Страница 210 из 217
— Нет-нет, не отвлекайся. Тебе известен этот прискорбный факт? О том, что умные женщины пугают и подавляют многих мужчин своим умом?
— Н-нет, — непонимающе взглянула на него она, — То есть, теперь да… Но к чему это ты?
— К тому, что я не из таких! — вскричал он, рассмеявшись. Он повалил ее на подушки и принялся целовать, она, хохоча, отбивалась.
— Вот уж не знаю, за что к такой бестолочи, как я, пришло такое счастье, как ты, — сказал он, прекратив их шутливую битву. — Интересно, что бы было, если бы я не встретил тебя, или не полюбил?
— Это та история, в которой Эотас был бы главным героем, — улыбаясь, ответила она.
— Гм, а ведь правда, — почесал подбородок Кьелл. — Это все равно была бы интересная история — ведь в ней была бы ты, прекрасная и мудрая королева, борющаяся за выживание своего народа с многочисленными, сильными, и безжалостными врагами. Она могла быть вдохновляющей — если бы ты победила, вопреки всему. Могла быть грустной, проиграй ты. Но на конец истории это бы не повлияло — Эотас, этот непобедимый главный герой, которого автор его истории тащил сквозь все возможные препятствия, старательно прикрывая от невзгод, все равно исполнил бы свой план, ввергая Эору во мрак на долгие века. Даже твоя звезда померкла бы в этой тьме.
— К счастью, в моей истории появился другой герой, — сказала Онеказа с хитрой улыбкой, — Который уничтожил ужасного Эотаса. В одиночку, да-да. И в одиночку же не дал моей звезде угаснуть, — ехидство прорывалось сквозь притворную невинность ее тона, как река в половодье сквозь хлипкую плотину.
— Эй, я не хвастаюсь! — возмутился Кьелл. — Ни разу я этим не хвастался, женщина, не инсинуируй мне тут!
— Но хочешь, несомненно хочешь, — плотина была безжалостно сметена, ехидство прорвалось наружу. Кьелл хотел было возмутиться опять, но на этот раз Онеказа обняла его и со смехом увлекла на подушки.
— Все равно я тебя люблю, мой хвастунишка, — улыбаясь, сказала она.
— Угу, и я тебя, — гламфеллен перевернулся на спину, глядя на сияющие в ночной тьме звезды. Звезды, уже давно переставшие быть чужими для него. — Я вот давно хотел тебе рассказать кое о чем, но все никак не находилось подходящего момента. В общем, у меня все же найдется для тебя подарок на обручение.
— В твоей памяти я отыскала одну странную фразу. По-моему, она из песни, но ты ни разу мне ее не пел, — женщина погладила его по груди. — Вот послушай, она подходит к этому моменту — «лучший мой подарок — это ты»!
Кьелл натуральным образом заржал, колотя ладонями по подушкам.
— Эй, — возмутилась Онеказа, впрочем, тоже улыбаясь, — я же серьезно, и даже любя!
— Ну, разница в росте у нас примерно такая же, — сдавленно ответил эльф и снова захохотал. — Извини, я просто не ожидал. Держи полное воспоминание, — и он телепатически отправил ей контекст выданной женщиной фразочки. Та несколько сконфузилась, но потом и сама рассмеялась.
— Ну надо же. Странные вещи делают разумные в других мирах, — тут она посмотрела на Кьелла с непонятным выражением, и внезапно игриво куснула его за плечо.
— Так, — он задумчиво оглядел мелкие капельки крови, выступившие в месте укуса, и многообещающе глядящую на него Онеказу. — Этот ролеплей мы потом, в спальне, попробуем. Да, я объясню тебе, что такое ролеплей. Да, я, в кои-то веки читаю твои мысли — уж очень неожиданную вещь ты сейчас сотворила. Нет, я понятия не имею, зачем я все это проговариваю вслух. — он помотал головой, словно стряхивая свое странное состояние. — Давай я все-таки расскажу тебе, что хотел. Как ты, наверное, знаешь, я люблю читать новости — я рассказывал тебе про мой вечный информационный голод. В одном из вайлианских новостных листков я наткнулся на ничем не примечательную статейку — какой-то анимант из Старой Вайлии вывел для местного нобиля новую породу лошадей, получил за это кучу денег, честь ему и хвала. Казалось бы чушь, ерунда, анимант переквалифицировался в конезаводчика, но чем-то меня эта инфа зацепила. Я навел справки об этом человеке. Его, кстати, зовут Эдоаро Изизарри. Так вот, он не просто вывел новую породу — она получилась здоровой и способной размножаться. Все еще ничего особенного? Не совсем. Он вывел эту породу, скрестив лошадь и осла.
