Император и шут

Правда, Кэйд различала лишь слабое движение бледного пятна — ночью герцогиня видела едва ли лучше слепой курицы.

— Так каким же образом вы спаслись из покоев Иносолан, доктор? Хотя меня больше интересует, как вы умудрились доставить мастера Рэпа из Краснегара сюда за столь короткое время?

Сагорн скупо хмыкнул, и герцогине послышались тоскливые нотки в его голосе.

— Не я перенес его, а он меня.

— Ах! — с облегчением вздохнула Кэйд. — Так он не просто провидец, он — колдун!

— Всего лишь адепт. Ему известны только два слова силы.

— Мне помнится, он знал одно, — хитрила Кэйдолан. — Ты сказал ему свое?

— Да, — после небольшой паузы подтвердил Сагорн. — Сказал.

— Как щедро с твоей стороны, — восхитилась герцогиня.

— В тот момент это показалось мне самым разумным, — объяснил гость, и Кэйд остро захотелось заглянуть ему в глаза.

С минуту в комнате царило молчание. Им многое нужно было узнать друг у друга.

— Судя по всему, вы с мастером Рэпом добрые друзья?

— Странникам в пути нельзя иначе. Я очень высоко ценю мастера Рэпа. Для фавна он... — Сагорн старался подыскать слово повежливее, — упорный. Да, упорный. Он стоек в бою и кристально честен. Я многим ему обязан.

Гость явно чего-то недоговаривал. Кэйдолан навострила уши, но продолжения не последовало.

— Так чему я обязана удовольствием этого визита, доктор? — Непонятная тревога, закравшись в сердце, заставила ее заговорить официальным тоном.

Сагорна это здорово рассмешило, он даже забыл об осторожности.

— Кэйд, вы чудо! Помните... — воскликнул он, но тут же оборвал себя: — Нет, сейчас не до воспоминаний.

— Да уж, — согласилась герцогиня, — Отыщи вас стража здесь, на женской половине, и у вас появится уйма времени, чтобы подробно описать историю всей жизни.

— Или ни минуты не останется, — буркнул Сагорн.

— Верно.

Тридцать лет минуло, нет, больше. Это было так давно — ее счастливый брак в Кинвэйле; юный брат, путешествующий со своим другом Сагорном... Хорошие времена, но они прошли и больше не вернутся. Сейчас ей нужнее разум, а не чувства. Впрочем, Сагорн, уже тогда зрелый мужчина, для Холиндарна был скорее наставником, чем другом, а для нее — уважаемым доктором. Так что менять тактику общения с гостем герцогиня не стала...

— Итак, ближе к делу, — воскликнул Сагорн, убедившись, что увлечь воспоминаниями пожилую леди он не сумел. — Парень, как я понимаю, теперь в тюрьме.

— Да. Ему крупно повезло, что он остался жив.

— Отлично! Значит, старость вызволит юность, — захихикал гость. — Соединив наши возможности, мы устроим мальчику побег прежде, чем у султана переменится настроение.

Бодренький тон посетителя насторожил Кэйд. С тех пор как зрение герцогини начало слабеть, она все больше полагалась на слух и ни разу не пожалела об этом. Вот и сейчас она ощутила острый приступ недоверия. На интуицию в подобного рода вещах она смело могла полагаться. Мужчины, в отличие от женщин, как правило, больше ориентируются на слова, а не на то, как эти слова произносятся.

— Ну, разумеется! — энергично согласилась она. — А как вы это представляете? Султан строжайшим образом приказал тюремщикам не спускать с него глаз.

— Охотно верю. Немало я на своем веку повидал дворцов, но эти хоромы больше похожи на военный лагерь, чем на резиденцию властителя. Простому смертному не сбежать отсюда, это верно, но...

— Итак? — осторожно поинтересовалась Кэйд.

— Похоже, Бог предупреждал Инос насчет конюха... Ведь не Андора же! И пожалуй, не султана.

— Мастер Рэп влюблен в мою племянницу? — искусно изобразила изумление герцогиня.

— Ха! — фыркнул Сагорн. — Несомненно. Стал бы он иначе так рваться к ней? На его пути стояли и колдуны, и Хранители, и драконы. Его не остановили ни тюрьмы, ни замки, ни джунгли, ни пиратские корабли. Он не испугался ни бури, ни кораблекрушения. И все это ради одного: быть рядом с Инос. Подозреваю, что, вернись они в Краснегар, он бы молча отправился на конюшню и по-прежнему служил бы конюхом до скончания дней своих.

