Мусорщики "Параллели" IV

— Мне запрещаешь пользоваться Паутиной, но при этом используешь Арсенал, — недовольно пробубнел Ам, пока тащил Кина за подмышки к свободному месту.

— Я командир среднего звена, чтоб тебя Ам, и я и имею право использовать Арсенал в пределах всех этажей «Параллели», — тихо и угрожающе буркнул Ивар, но при этом подхватил Кина под ноги и помог ему усадить своего нерадивого подчинённого за стол. Он скрестил ему руки на груди и наклонил голову к ней же. Ивар и Ам отошли чуть в сторону и присмотрелись.

— Будто уснул после тяжёлой смены, — мягко заключил Ивар.

— Ага, бедняжка, — мрачно согласился Ам. Они посмотрели друг на друга, после на Хану и её партнёра. Те также перевели взгляды с Кина на Ивара и Ама. С секунду другую они смотрели друг на друга с серьёзными лицами, а потом звонко рассмеялись, и смеялись бы дальше, но вдруг услышали голоса со стороны входа в столовую. Ивар с Амом кое-как успели сесть за свои места, когда дверь распахнулась и в зал, расправив руки, вошёл Чуви с иронично важным, полным пафоса, видом:

— Господа и дама! Я принёс вам как хорошие, так и плохие известия! Хорошая заключается в том, что у нас новый союзник, коллега и, я на это надеюсь, добрый друг! Но есть и дурная весть! За мной увязались два злых бесноватых духа! Дух хмурости и дух чрезмерной заботы!

— Да уж, гонец из тебя весьма посредственный, Чуви. — прорычал Гарибальди, выходя из-за его спины. Следом появился сияющий Бэбил и Анхель, злобно сверлящая взглядом Чуви. Петрос медленно осмотрел быстро поднявшихся мусорщиков, положивших кулаки на сердце, и вдруг улыбнулся, отчего все четверо вздрогнули и побледнели. От этого оскал с лица Петроса исчез быстрее, чем успел появиться. — Что-то вы подозрительно тихие! Где группа Нефертати?

— Ещё на задании, — бесцветно ответил Ивар, при этом всё время, пытаясь заглянуть за плечо начальства.

— Ясно. Стоп, я не понял! Почему это наша заноза номер три не поднялась? Он что, спит!?

— Это… он вновь перестарался на тренировках в симуляторной. — безмятежно, но при этом быстро оглянувшись на своего подчинённого, ответил Ивар и в конце натянуто улыбнулся Гарибальди.

— Да что ты говоришь! Вот бедняжка! Бэбил! С этого олуха объяснительную. Ну, как видишь, Анхель, проблемы сами по себе устранились. И хватит там шипеть на Чуви!

— Это я шиплю? — резко отвернувшись от Чуви, тихо, но злобно прошипела Анхель.

— Ну не я же! Так, не злите меня! Рассаживаемся! И…

— Главнокомандующий? Вот это неожиданность.

Гарибальди посмотрел вперёд и увидел, что в проёме кухонной двери стоял повар Моти, скрестив руки и с глубочайшим уважением смотрел на него.

— Приветствую, Моти! — усмехнулся Петрос и поднял руку. — Особый случай. Поэтому я не против, если ты для меня приготовишь что-нибудь из моего любимого.

— Да без проблем, — пожав плечами, ответил повар. — Как насчёт тушёных овощей с рисом?

— Это будет просто превосходно, — ответил Гарибальди, светясь удовольствием.

— Тогда придётся подождать, — буркнул Моти и скрылся в кухне.

Ещё с секунду Петрос так и стоял, светясь от предвкушения, а потом резко помрачнел и устремил взгляд на всё ещё стоявших мусорщиков. Те резко стали смотреть по сторонам, при этом не очень удачно скрывая тот факт, что всё это время они удивлённо смотрели на главнокомандующего. Искренне довольный маршал — это редчайшее явление. Это отметил и Чуви:

— Старик, это чертовски мило видеть тебя таким.

— Сядь, в конце концов, за стол! — огрызнулся Петрос, повернувшись к мусорщику, а потом посмотрел в открывшийся проём, что вёл в просторный, но мрачный коридор. — Шепард, ты там долго будешь стоять?

Чуви вальяжно направился к столу и сел на свободное место возле «спящего» Кина, заложив руки за голову и протянув ноги под стол. За ним последовали Анхель и Бэбил. Сина, всё время недоверчиво смотревшая на Чуви, нервно покусывая нижнюю губу, села рядом с Ханой, а Мендель сел во главе стола.

