Сто тысяч миль

— Ищите их! Ищите! Я свяжусь с вами через неделю, — отрезал Джаха и тут же отключил сеанс связи.

— Телониус? — Советница звучала изумлённой и напуганной. — Что это было?

— Эбби…

— Что. Это. Было?! Это дети?!

— Нет. Не они.

— Тогда кто? Это Земля? Что с моей девочкой? Что с Кларк?! — она повысила голос, подлетая к панели, у которой сидел Джаха. Её лицо перекосило не то от гнева, не то от страха.

— Сядь. Успокойся! Я тоже за них переживаю. И сейчас всё объясню. Просто выслушай меня. Всё… сложно.

— Кейн знает?

— Нет. Только я.

— Чёрт, — Эбби закрыла лицо руками, усаживаясь в соседнее кресло. — Просто скажи. Они живы? Кларк жива?

— Я не знаю, — горестно покачал головой Советник. — Пару месяцев назад я зашёл навестить Итана, и тогда…

Рассказывать ей обо всём оказалось даже проще, чем Джаха предполагал. Эбби понимала его чувства — чувства беспокойства и страха за детей, которые оказались там совсем одни. Даже перестала пытаться перебивать, как услышала, что Телониус просил у Уоллеса безопасности и для её дочери тоже. Только устало качала головой.

— Какого чёрта ты заварил эту кашу? Просто какого? О боги… — она взмахнула рукой, останавливая его поток оправданий. — Молчи. Я и так знаю твои взгляды и мотивы. Но что мне теперь с этим делать? Скажи, что?!

— Хочешь сдать меня Кейну?

— Я должна! Но я не могу. Не могу! Потому что ты впутал в это мою дочь! Что? Что ты так удивлённо смотришь, Телониус? Всё очевидно! Если Кейн решит послать этого Уоллеса к чёрту, из-за тебя под раздачу первыми попадут именно Кларк и Уэллс. Так они отомстят нам за сорванную сделку. Выходит, я должна теперь тебя покрывать. Я не хочу, но должна! Какого чёрта?!

— А ты вспомни, что они заставили нас сделать с нашими детьми! Вспомни, на что заставила смотреть свою десятилетнюю дочь, Эбби! Они же просто дети! Тебе не кажется, что это было слишком? Что ты искалечила Кларк психику? И всему оправданием — Протокол. Сколько можно?

— Ты выходишь слишком далеко за рамки своих полномочий, Советник!

— Выходит, что так. Но я больше не хочу так жить.

— Чёртов революционер, — вздохнула Советница, встала и в попытке привести мысли в порядок стала мерять комнату шагами. — Держи меня в курсе. Я хочу знать все новости. Вообще всё. Хочу знать заранее, по каким именно статьям потом меня приговорит трибунал.

— Тогда увидимся здесь через неделю. Я познакомлю тебя с президентом Уоллесом. Приходи ровно в час. И не опаздывай.

***

Пока все безутешные родители учились жить с мыслью, что сотня уникальных детей погибла при посадке на Землю, только они с Эбби знали правду. Знали, что дети выжили, но теперь в беде. Захвачены в плен земными дикарями, которые разнесли их лагерь в щепки. Именно это президенту Уоллесу доложил его разведчик, решившийся отправиться на место посадки. И из-за состряпанного на скорую руку плана Телониуса члены экспедиции даже не знали, что союзники совсем рядом. Не могли знать, что бункер общается со станцией.

— Ты идиот, — пробормотала Эбигейл. — Хотел перехитрить всех вокруг, но в итоге перехитрил только сам себя. Идиот! Круглый!

— Ты говорила с Кейном? Что он решил?

— Он всё-таки согласился чинить второй корабль. Более того, я уговорила его начать восстанавливать сеть спутников для навигаторов. Для начала договорились запустить шесть штук. Ещё шесть будут в производстве. Не спрашивай, чего мне это стоило. Но я готова на всё, чтобы найти дочь и хоть как-то ей помочь.

— В этом мы с тобой очень похожи, Эбби.

— Ничерта это не так, Телониус! Ты предал наших детей. Ты предал всех, кого только мог, и я ненавижу тебя за это!

— Поверь, я ненавижу себя за то же самое. Но что мы можем?

— Можем работать усерднее! Вот что мы можем.

И Телониус жил этой мечтой также страстно, как и Эбби. В отличие от своих детей, они особо никогда не дружили, но сейчас, когда у обоих была общая цель, стали самыми сплочёнными напарниками. Продвигали в Совете идею новой экспедиции. Всячески содействовали починке «Спутника». Помогали на производстве навигационных устройств. Периодически тайно связывались с «Маунт Уэзэр», но по части новостей было всё ещё глухо. Поддерживать свои силы одной только бесплотной надеждой на протяжении долгих месяцев становилось всё сложнее, но Джаха напоминал себе, что остальным было ещё хуже. Они и вовсе верили, что никакой надежды нет и быть не может.

