Страница 91 из 207
Первые же шаги Вашингтона в Кембридже выказали присущие ему практицизм и рассудительность. На второй день своего пребывания там он затребовал отчеты о точной численности частей и количестве пороха. На решение этой простой задачи потребовалась неделя, и в течение этой паузы он понял, сколь плохо организована и управляема его армия. Ответ на его запрос также не обнадеживал: в армии числилось 16 600 солдат и сержантов, из которых в наличии и пригодны к службе было не более 14 000. По оценкам Вашингтона, для успешной осады ему требовалось не менее 20 000 человек, так как силы британцев, по его мнению, составляли 11 500 человек, а кроме того, они контролировали акваторию Бостона, что позволяло им перебрасывать войска на угрожаемые участки[546].
Следующим шагом стал осмотр боевых позиций, который занял два дня, но не потому, что американцы надежно укрепились на хорошо выбранных позициях, а прямо по противоположной причине. На северной стороне, выходящей к полуострову Чарлстаун, на холмах Винтер-Хилл и Проспект-Хилл находились два хлипких редута; подобие засеки на Бостон-роуд и траншея, пересекавшая главную улицу селения Роксбери, предположительно блокировали перешеек. Венчал картину бруствер на Дорчестер-роуд в северо-восточной части, около кладбища. Дорчестерские высоты, господствующие над Бостоном, не были заняты ни одной из сторон. Ни один из этих фактов не успокоил встревоженного командующего, который немедленно приказал воздвигнуть новые укрепления.
Далее, если Вашингтон хотел вести действия против британцев в Бостоне и изгнать врага из города, ему нужно было параллельно обучать свою армию. Обучение осаде не подразумевало обучение тактике, например, тому, как разворачивать батальонные колонны или как переходить из маршевых порядков в атакующие. Да, возможно, Вашингтон порой и сожалел, что не может позволить себе такую роскошь, но ему не хватало времени познакомить солдат даже с искусством осады. Обучение необходимо было свести к простейшим, даже примитивным, азам. Нужно было дисциплинировать армию, научить ее исполнять приказы и элементарные задачи без халтуры и лености, к которым ополченцы питали большую склонность. Они ночевали вдали от лагеря и окопов, по-видимому с разрешения своих офицеров; часовые оставляли пост до прихода смены; кто-то совершал вылазки за линию патрулей, чтобы пострелять в британцев с предельного расстояния — последнее приводило Вашингтона в изумление и вызывало досаду. Патрульные и их начальники переговаривались с врагом во время несения службы. Увольнительные выдавались по первому требованию, при этом требование бдительности, требовавшее максимального присутствия солдат в полной боевой готовности, игнорировалась вообще. Санитарное состояние лагеря было неудовлетворительным, уборные были расположены в небезопасных местах и вычищались крайне нерегулярно. Младшие офицеры не интересовались нуждами своих подчиненных, пренебрегая своей первейшей обязанностью — надзором за продовольственным снабжением и условиями проживания[547].
В регулярной армии ее командующему не требовалось решать все эти вопросы лично, для этого годились и сержанты с лейтенантами. В распоряжении Вашингтона было очень мало настоящих офицеров, и поэтому его ежедневные приказы пестрели подробностями, предназначенными для сержантов и младшего офицерского состава. Все они били в две мишени. Первым делом они касались состояния войск: генерал-квартирмейстер должен был расследовать жалобы солдат на «кислый и омерзительного вида» хлеб; ротные командиры должны были проверять довольствие солдат и походные кухни; у солдат всегда должна быть свежая солома для тюфяков; «выгребные ямы нужно заполнять неделю, после чего рыть новые; улицы и траншеи мести ежедневно, а весь мусор и падаль около лагеря немедленно сжигать». Также большое внимание в приказах Вашингтона уделялось дисциплине. Так, он немедленно довел до сведения солдат, что под его командованием они отныне находятся в распоряжении конгресса как Армия ОБЪЕДИНЕННЫХ ПРОВИНЦИЙ Северной Америки, и так как они сражаются за свою свободу, то спрос с них будет велик. Они должны воздерживаться от «богохульства, сквернословия и пьянства», кроме того, от них требуется «обязательное посещение церковной службы, где они должны молить небеса о защите и безопасности». Дальнейшие приказы касались запрета тратить порох без необходимости, разговаривать с врагом, беспечно относиться к караульной службе, а от ротных офицеров требовали как можно строже относиться к неподобающему поведению подчиненных. А чтобы не осталось никаких сомнений в серьезности намерений командующего, Вашингтон учредил военный трибунал. Увольнения, разжалования офицеров, штрафы и шпицрутены стали применяться с пугающей регулярностью.
