Природа. Дети

Герой романа непримирим в защите правды везде и всюду — в маленьких школьных происшествиях и в серьезных рабочих конфликтах, в любви и в дружбе. Он неопытен и порывист, он еще не всегда хорошо разбирается в людях. Но в конечном счете, как это и бывает в жизни, поддержка ревнителю правды приходит сама. Только карьеристы спешат, а сопротивление им нарастает постепенно, но неотвратимо.

С упрямой последовательностью Дубов показывает, какими жизненными принципами, какими свойствами ума и характера определяется для его героев внутренняя необходимость выступить в защиту правды.

Комсорг Федор Копейка пришел на завод после армии. Он скоро понял, что надо самому стать к станку — только тогда он поймет, какая и кому нужна комсомольская помощь. И с тем же упорством, с каким в армии Федор преодолевал свою физическую нетренированность, он теперь осваивает профессию долбежника. Федор шутливо говорит о себе, что он по натуре долбежник. Таким и оказывается в борьбе за правду.

Достойные партийные деятели — молодой Копейка и двое пожилых рабочих, Василий Прохорович и Маркин,— хорошо очерчены автором. Юные читатели видят, на кого равняться и с кем вступать в борьбу.

«Горе одному» — роман о личной и общественной нравственности, о ее воспитании. В «Сироте» для Дубова главной темой была личная нравственность и ее воспитание, а художественный анализ общественной нравственности оказался как бы второй темой, сопутствующей главной. В «Жесткой пробе» соотношение изменилось — главной темой стала нравственность общественная и воспитание ее в коллективе.

Сила «Жесткой пробы» — в напряжении, страстности заботы автора о подлинной защите интересов социалистического общества от лицемерия, корысти плохих людей. В этом и воспитательная ценность второй книги романа. Она помогает юному читателю верно оценивать стремления и помыслы людей: отличать весомость, продуманность высказываний и действий Василия Прохоровича, Федора Копейки от шумихи, которую поднимают беспринципные карьеристы вроде журналиста Алова или председателя цехкома Иванычева.

Дубов всегда присматривался к малышам. Они появлялись в эпизодах почти всех повестей — младшие братья и сестры героев или соседи, встречные. Их образы, написанные любовно и приметливо, запоминались, потому что Дубов мастерски сочетает возрастную характерность с проявлениями индивидуальности малыша.

Но впервые главным героем малыш стал у Дубова в повести «Мальчик у моря» (1963).

Направленность повести, ее построение определяются одной репликой и одной мыслью мальчика: «Зачем плохие люди?» — спрашивает он. И невесело думает: «Плохо быть маленьким. Трудно. И не потому, что тебя всякий обидит. То само собой. Главное — столько непонятного...» Это итог всего, что пережил Сашук за несколько дней, изображенных в повести.

Непонятно, зачем обижают — несправедливо, жестоко. Все дети знают — нельзя бить маленьких, тех, кто слабее. Почему же взрослые их бьют? Не ремнем — об этом в повести нет речи,— а своими поступками. Походя наносят удары душе ребенка, часто по невнимательности — это стерпеть можно,— а иногда по внутренней грубости, по бессовестности. И это малыша бьет больно — для него справедливость естественное, нормальное состояние мира.

Переживания Сашука Дубов передал проникновенно, психологически точно.

События повести не выходят за пределы житейской обыденности. Но когда малыш, по самой природе своей доверчивый, ждущий добра от людей и света от мира, сталкивается с реальностью, в которой хорошее соседствует с дурным, справедливость — с ложью или жестокостью, то он переживает нешуточную драму. Она неизбежна для всякого ребенка, пока отношения между людьми далеки от совершенства. Эта драма детства обыденна, и все же первостепенное общественное значение ее несомненно. Недаром столько писателей привлекали к ней внимание своих современников и потомков — от Диккенса до Горького, от Пантелеева до Дубова. Приходится неустанно повторять: взрослые обязаны не разрушать доверчивость и радость жизни малышей. Что для этого нужно? Понимание психики детей, их душевных потребностей, справедливость.

И чем полнее раскроет художник склад души, характер мышления детей, чем сильнее, эмоциональнее он покажет, какие травмы наносит слепота взрослых к их миру, тем больше общественное значение произведения.

Для человека в возрасте Сашука нет ничего обыкновенного. В его восприятии всякий день значителен, полон радостных и горьких новостей — они вызывают множество мыслей, сильных переживаний. Ведь весь мир ребенку нов.

С огорчения мальчика начинается повесть. Артель рыбаков едет на промысел. Мать Сашука — кашевар артели — не позволяет ему взять с собой щенка. Мальчик плачет горько, безутешно — как бросить беспомощного кутенка, оставить его на гибель. Выручает хороший человек — бригадир Иван Данилович. Говорит матери: «Пускай берет, чего ты ребятенку душу надрываешь».

Так с первой страницы писатель вводит нас в мир маленького человека, беззащитного перед взрослыми. А они часто небрежны к тому, что для него жизненно важно,— даже мать. Сашук плачет от беспомощности — он не умеет еще найти нужных слов, чтобы поняли, как дорог ему кутенок, как невозможно бросить живое существо на произвол судьбы. Ведь щенок еще беззащитнее его, он так нуждается в заботе, и так хорошо, так гордо сознавать себя его покровителем. Повезло Сашуку, что бригадир его понял.

Мы и дальше, на протяжении всей повести, видим, как человечность противостоит жестокости — и чаще побеждает, но не всегда вовремя.

С главной темой повести — столкновением доброты с равнодушием, которое оборачивается злом, связана вторая: мальчик осваивает мир — осваивает его в воображении и в реальности.

Вся повесть — разработка этих тем; они переплетаются, варьируются, как в симфонии или в сонате, доминирует то одна, то другая, эпизоды драматические сменяются радостными. И все проникнуто лиричностью. Книга построена музыкально.

Встреча с морем мальчику предстоит впервые. Какое оно? «Бездна»,— говорит Сашуку водитель грузовика, в котором они едут к морю. Бездна — значит, без дна. Сашук пытается вообразить — это трудно. У всего есть дно — у колодца и у реки. И когда Сашук уже не воображает, а видит море, его «голубая, сверкающая, слепящая пустота», волшебная и немного страшная, волнует, как таинственное слово «бездна», оправдывает его. Может, и правда море без дна?

Чтобы не возвращаться к этому: Дубов на протяжении всей повести, показывая отношение малыша к слову, раскрывает характерные черты детского мышления. Это особенно важно для взрослых читателей — помогает им разгадывать ход иногда причудливых, на наш взрослый взгляд, ассоциаций детей, понимать их, говорить с ними. Ребенок остро воспринимает метафоричность слова, которую уже не ощущают взрослые, а иногда, напротив, метафорическое определение принимают за буквальное. Видит Сашук длинную резиновую ленту, протянутую от причала к бараку. Ему объясняют — это машина, чтобы рыбу гнать в цех на засолку. «Сашук удивляется и не верит — как это рыбу можно гнать? Что она, дура, чтобы самой на засолку идти?»

Жорка дразнит Сашука. «Как не стыдно,— кричит Сашук,— как не бессовестно!» Рассерженный, он выбегает из барака и пинает своего щенка. Ему сразу становится стыдно и жалко: «Не сердись, я нечаянно, со злости».

Часто кажущиеся нелогичности детского языка, причудливость выбора слов забавны взрослым, вызывают у них смех, и это ребят обижает, заставляет их почувствовать неполноценность своей речи. Смех взрослых в таких случаях вызывает у малыша горькие слезы. И тут напрашивается дидактический вывод. Очень нужно всем нам в общении с ребенком помнить: для него то, что он говорит,— серьезно, он напряжением ума нашел слова, которые кажутся ему подходящими, и не стоит обнаруживать, что нам эти слова забавны.

Воспроизводя речь малыша, писатель, особенно такой проникновенный исследователь детской души, как Дубов, меньше всего стремится позабавить нас. Слова мальчика, строй его мышления — характеристика индивидуальности Сашука и в то же время способ художественной типизации. Писатель не сообщил возраста своего героя, но читатель его легко угадывает — мальчику лет пять или немногим больше.