Страница 22 из 49
Я лгал тебе.
Я ассасин.
Я зарабатываю на жизнь убийством людей.
Хейли поднимает голову и смотрит на меня.
— Что?
Я смотрю ей в глаза и пытаюсь выдавить слова из своих губ, но вместо этого говорю:
— Я люблю тебя.
Улыбка, которую я люблю больше всего на свете, расплывается на ее лице.
— Правда?
— Да.
Она тянется, чтобы дотянуться до моего рта, и запечатлевает нежный поцелуй на моих губах, а затем снова устраивается поудобнее.
— Как я и сказала. Рай.
Я закрываю глаза на правду, которая преследует меня.
Завтра.
Я скажу ей завтра.
______________________________________
ХЕЙЛИ
Когда мы добираемся до Гиммельвальда9, Карсон паркует машину. Я вылезаю и делаю полный разворот на триста шестьдесят, любуясь тихой деревней и горами. Он окружен альпийским великолепием.
Карсон берет меня за руку, и мы начинаем спускаться по мощеной дорожке.
— Деревня выглядит заброшенной, – замечаю я, когда никого не вижу.
— Я думаю, здесь живет всего сотня человек. Может быть, меньше.
— Где они?
— В домах. – Через мгновение он говорит. – Я почти построил здесь дом.
— Почему ты этого не сделал?
— Здесь слишком тихо.
— Говорит отшельник, – поддразниваю я его.
Карсон показывает на дома.
— Посмотри на удивительную архитектуру. Это существует уже сотни лет.
Здесь так много истории.
Между нами воцаряется тишина, и мы останавливаемся и пару минут просто смотрим на горы.
— Такие места, как это, заставляют меня думать обо всем, – шепчу я.
— О чем именно?
— Жизнь. Смерть. Смысл всего сущего.
— Ты думаешь, в этом есть какой-то смысл?
Я перевожу взгляд на Карсона.
— А ты разве нет?
Он на мгновение задумывается, затем качает головой.
— Этот мир – хаос. Войны. Добро и зло. Любовь и ненависть. Парень, работающий с девяти до пяти, пока не умрет. Пожилая женщина, умирающая от одиночества в доме престарелых. Здесь больше тьмы, чем света. Каждый преследует какую-то цель, но если ты сделаешь шаг за пределы своей зоны комфорта и посмотришь на каждую отдельную вещь, ты поймешь, что там нет ничего, кроме хаоса.
— В хаосе может быть красота, – говорю я, поворачиваясь к нему лицом. Я подношу руку к его подбородку и провожу пальцами по щетине. – Любящее прикосновение. – Мои губы приподнимаются. – Заботливая улыбка. – Привстав на цыпочки, я запечатлеваю поцелуй на его губах. – Взаимодействовать с кем-то. – Мои глаза встречаются с глазами Карсона. – Эти мелочи делают жизнь стоящей того, чтобы ее прожить.
Отпуская его руку, я срываю цветок и протягиваю ему.
Карсон берет у меня цветок и пристально смотрит на него.
— У всего есть цель.
Карсон поднимает на меня глаза.
— Для чего нужен таракан?
Я издаю громкий смешок, и он эхом разносится по горам. Прикрывая рот, я оглядываюсь по сторонам, чтобы посмотреть, не потревожила ли я кого-нибудь, но улицы по-прежнему пусты.
— Упс. – Я снова перевожу взгляд на Карсона, затем отвечаю ему. – Они заботятся о мусоре. Как мухи, эти маленькие засранцы едят все, что угодно.
Он качает головой, его губы приподнимаются. Он поднимает руку к моей голове, его глаза наполнены нежностью.
— Ты необыкновенная.
— Лишь делаю акцент на обыденности, – шучу я и, взяв его за руку, тащу обратно к машине. – Пойдем поищем еду.
Мы проводим день, разъезжая из города в город и объедаясь местными продуктами, которые я покупаю для нас. У нас с Карсоном был часовой спор о том, кто за что заплатит, и только когда я пригрозила, что поеду одна, он уступил и позволил мне заплатить за нашу еду.
Карсон паркует машину перед своим домом, и когда мы выходим, у него начинает звонить телефон.
Он отвечает по-русски, и я слушаю, хотя не понимаю ни единого слова. Просто приятно слышать, как он говорит на своем родном языке.
Я ввожу код, который он показал мне пару дней назад, и мы заходим в дом.
