Сто тысяч миль

Тем временем экспедиция со станции была готова к вылету. Я едва смогла перебороть взволнованную дрожь в руках, когда наконец-то искренне говорила, что с нетерпением жду встречи. До этого общение с Канцлером и Советниками было сродни хождению по минному полю. Я боялась сболтнуть лишнего и раскрыть перед старшим Уоллесом свою двойную игру. А теперь, кажется, бояться было больше нечего. Даже вирус перестал быть проблемой с тех пор, как Аарон распорядился подготовить вакцину для всех прибывших.

— Ты расскажешь им или лучше мне? — спросил горец, пока мы наблюдали за посадкой корабля на экране радиолокатора.

— А ты стёр часть записей, как мы договаривались?

— А ты ещё не решила злоупотребить моим благородством?

— Ты мне должен. Думаешь, в такой ситуации уместно слово «злоупотреблять»?

— Успокойся. Не нервничай. Я просто издеваюсь, — усмехнулся Уоллес. — Ты сдержала слово. Я сдержу своё в ответ.

— Я просто переживаю. За них, — я ткнула пальцем в точку на экране. — Они совсем рядом. Даже верю с трудом.

На другом экране, куда выводилась камера наружного наблюдения, появились неясные всполохи света. Затем показались сопла корабля. Корпус. Огромное творение гениев прошлого плавно опустилось на плато у входа в бункер. Аккуратно. Точно. Без тряски и адских перегрузок. Не то, что «Исход», который в своё время нас чуть не угробил. После нашего печального опыта инженеры, похоже, проверили каждый винтик.

Когда двигатели затихли, мы высыпали на плато нетерпеливым потоком. Стоило шлюзам открыться, я побежала вперёд, позабыв про все правила и приличия. Полагалось поздороваться с Канцлером, тут же представить Советников руководству «Маунт Уэзэр». Но едва я рассмотрела мамину светловолосую макушку в толпе выходящих из корабля, то наплевала на всё и просто повисла у неё на шее. Я столько раз думала, что этот момент никогда не настанет — слёзы навернулись на глаза сами собой.

— Девочка моя, — услышала я тихое и ещё сильнее расплакалась. — Мы так переживали. Я так рада, что ты жива.

— И я рада, что вы все в порядке. Очень. Безумно, — я немного отстранилась, но всё ещё с улыбкой смотрела в родное лицо.

— Как вы здесь? Всё в порядке?

— Не сказала бы. Всё… сложно. Советник Джаха… Он с вами?

От моего внезапного вопроса она даже слегка побледнела.

— Нет. Он лететь отказался. Как и все, чьи воспитанники погибли. Из Совета нас здесь всего десять. Остальные остались наверху. Почему ты спрашиваешь?

— Ты знала?

— Что?

— Ты знала, что в бункере есть выжившие, когда мы улетали на Землю? Что они ждут нас?

— Нет, — прошептала она. И тут же в её тоне послышалось какое-то паническое отчаяние: — Нет! Конечно, нет, иначе я бы обязательно тебя предупредила. Обязательно. Я узнала слишком поздно. Уже после. Кларк, что тебе рассказали Уоллесы?

Я мысленно вздохнула с облегчением. Не хотела даже начинать думать, что можно так талантливо изображать изумление и врать.

— Слушай внимательно. Аарон будет отрицать, что в заговоре Джахи ещё кто-то участвовал. Все записи с твоим участием уничтожены. Если Телониус будет пытаться сдать тебя — говори, что врёт. Ты ничего не знала. Поняла? Ничего.

— Кларк? — к нам подошёл Кейн. — Простите, что прерываю ваш трогательный момент, но не могла бы ты объяснить, почему нас встречает другой президент Уоллес? Что у вас тут случилось?

— Это очень долгий разговор, Канцлер, — вздохнула я. — Это касается Совета. Напрямую. Хотите пригласить Советников или сначала поговорите с президентом наедине?

— Насколько всё серьёзно?

— В Совете есть предатель. Есть доказательства. Записи его переговоров с бункером.

Изумлённый, Кейн покачал головой. Озадаченно взглянул на маму, застывшую, будто каменное изваяние, и потом снова перевёл взгляд на меня.

— В таком случае, я бы предпочёл личную встречу. Сначала хочу убедиться в правдивости доказательств лично. На словах в такое сложно поверить даже в теории.

— Нам тоже было сложно, господин Канцлер. Вы даже не представляете, насколько.

