт, вторым послом царь назначил Федора Алексеевича Головина, третьим – думного боярина Прокопия Богдановича Возницына, всего набралось около 250 человек. Государь отправился в путешествие под видом десятника Петра Михайлова. В миссии принимал участие племянник Лефорта – Петр, исполнявший обязанности секретаря миссии.

Из Москвы посольство двинулось в Ригу, оттуда – в Митаву, где у Лефорта состоялась аудиенция с давним знакомым – герцогом Курляндским Фридрихом-Казимиром. Закончив с делами, российская миссия отправилась в Кенигсберг. Здесь состоялась важная встреча Петра I с курфюрстом бранденбургским Фридрихом III. В результате был заключен договор между Россией и Пруссией против Турции. Также стороны договорились приложить усилия, чтобы не позволить французскому принцу вступить на польский престол. Действовали по старой отлаженной схеме – Петр Алексеевич задавал тон встречи и определял ключевые вопросы, а исполнителем выступал Франц Лефорт.

Далее путь посольства лежал через Пиллау в Голландию. В Амстердаме Лефорт встретился со старыми знакомыми, в задушевной беседе придавались приятным воспоминаниям. В сентябре 1696 года посольство прибыло в Гаагу, 22 сентября в городском зале собрались представители Генеральных штатов Нидерландов. После того как российские послы в дань уважения преподнесли подарки, перед собравшимися выступил Лефорт и передал грамоту от государя. Вслед за ним на кафедру взошел Головин и в общих чертах объяснил цель организации посольства. Параллельно со встречей в Гааге проходил Съезд представителей европейских государств в Рейсвике. Основной темой было поддержание мира между участвовавшими в форуме странами. Российские представители поддержали данную инициативу, но внесли ряд корректив, настаивая на создании союза против Турции и пересмотре основных принципов престолонаследия в Польше.

Ф.А. Головин

Ежедневно, исполняя те или иные распоряжения царя, Лефорт оказался на грани нервного истощения. Бесконечные дипломатические переговоры, хроническая прогрессирующая бессонница закономерно сказывались на его пошатнувшемся здоровье.

Один из старых приятелей женевца, наблюдавший его в те дни, заметил серьезные перемены как во внешнем виде Лефорта, так и в его поведении: «Удивляюсь, как генерал выдерживает (образ жизни в Гааге), при малом отдохновении и при тех непрестанных затруднениях, с которыми он должен бороться. Он служит предметом удивления всей страны, и о нем отзываются с подобающим его сану уважением».

30 сентября 1696 года, после подписания договоров о мире в Рейсвике, посольство вернулось в Амстердам. Выполнив основную задачу, можно было заняться реализацией дополнительных целей. Петр с несколькими подручными целыми днями пропадал на верфи, занимаясь постройкой корабля. Лефорт продолжал неукоснительно выполнять все распоряжения государя – вел оживленную переписку с дипломатами других стран, занимался вербовкой иностранцев для службы в России, закатывал (по приказу царя!) пышные пиры для нужных высокопоставленных особ, и лишь то немногое время, которое оставалось у него свободным, он проводил с друзьями. Лефорт никогда не делал поблажек ни для себя, ни для единственного сына. Беседуя с племянником, он не раз касался вопросов воспитания на примере собственного сына: «Я искал своего счастья: пусть и сын поищет своего… Я постараюсь научить его всему, что пригодится в жизни, а там пусть сам позаботится о себе».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «