Острые углы

Все торжественно замерли, выполняя ее распоряжение. Лера пробежалась взглядом по лицам друзей. Алька мечтательно возвела глаза в потолок. Юлик нахмурился, будто решал сложнейшую задачу. Матюша довольно улыбался.

— Загадал? — спросила она Лёшку.

— Угу, — кивнул он.

— Все готовы?

Лера глубоко вдохнула и задула свечи под поздравительные крики. Но свечки зажглись снова.

— Че за фигня, — удивленно засмеялась она.

— Извини, сестра. Придется тебе постараться, — ухмылялся брат. — Тем более на каждого по желанию… Раз пять как минимум.

Лерка принялась дуть. Огоньки гасли и загорались. Она смеялась, снова их задувала, а они снова вспыхивали. Всех охватил какой-то детский восторг при виде этого зрелища. Друзья стали помогать Лере, тренируя свои легкие и способность радоваться мелочам.

Матюше пришлось побегать, чтоб найти черно-золотые незадуваемые свечи, как требовала Алька, но оно того стоило. Навеселившись вдоволь, они убрали оплывшие огарки и разрезали торт.

— Алекс, чего это ты сегодня такой задумчивый? — весело спросила Алина.

— Устал наш Алекс, — иронично сказала Лера. — Весь вечер от блондинок отбивался.

— Надеюсь, не от тебя?

— Что ты. Я прилично себя веду, на шею ему не бросаюсь.

Полевой собрался было попробовать торт, но так и замер, не донеся вилку до рта.

Лера, хоть и не повернулась к нему, но почувствовала, как его взгляд прожег висок.

— Прилично? — переспросил он.

— Да не смотри ты на меня так, я аж подавилась, — кашлянула она.

— Рассказывай, Лёха, что она опять натворила, — усмехнулась Аля.

— Да ничего особенного, — невозмутимо ответил за него Матюша. — Танцевала босиком.

— И всё? — хмыкнула Аля. — Подумаешь…

— Вот именно. Ромео то ниже меня, стеснялся… Вот и пришлось туфли снять, — легко рассказала Лера.

Всеми своими нервами она почувствовала, как Полевой снова напрягся. Ей даже не нужно было смотреть ему в лицо, чтоб это понимать. Слышала, как он вдохнул и красноречиво задержал дыхание, прежде чем выдохнуть.

— Ладно, расскажите тогда, что меня еще ждет, — сказал он. — Я хоть подготовлюсь.

— Бесполезно, Лёха. Теперь уж как пойдет, — смеясь, махнул рукой Матвей. — Ее главное к спортивной машине не подпускать. А то папа как-то подарил ей «феррари» на свою голову…

— Ого. Хорошо покаталась?

— Да расх*ярила я ее в хлам, — хохотнула Лера.

— «Феррари»? В хлам?

— Ага. Я, видишь ли, в то время не на шутку увлеклась стритрейсингом. Папа, как узнал о моих подвигах, сразу устроил меня на курсы экстремального вождения, купил спортивную машину и приставил инструктора. Машину я расхерачила. Мужик, который со мной ездил, за сутки поседел. Остыла я к стритрейсингу, в общем.

— Всё правильно папа сделал, — одобрил Полевой. — Не можешь предотвратить безобразие — возглавь его.

— Да, папа у нас вообще мастер каждый наш выхлест превращать в повод похвастаться.

Назаров, посмеиваясь, уплетал торт.

— Так, ребята! Хватит есть, пора танцевать! Матюша, оформи нам красивую музыку! — всполошилась Алька, проглотила остатки шампанского и, забрав у Юлика тарелку, утащила его танцевать.

В этот раз они отодвинули не только диван, но и стол, накрыв праздничный фуршетик на барном островке, так что для танцев осталось полно места.

Пока Матвей переключал музыку и в комнате установилась минутная тишина, Лера решила ответить на телефонный звонок. Звук она давно отключила, но экран мигал уже не первый раз, сообщая об очередном входящем.

— Привет, это Радик. Ты так внезапно ушла, даже не попрощалась.

— А, Ромео, это ты, — удивилась Лера.

— Я думал… что мы продолжим в более интересном месте.

— Нет, мы с тобой не продолжим, — сказала она, разразившись неудержимым смехом.