Следующие несколько часов я напряжённо ёрзала в удобном кресле. В кабинете Уоллеса было душно и всё ещё излишне роскошно. Эта нарочитая помпезность поначалу смущала даже Канцлера, но когда он вник в масштаб проблемы, то перестал обращать внимание на то, что Аарон пока не успел заняться перестановкой. Лишь ненадолго нашу беседу прервала Джульетта, вошедшая, чтобы отдать Кейну инъекцию с вакциной. Она по просьбе президента занималась этим и другими вопросами, связанными с размещением гостей с «Ковчега». Аарон же, как и обещал, никак не упомянул мою маму в связи с Джахой. Удалил записи с ней. Позволил Канцлеру услышать только переговоры Джахи со своим отцом. Кейн глядел на импрессионистскую экспозицию невидящим взглядом — и я его понимала. И понимала, что теперь многое зависит от его решений. Не от моих. Почему-то больше это не успокаивало.

— Что вы думаете обо всём этом? — осторожно спросила я, нарушая повисшую долгую паузу.

— Думаю, что должен немедленно отдать приказ об аресте Телониуса. И поблагодарить вас, президент Уоллес, за то, что предпочли мир войне. Ваш союз с Кларк — это прочный фундамент для нашего грядущего сотрудничества. С остальным решать что-то ещё рано. В любом случае, я бы хотел поговорить с Лесным Кланом, о котором вы так много рассказывали. Понять, что они из себя представляют.

— Рекомендую вам отдохнуть хотя бы несколько часов. Все наши удобства к вашим услугам, — вежливо улыбнулся Аарон. — От вакцины может быть кратковременная слабость или головокружение. Не говоря уже про приземление. Кларк рассказывала мне, что адаптация может быть тяжёлой. В остальном — я готов оказать полное содействие в любых вопросах.

— Вертолёт одолжишь? — уточнила я.

— Чего?

— По лесам бродит «Второй Рассвет», и мне бы не хотелось столкнуться с ними. И тем более подвергать риску Советников или Канцлера. Раз уж из-за тебя мне пришлось отослать землян — компенсируй.

— Какая хитрая, — вздохнул он. — Хорошо. Готов предоставить вам вертолёт для поездки к Лесному Клану в качестве дружеского жеста. Но под твою ответственность, Кларк, если с ним что-то случится — три шкуры сдеру.

— Идёт, — довольно улыбнулась я. — А как насчёт ракет?

Канцлер едва не поперхнулся от моей наглости. Уоллес покачал головой:

— Боюсь даже представить, начерта они тебе.

— Ты же хотел помириться с землянами. Я придумала способ. У них там как раз войско дикарей на подходе, помнишь? И ваш союз всё ещё под большим вопросом. Порции медикаментов недостаточно, чтобы прекратить многолетнюю вражду. А такая помощь будет крайне серьёзным аргументом. Я же не прошу весь арсенал. Штук десять хватит на всю вражескую пехоту, сколько бы её ни было. Представляешь, как все потом будут тебя бояться?

— Я подумаю, — Аарон встал и заложил руки за спину, прохаживаясь по кабинету. Был в должности меньше суток, но выглядел так, будто уже не меньше десятилетия принимал важные решения.

— В таком случае, не смеем вас больше отвлекать, — поспешно произнёс Канцлер, вставая со своего места. Прокашлялся: — Я могу пройти в коммуникационный пункт? Предателя нужно немедленно взять под стражу.

— Разумеется. Мои люди вас проводят, — кивнул президент и вызвал свою охрану. После кратких переговоров снова подошёл к нам: — Всех ваших людей разместили с комфортом на третьем уровне. И да, Советница Эбигейл просила передать, что очень ждёт встречи с дочерью.

— Замечательно, тогда ты свободна. Иди к матери, пока окончательно не успела перейти грань, — сурово приказал мне Кейн и посмотрел на Уоллеса, пожимая ему руку: — Спасибо вам. И я приношу извинения за Кларк.

— Не стоит, — почти весело ответил Аарон. — Она, может, резковата, но почти всегда говорит правильные вещи. И держит слово. Я не в обиде.

Я покинула их с улыбкой и непонятной теплотой на душе, чтобы снова утонуть в маминых тёплых объятиях. Мы не могли перестать говорить, несмотря на усталость. Она рассказывала мне о Телониусе и его заговоре, невольной участницей которого она стала. Как они ждали хоть какой-то весточки от нас, а её всё не было. Как едва не потеряли надежду. Я устроила голову у неё на коленях, совсем как в детстве. Обрывочно обрисовала свою историю, пока она мягко расчёсывала мои волосы и сплетала их в косу. В этой тёплой атмосфере мне не хотелось говорить подробно ни про «Второй Рассвет», ни про целую цепочку ужасных совпадений и предательств. Хотелось поделиться чем-то светлым. Хотелось, чтобы мама знала.