Офицеры, распустившие вверенные им части, вскоре были изгнаны из лагеря с позором[548].
Помимо превращения вольного ополчения в настоящую армию нужно было и проводить операции против англичан. По всему фронту началась подготовка фортификационных сооружений. Противник занимался тем же самым, и обе стороны настороженно поглядывали друг на друга. К концу августа укрепления американцев были практически закончены, и вскоре Вашингтон предложил план прорыва через перешеек со стороны Роксбери по суше и с использованием лодочной флотилии на реке, но он не был одобрен на созванном им военном совете. Вашингтон уступил, так как помнил инструкцию конгресса не совершать действий без одобрения старшими офицерами армии. Это стало первым из нескольких случаев, когда его пиетет перед гражданской властью и уважение к чужому мнению замедляли необходимые действия.
К началу осени во весь рост встала проблема нехватки пороха, что должно было усугубиться и нехваткой солдат после того, как в декабре и январе должен был истечь срок службы ополченцев из Коннектикута и Род-Айленда.
Хотя главной заботой Вашингтона было ведение операций в районе Бостона, в соответствии с пожеланиями конгресса планировал он и экспедицию в Канаду. Справедливости ради надо сказать, что в начале лета было нелегко разгадать намерения Филадельфии, так как конгресс не делился своими планами до конца июня, когда приказал генералу Филипу Скайлеру завоевать Канаду, если он сочтет это «выполнимым и не вызовет неудовольствия» канадцев. Подавляющее большинство канадцев было французского происхождения, и в конгрессе существовали сомнения, разделяет ли эта община чаяния американцев. Пока Скайлер готовился к экспедиции в западной части провинции Нью-Йорк, Вашингтон направил из Массачусетса отряд под командованием Бенедикта Арнольда. В конце августа и начале сентября тот набирал людей и заготавливал припасы, а поход планировал начать вдоль рек Мэна, двигаясь к Квебеку. Арнольд был уверен, что через двадцать дней он потребует капитуляции от самого сэра Гая Карлтона, британского генерала, исполнявшего обязанности губернатора Канады. Оптимизм Арнольда был сравним с его же полным незнанием географии северо-востока Америки, так как он полагал, что нужно пройти лишь 180 миль; в реальности же ему предстоял переход в 350 миль, что заняло бы полтора месяца.
Вскоре после выступления Арнольд понял, что поход на Квебек станет для его людей большим физическим и моральным испытанием. Первые три недели движения по пустынным уголкам Мэна он верил, что его бойцы способны двигать горы. 19 сентября они отплыли из Ньюберипорта до устья реки Кеннебек, в 150 милях от Квебека. Река была достаточно широкой и глубокой для его судов, и через три дня экспедиция достигла Гардинерстауна. Далее двинулись рекой, пешком вдоль берега и на плоскодонках, способных вмещать шесть-семь человек и провиант.
К 11 октября отряд вышел к волоку, где лодки нужно было тащить на протяжении 12 миль. Задолго до этого лодки стали протекать, а также, по словам Арнольда, «почти весь хлеб пришел в негодность». Чтобы пополнить запасы провизии, солдаты принялись ловить форель в прудах около переправы и за час поймали не меньше сотни рыб. Тащить лодки оказалось крайне тяжело — каждая плоскодонка весила 400 фунтов, кроме того, нужно было нести оружие, боеприпасы и провизию. Однако, по сообщениям Арнольда, боевой дух оставался высоким, несмотря на тяжесть груза и усталость. Дальше отряд поплыл по Дэд-Ривер — Мертвой реке. Так неудачно, пожалуй, не называлась ни одна река Америки, а у этой еще и было необыкновенно быстрое течение, несущее подтопленные деревья и сучья, которые делали движение практически невозможным. Уже по пути вверх по Кеннебеку солдаты проводили столько времени в воде и под водой, что Арнольд сравнил их с «амфибиями». Теперь они вымокли насквозь, особенно после 19 октября, когда пошел ливень, длившийся три дня и заставивший реку выйти из берегов. Но отряд упорно шел к цели, хотя продовольствия уже почти не оставалось.
546
Freeman D. S. GW. III. P. 493–494.
547
Ibid. P. 490–491. Первый приказ по армии Вашингтон издал 3 июля 1775 года. Эти приказы многое сообщают нам об армии и том, в чем Вашингтон видел ее слабые места. См.: GW Writings. III. P 305–306, 314–316, 338–340; см. также его письма этого периода: Ibid. P. 320–331, 394–395, 450–451.
548
GW Writings, III, 315, 338, 309, 451.