— Да, — недовольно бросил Телониус, принимая входящий вызов на планшете. Звонок разбудил его посреди прописанного врачами дневного сна, и он уже собирался со всей строгостью отчитать звонящего, но, увидев имя, тут же передумал.

— Сэр, — Итан выглядел взволнованным. — Я… Я не на дежурстве, но уже давно перенаправил канал 1-3-8 на свой планшет в обход главного коммуникационного пункта. И у меня срочное сообщение от «Маунт Уэзэр». Они не звонили. Просто написали текст.

— Что? Что они хотят?

— Они пишут, что Аарон Уоллес вернулся в бункер с пятьюдесятью подростками, прибывшими из космоса. И главная среди них некая Кларк Гриффин. Они хотят говорить с «Ковчегом». Вас просто решили предупредить.

Советник вскочил с постели так резко, что закружилась голова и потемнело в глазах. Наконец-то. Наконец-то он поговорит с сыном!

— Сообщи Эбби. Напиши на Землю ответ, чтобы не вздумали проболтаться про нашу договорённость детям. И перенаправь канал обратно на главный компьютер.

— Есть, сэр, — кратко отозвался Харди и отключился.

От сна не осталось и следа. Руки дрожали от нетерпения. И когда его приказом Канцлера срочно вызвали в коммуникационный пункт, Джаха со всех ног туда рванул. И пусть все провожали бегущего по коридорам Советника изумлёнными взглядами, ему было всё равно. Ожидание и без того оказалось мучительно, неприлично долгим.

Соединение едва устанавливалось — и тут же пропадало. Видимо, настройки антенны специально испортили так, чтобы это не вызывало подозрений. Эбби снова плакала, прижавшись к стене, и только Телониус знал истинную причину этих слёз. Харди сказал ей, что её дочь в порядке, и она не могла сдержать эмоций. Наконец, картинка стабилизировалась, с ней включился и аудиопоток. Это была всё та же комната, из которой с «Ковчегом» говорил Уоллес. Только теперь она была почти полностью наполнена людьми — они жались друг к другу, вглядываясь в монитор. Советники ахнули, увидев свою экспедицию.

— Ну, что там? Сработало? — послышался чей-то голос за кадром, а потом в камере крупным планом появилось лицо Рэйвен Рейес.

— Кажется, да. Вы нас слышите? — рядом с ней появилась Кларк.

— Отлично слышим вас, — ответил Канцлер Кейн. — Мы очень рады, что вы живы. Почти потеряли надежду когда-либо вас услышать. Как ваши дела?

Картинка постепенно фокусировалась. Комната наполнилась гулом, когда все начали узнавать своих воспитанников. Советники и Советницы радостно улыбались, но Телониус не разделял их восторга. Он не мог рассмотреть Уэллса в махающей толпе детей.

— Где мой сын? — резко спросил он, и все тут же замолчали.

Кларк изменилась в лице. Побледнела. Шагнула вперёд и прокашлялась. Глаза её заблестели.

— Простите, Советник. Уэллс… Уэллса больше нет с нами. Он… Он погиб настоящим героем. Благодаря ему мы смогли спастись из плена. Я… Я… — её голос охрип. Рэйвен положила ей руку на плечо, когда слёзы потекли по её щекам.

Телониусу показалось, что его выбросили в открытый шлюз без скафандра. Воздуха одновременно не хватало и было слишком много. Нет. Это всё не могло быть правдой. Он оторопело хлопал глазами и никак не мог ничего сказать. Потому что хотелось только кричать.

— Ровно половина из наших здесь погибла, — заговорил Монти Грин. Джаха вдруг возненавидел слёзы счастья в глазах Советницы Ханны при взгляде на сына. Почему он? Почему не Уэллс?! — Финн Коллинз. Гленн Картер. Пэйтон. Фокс…

Он продолжал перечислять имена в гробовой тишине по обе стороны экрана. Телониус опёрся о стену и изо всех сил сцепил зубы. Сжал кулаки. Как же так? Такого точно не может быть. Он хотел уйти и в то же время не хотел — не знал куда. Пока экспедиция кратко рассказывала, какая именно обстановка сейчас на Земле, Джаха всё глядел в экран, надеясь разглядеть фигуру сына. Не получалось. Только изредка чудился его голос. Только из-за этих галлюцинаций, он, наверное, до сих пор не сошёл с ума.