— Такое делают достаточно часто, и без анимантии, — пожала плечами женщина. — Постой-ка…
— Да, именно. Мулы неспособны размножаться. Но этот человек сотворил с ними нечто, что избавило их он этого недостатка.
— Все равно не понимаю, почему ты об этом рассказываешь, — медленно проговорила Онеказа. Она смотрела на него, приподнявшись на локте, с внимательным ожиданием — ее интуиция была достаточно остра, чтобы дать ей понять: вся эта прелюдия ведет не к очередной шуточке, а к чему-то важному.
— Видишь ли, я загадывал далеко вперед, но с того самого вечера в Светящейся Купальне я размышлял о биологической несовместимости наших видов. О том, что эльфы и аумауа не могут иметь детей, — пояснил он.
— Так значит ты думаешь… — медленно проговорила она. В ее глазах проступало понимание.
— Погоди, — поспешно произнес он, — Дай мне договорить. Я списался с ним. Он считает, что это возможно. Он переедет сюда, как только я получу твое согласие, и начнет работать с нами, а также с другими добровольцами. Я не представлял, сколько в Дедфайре разновидовых пар… — бледно улыбнулся он.
Кьелл никак не мог предугадать ее реакции на эти слова — Онеказа взвизгнула, точно испуганная девчонка, а потом расплакалась. Громко, навзрыд.
— Родная моя, если ты не хочешь рисковать, мы не будем, — осторожно сказал он, в замешательстве гладя ее волосы. — В конце концов, ты уже даришь мне столько счастья каждый день, что куда уж больше…
— Глупенький, — улыбнулась она сквозь слезы. — Приглашай скорее этого вайлианца, я отдам в его распоряжение всю Башню Провидцев в Некетаке, или построю такую же для него здесь, в Укайзо… Я боялась, что рано или поздно ты захочешь детей, видела это мелькающим на грани твоего сознания, боялась, что это встанет между нами стеной… но я и представить себе не могла, что ты зайдешь настолько далеко, чтобы вместо ожидаемого отчуждения подарить мне очередной кусочек счастья…
— Ничего еще не известно — может, с разумными местре Изизарри не сможет добиться результатов, — задумчиво проговорил Кьелл. — Не надо слишком настраиваться заранее.
— Все равно, — улыбка не покидала лица Онеказы, — Мы преодолеем эти трудности, так или иначе.
— Угу, — отрешенно кивнул гламфеллен. — Обязательно. Пойдем спать, достаточно на сегодня впечатлений. — он аккуратно стер с ее лица последние слезинки, поднялся, и вдруг легко подхватил ее на руки.
— Тебе точно не тяжело? — сконфуженно улыбнулась она. — Мы, наверное, так странно выглядим сейчас…
— Мне нравится, — пожал плечами эльф, и произнес с шутливым апломбом. — А еще, никто и ничто не помешает мне носить мою невесту на руках!
— Экера, только попробуй уронить меня или стукнуть об косяк, и твой кругозор будет очень внезапно расширен насчет этого, — пригрозила Онеказа, улыбаясь.
— Поправка, — Кьелл сосредоточенно кивнул, — никто и ничто, кроме самой моей невесты. Но я надеюсь, она и сама не захочет.
— Может быть, — завозившись, она устроилась поудобнее, обвив руками его шею. — Но тогда сейчас же прекрати думать об этих своих прыжках-полетах со мной на руках. Такого я точно не захочу.
Кьелл только прижал ее к себе покрепче, и направился к лестнице. Сегодня он не хотел выпускать свою любимую из рук.
Укайзо, королевский дворец, месяц спустя
— Экера, как долго это продлится? — пробормотала Онеказа сквозь зубы.
В одном белье, облепленная многочисленными проводами, она чувствовала себя крайне некомфортно. Впрочем, Кьелл понимал, что не телесные неудобства были причиной ее раздражения, а волнение о результатах сегодняшнего обследования. Он успокаивающе накрыл ее ладонь своей. Местре Эдоаро Изизарри — седобородый, высоколобый, с венчиком белоснежных волос, окружающим блестящую лысину, — поднял голову от управляющей панели сложной анимантической машины, близоруко щурясь.