Дэвид глубоко вдохнул, тем самым полностью сосредоточившись на самоконтроле, вошёл в столовую и оглядел присутствующих, находя и изучая новые лица.

Первым его взгляд поймал двоих — девушка и молодой мужчина.

Девушка была одета в чёрное облегающее платье из грубой ткани. Оно начиналось под волевым подбородком, медленно переходило с тонкой шеи на туловище и руки до кончиков пальцев и завершалось юбкой-колоколом до пола. Её голова была полностью покрыта чёрным платком, где миру был представлен лишь овал её лица и тонкие золотые пряди чёлки. Лицо было ухоженным красивым и очень бледным. Оно сияло сдержанным добродушием, но оттенялось настороженной вежливостью. Большие и круглые глаза цвета лазури были полны тепла, но от Дэвида не скрылась странная ледяная тень, на короткое мгновение промелькнувшая во взгляде девушки. Завершал её образ стройное, будто хрустальное, телосложение, вздёрнутый носик, пухлые губы и чёрная шляпа с очень широкими жёсткими полями, сейчас висевшая за её спиной.

Молодой мужчина внешне был почти хрестоматийным ковбоем. Коричневый кожаный плащ до пола, несколько потрепанный и мятый. Под ним Дэвид заметил серую жилетку и клетчатую рубашку. Вокруг воротника рубашки, аккуратно и педантично, на манер галстука, был завязан шёлковый платок. Шепард опустил взгляд и увидел на юноше слегка мешковатые заштопанные джинсы и сапоги до колен. На широком ремне висел плазменный пистолет имитирующий древний револьвер. Нижняя часть его лица была скрыта большим вишнёвым платком, а на голову была водружена широкополая шляпа. На одном из её крыльев красовалась квадратная заплатка из ткани с узорами из сердечек. В ленту шляпы был вдет сушёный бутон полевых цветов, а с другого края торчали три патрона от винтовки. Из-под шляпы торчали волосы, формой и цветом больше походившие на солому. Та часть лица, что Дэвид мог видеть, было высушенным и обветренным, а очень тонкая переносица была будто чуть вдавлена вовнутрь. От чего можно было подумать, что носа у мужчины совсем и не было. И конечно глаза. Необычайно большие, уставшие и печальные, цвета глубокой ночи с вкраплением золотого блеска.

Они заметили изучающий взгляд Дэвида и почти синхронно кивнули ему головами. Затем девушка тепло улыбнулась Шепарду и заговорила. Голос тёплый и очень многослойный, будто особо сложная ритмичная мелодия:

— Я рада знакомству с тобой, Дэвид. Меня зовут Хана Брахия. Надеюсь, мы подружимся.

— Я так же приветствую тебя, Дэвид, — ответил юный ковбой глухим эхом, будто исходивший из самой глубины его нутра. — Моё имя Кротос Каликратос. И я не менее надеюсь на тёплые и продолжительные отношения. Добро пожаловать в наш дом.

— Рад нашему знакомству. Надеюсь, я вас не разочарую, — ответил Дэвид, чуть склонившись и приложив правую руку к груди. Но уже ранее, до того, как он узнал их имена, его память выдала ему информацию о них, недавно полученные от Анхель.

Хана и Кротос. Об их прошлом почти ничего неизвестно, за исключением того, что в «Параллель» были приведены Риши в очень плачевном состоянии, как физическом, так и психологическом. Хана относиться к древнему некогда каинитскому клану, которому позволено было жить в землях Авраама. Этот клан порождал певцов, чтецов и вестников. Особо стали цениться те, кто силой голоса могли успокаивать людей, больных эпилепсией, неврозами и депрессией. За несколько поколений этот род был полностью ассимилирован авраамейцами. Браки с выходцами из данного клана были обычным делом среди потомков Авраама, и даже считались престижными. Но Первая Башенная война многое изменила и ныне Хана — последняя из ройгкул. Отчего она обладает особенной и весьма ценной способностью, которая, кроме прочего, дополнена генетическим потенциалом авраамейской крови.

Кротос. О нём информации ещё меньше. Известно лишь то, что он раньше жил в Рей Сильвии и то, что он на половину прометеец и сильвийцем, а также, что он прекрасный стрелок. В бою предпочитает винтовки.

Дэвид посмотрел направо, где сидели ещё три человека. Они были одеты в почти одинаковую форму: комбинезоны цвета хаки, чёрные майки и тяжёлые ботинки, но были и различия.