Он прижимает телефон к груди и, поцеловав меня в висок, говорит:
— Я должен позаботиться об этом. Я ненадолго.
— Конечно.
Я смотрю, как он идет в другую часть дома, снова разговаривает по телефону и спускается по лестнице в свой кабинет. Это единственная комната, которую я еще не видела.
Я иду на кухню и беру бутылку воды из холодильника. Я делаю пару глотков, и мой взгляд падает на бумажные полотенца. Когда я узнала, что Карсон сохранил цветы и теперь высушивает их, я обрадовалась.
Я ставлю бутылку на стол и, приподняв верхний слой бумажных полотенец, смотрю на цветы.
— Они такие сухие, как никогда, – бормочу я.
Я снова прикрываю их и, поднимаясь по лестнице, направляюсь в спальню. Раздеваюсь и иду в ванную, открывая краны в душе. Я не тороплюсь, и к тому времени, как я переодеваюсь в шорты и футболку, Карсона все еще нет и в помине.
Спускаясь обратно, я подхожу к лестнице, ведущей в его кабинет, и бросаю взгляд на закрытую дверь.
Я сворачиваюсь калачиком на диване и смотрю на сосновый лес по другую сторону окна. Тишина окутывает меня, и через пару минут я засыпаю.
Я просыпаюсь оттого, что Карсон прижимает меня к своей груди.
— Привет, – сонно бормочу я.
— Шшш... спи, детка, – бормочет он, укладывая меня в постель.
— Ты закончил с работой? – спрашиваю я, прижимаясь щекой к его плечу.
— Извини, что это заняло так много времени.
— Тебе не нужно извиняться.
Он укладывает меня на левую сторону кровати, и прежде чем он заканчивает принимать душ, я снова крепко сплю.
Глава 14
КАРСОН
Когда я выхожу из душа и вижу, что Хейли снова спит, я подхожу к ее половине кровати и натягиваю одеяло ей на плечи. Наклоняясь, я оставляю поцелуй на ее виске.
Я выпрямляюсь и смотрю на ее прекрасное спящее лицо, и от этого любовь, которую я испытываю к ней, разливается по каждой клеточке моего тела.
Я никогда не знал, что можно так сильно любить кого-то. Она стала моим миром, и я сделаю все, чтобы удержать ее.
Я убираю прядь ее волос с лица, а затем выхожу из комнаты. Возвращаясь в оружейную, я обязательно запираю дверь, чтобы Хейли не смогла войти.
Я сажусь за мониторы и набираю номер Алексея. Мои глаза перебегают с одного экрана на другой в поисках каких-либо следов двоюродных братьев Рудая. На одном экране отображаются все подпольные сообщения. На другом мелькают кадры с камер видеонаблюдения, моя программа распознавания лиц проверяет каждое лицо.
— Да, – отвечает Алексей.
— У меня ничего нет, – бормочу я. – Как будто они, блять, исчезли.
— Я направляюсь в Будапешт. Там был замечен Вигго.
— Однако никаких признаков Адмира, – говорю я и, откинувшись на спинку стула, вздыхаю. – Ты думаешь, они вместе?
— Это облегчит работу, но нет. Первое, что вы делаете, когда происходит какое-то дерьмо, – это расходитесь.
— Да, – соглашаюсь я. – Я думаю, Адмир все еще в Швейцарии. Он собирается прийти за мной.
— Вот почему тебе нужно залечь на дно. Может быть, тебе стоит отправиться на конспиративную квартиру. Оставайся там, пока я не позабочусь о них.
Как, черт возьми, я должен объяснить это Хейли? Она не захочет идти со мной.
— Пока нет. Мы будем держаться поближе к дому, – говорю я. Окна пуленепробиваемые, и лучшим ворам потребуется уйма времени, чтобы взломать код и проникнуть внутрь. Я готов к войне. Мой дом в большей безопасности, чем любая конспиративная квартира.
— Ты ей еще не сказал? – спрашивает Алексей.
— Нет. Я скажу ей завтра. – Я испускаю еще один вздох.
Я чувствую, что надвигается буря, и она скоро разразится.
— У тебя мало времени. Если они нападут, она узнает об этом на собственном горьком опыте, – предупреждает меня Алексей.
Я знаю.
Господи, я знаю.
Монитор подает звуковой сигнал, и на нем отображается боковой профиль лица.