Вот осмелел Ромео, вернее, в конец обнаглел!

В эту минуту комната наполнилась энергичными ритмами, стало совершенно неслышно, что там плел Радик, и Лера сбросила звонок.

Хотя она бы в любом случае его сбросила.

— Охренеть, — возмущенно выдохнул Полевой. — Ты ему еще и телефончик дала?

— Ничего я ему не давала.

— И ты его даже не заблокируешь? Я в черном списке оказался раньше, чем твой номер набрал.

Лера знала, что недовольство друг другом, которое они оба тщетно пытались с себе утрамбовать, всё равно вырвется наружу. И раз это произошло, самое время перенести разговор в более тихое место, где они хотя бы смогут друг друга услышать.

Поставив тарелку с недоеденным тортом на стол, она подошла к стеклянной стене и раздвинула створки окна. Свежесть и прохлада ворвались в комнату. К звукам музыки добавился шум набегающих на берег волн.

— Веселитесь, котики! Мы пошли подышать.

— Когда вернетесь, будем петь под караоке. Лерка, будем же? — спросила Аля.

— Обязательно! Матюша, тебе придется потерпеть наши вопли.

— Конечно, сестра, — обреченно согласился брат. — Я взял с собой беруши.

Валерия рассмеялась, чувствуя легкость, что от Матвея не приходилось больше ничего скрывать. И спасибо ему, что не затянул с нотациями. Затем она посмотрела на Полевого, взглядом приглашая его выйти. Он понял ее намерение, и они двинулись к морю, но не по песку, а по деревянным мосткам, поскольку Лера была на каблуках.

— Не пойму, чего ты взбесился, — спокойно сказала она, остановившись на краю причала, у самой воды.

Лёшка помолчал.

Ни ей, ни даже себе он не мог объяснить, что именно его так взбудоражило.

Увидел, как она сняла туфли, и не то чтобы вышел из себя — его просто вынесло.

Вынесло из себя напрочь. Самое поганое, что в этой ситуации он ничего не мог сделать. Ни себя обозначить, ни ее от чего-то удержать.

— Сняла туфли, пошла танцевать… Что за выходки, Лера?

— Пошутила просто. Ну, перестаралась немного, — она снова засмеялась, вспомнив комплименты Ромео и его старания ей угодить.

— Ты б еще платье сняла! — рявкнул он, приняв ее смех за насмешку.

Лерка оборвалась и утихла.

— Ты ревнуешь, что ли?

— Нет, — соврал он.

Всегда считал, что ревность признак неуверенности в себе, чем он совершенно не страдал.

— Правда, ревнуешь? — улыбнулась она. — Да ну, брось, Леший. К этому Ромео?

— Не ревную я! — рыкнул он.

Соломатина оглядела его пристальным взглядом, словно выискивая доказательства.

— А чего ты тогда на меня орешь? Сам весь вечер с какой-то мартышкой флиртовал.

— Не флиртовал я с ней, — проворчал он.

— Комплименты весь вечер отвешивал, — добавила она ровно.

— Ничего я не отвешивал. Не придумывай.

— Почему это? Ты себе уже вон сколько всего придумал, а мне нельзя, что ли? Я тоже хочу.

Он глубоко вздохнул, словно бы пытался взять себя в руки, и объяснил спокойно:

— Это директор фонда, которому мы помогаем. Мы просто оказались за одним столиком.

— Ой, какого, мне интересно, фонда? — начала измываться она. — Фонда одиноких дамочек, скучающих по крепким мужским членам?

Полевой рассмеялся, не сдержавшись.

— А что ты смеешься? — как будто серьезно продолжала она. — Думал, будешь спать со мной и шалить с другими кисками? Не будет этого.

Резко развернувшись на каблуках, она встала лицом к воде. Черная гладь глянцево блестела в свете луны. Ветер приятно обдувал плечи, и было совсем не холодно.

— Знаешь, я думала, что мы будем просто трахаться и жить каждый своей жизнью. Ну, знаешь… встретились, переспали — разошлись… Но мы почему-то занимаемся чем угодно, но только не сексом. Лечим твоего кота, накладываем тебе швы, снимаем тебе швы, устраиваем какие-то вечеринки… То дуриков мирим, то дурики мирят нас… — задумчиво проговорила она и усмехнулась.