Вновь в горле Кэйд возник комок, и она тщетно пыталась проглотить его. Ее опасения подтвердились.

«Конюх! К тому же фавн! Откуда же мне было знать? — терзалась герцогиня. — У Богов странные причуды».

— Вы правы. Мы должны сделать для него все возможное, — решительно заявила она. — У вас наверняка есть план. Объясните, пожалуйста.

— Если Инос ошиблась, в ее власти все исправить. Ее слово...

— Инос? — ахнула Кэйдолан. — Одно ее слово султану...

— Нет! Мне! — резко оборвал принцессу Сагорн. — Одно ее слово мне!

— О-о-о! — поняла Кэйдолан, и ее подозрения, получив пищу, разрослись, как грозовая туча душным летним днем. Близкий рассвет интенсивно рассеивал ночной сумрак. Теперь она могла видеть глаза собеседника. — Вы хотите получить ее слово силы, доктор?

— Именно. Султан позаботился надежно заточить адепта. Парню не позволено говорить, с него не спускают глаз, и так далее. Властитель не учел лишь одного — другой адепт может помочь сбежать пленнику. Я уверен, что мой план сработает. Мы — то есть я и мои компаньоны — владеем на настоящий момент одним словом силы. К тому же, поделившись им с мастером Рэпом, мы несколько ослабили себя. Разумеется, мы нисколько не сожалеем о содеянном и ни в чем не раскаиваемся. Честно говоря, мы не ощутили особого ущерба. Вероятно, наше слово известно многим. Одним больше, одним меньше — не суть важно. Но без второго слова ввязываться в дело — неоправданный риск.

Кэйдолан не спешила заговорить. Она надеялась услышать еще хоть что-нибудь, прежде чем раскрывать собственные карты:

— Вы ведь понимаете: умри он в темнице, и то, что мы отдали, вернется к нам, — жестко отчеканил Сагорн, демонстрируя свое бескорыстие.

— Так вы рассчитывали встретиться с Инос...

— Не я, Джалон, — нетерпеливо перебил герцогиню доктор. — Он исключительно талантливый мим и очень опытен в исполнении женских ролей. Заркианский костюм для наших целей просто бесценен. Пригласите племянницу в свои покои — будто бы насладиться пением артистки. Ничего нет зазорного в том, чтобы женщине послушать женщину. Султану и в голову не придет возражать. — Не дождавшись ответа, старик разозлился и раздраженно добавил: — Надеюсь, для вас не составит труда обеспечить нам возможность поговорить о деле без свидетелей?

Кэйд глубоко вздохнула и задумчиво произнесла:

— Делиться словами силы — рискованный шаг. Не вы ли вдалбливали нам это? Вы, уважаемый доктор, кристально честны, но как насчет ваших партнеров? Если Иносолан передаст вам слово, оно достанется всей вашей компании. А где гарантии их честности? Кто поручится, что с Инос не случится того же, что с той... из Фал Дорнина?

— Охрана здесь превосходная. — Вздох, сопровождавший этот полуответ, не понравился герцогине. — К тому же, — настаивал Сагорн, — иного способа вызволить парня нет.

Первый порыв утреннего ветерка колыхнул занавесь окна. И Кэйдолан решилась:

— Ничего не получится. Во дворце нет ни султана, ни султанши.

Сагорн зашипел с досады.

— И когда они вернутся? — поинтересовался он.

— Не раньше чем через две недели, — сказала Кэйд, тщательно подбирая слова. Она предпочитала осторожность.

Старик молча тер щеки. Небо розовело за сводчатыми окнами. Рассвет в здешних местах наступал быстро.

— Будет слишком поздно, доктор?

— Да, — буркнул Сагорн.

Его тон не понравился Кэйдолан.

— Вы рассказали не все, — поняла герцогиня. — В каком, состоянии Рэп?

Долговязая фигура в кресле завозилась.

— В плохом. В очень плохом, — признался Сагорн.

Кэйдолан задумалась. Может быть, действительно стоит дать ему слово, силы? Но обострившееся чувство опасности предостерегло ее от этого. Не мешало бы понять, почему старик сразу же не рассказал всей правды? Ведь тогда его настойчивость была бы более оправданна.

— Мне кажется, Инос стоит обойтись без посредников и самой передать свое слово мастеру Рэпу, — рассуждала Кэйд. — Мага не удержишь в плену. Я сужу по словам принца Кара. К тому же такое поведение больше соответствует велениям Бога. Разве я не права, доктор?