Страница 43 из 54
Два часа прошли неприлично быстро. За них я успела выпить две чашки капучино, съесть бутерброд с семгой на цельнозерновом хлебе и зажевать это все эклером с орехами. Я чувствовала, что еда не только наполняет мое тело, но и способствует восстановлению резерва. Вызов демона – вещь энергозатратная, пусть во мне все еще находились частицы силы Эльера, магия светлых, полученная от Рафаэля и пламя джина, я чувствовала легкое головокружение от истощения. Знаки, проставленные от атаки ангелов все еще не смылись, как любая защита магического типа, они тоже напитывались прямо от моей ауры. Чем я сильнее, тем сильнее будут эти знаки. На телефон пришла смс – «Пять собак», а значит поход Люцика на кладбище даром не прошел. Мне еще не приходилось видеть оживленных питомцев, вот и посмотрю на творения такой магии.
Я расплатилась, отсыпав официантке щедрых чаевых за то, что не лезла ко мне с расспросами по поводу внешнего вида, и вернулась в поместье. Уже внутри сильнее расправила плечи, сделала походку более вихляющей «Аля Королева Ночи», с уверенным видом подошла к кругу, в котором демон как раз подписывал последний контракт, используя вместо стола обнаженную спину недавней девственницы.
– Твое время вышло, нечистый, – спокойно сообщила ему. Тот на мгновение поднял рогатую голову, провел взглядом козлиных глаз от мысов узких сапожек, остановился на обтянутой в корсет талии, груди, подчеркнутой лифчиком с пушапом. Он цокнул языком, ноздреватый нос дрогнул.
– Может ты еще чего-нибудь желаешь, ведьмочка? – спросил он, хлопнув девицу по обнаженной ягодице. Потом провел когтистой лапой по своей груди, поиграл с соском. Я с трудом не скривилась.
– Те, кто желали чего-то от тебя, уже получили это.
– Я могу сделать тебя богатой, знаменитой, желанной. Я дам тебе самого крутого мужика, такого, что тебе будут завидовать все другие бабы. Дам квартиру на Чистых прудах, а, хочешь, дом? У тебя будет все, о чем ты мечтаешь … – демон обещал, он был не первым, кто хотел заключить со мной контракт на душу. Я взмахнула кинжалом, заговорила на латыни, желая изгнать существо обратно в преисподнюю.
– Я скажу тебе, кто ты. Скажу, как вернуться домой! – предпринял очередную попытку демон, – вот только я не слушала его. Сборник обережных трав был здесь же, тугой, стянутый и пропитанный ладаном, отстоявшимся в одном древнем храме в Подмосковье.
– Иди сам домой демон. – устало попросила я, – Кровью заклинаю тебя, волей своей опутываю, из мира, которому ты не принадлежишь, гоню. Убирайся, демон.
Запах серы разрывал рецепторы, круг напоминал цветом лаву. Демон беспокойно топтался, пытаясь сбросить с себя путы моей воли, продолжал обещать дать мне все сокровища мира, но в итоге понял, что ему ничего не светит.
– Прощайте, придурки! Наслаждайтесь остатками своих жизней, ждите меня в своих снах.
Демон завертелся волчком, обратился в красный смерч, рассыпающий вокруг себя огненные искры и под крики и охи испарился. Позер.
Феня запрыгнул мне на плечо, прижался ко мне поближе трясущимся телом, поспешил оповестить меня:
– Секс, разврат и содомия. Я уже никогда не буду прежним!
Я бы посочувствовала Фене, если бы не сама вытащила его из места, подобного Адским садам Сатаны. Не думаю, что он углядел что-то новое.
Спустя еще добрый час, все оделись, обсудили праздник, поблагодарили меня за вызов и сделали несколько памятных селфи. Алехандро все это время был рядом, я даже было подумала, что и домой мы поедем вместе, но потом его сманила формастая блондинка. Легкая брезгливость царапнула сознание, но я быстро стряхнула это чувство. Собаки лают, инкубы жрут. Это природа.
Когда отец Акакий подвел меня к машине, перевалило за полночь.
– Вы не могли бы своего фамильяра не брать в машину? Она арендована, и перья… – забеспокоился о чистоте тот, кто несколькими часами ранее стоял на коленях н грязном полу под копытом демона. Со вздохом мне пришлось согласиться, просьба не была такой уж сложной, а Инна вечно ворчит на меня за неприветливость с клиентами. Я дернула плечом и Феня вспорхнул, тяжелыми крыльями разгоняя холодный воздух. В ночи перья его казались фиолетово-черными. Я даже залюбовалась питомцем, который поднимался в небо по широкой дуге.
В салоне было прохладно, двигатель еще не прогрелся, потому что водитель задерживался. Сатанист сел напротив, рта его коснулась извиняющаяся быстрая улыбка. А затем он вдруг подпрыгнул со своего места, толстые пальцы сомкнулись вокруг моего горла.
– Во имя темного Лорда, – шептал он, наваливаясь всем своим массивным телом. Руки его вжимались в горло, я отчаянно замотала ногами, попыталась вцепиться. Ногтями я целила ему в глаза, отец Акакия отоваривался, шептал молитву своему темному повелителю. Я знала эту молитву, такую читают, принося жертву богам. Он хотел забрать мою душу и отправить ее напрямую Сатане. Я закричала изо-всех сил, из горла вырвался хриплый сип, а вот душа заорала на весь астрал. Кто-то из магических существ должен был откликнуться. Инна, Велыч, тот же Феня. Пусть они только успеют. Даже если не смогут спасти тело, пусть сорвут ритуал передачи души. Только не это, только не Сатана. Глаза отца Акакия налились кровью, из них на меня смотрел его темный повелитель. Толстый гад был медиумом, позволяющим повелителю полностью занимать сознание. Если бы я только знала, никогда бы не взялась за эту работу…
Поток холодного воздуха смешался с обжигающим жаром. Руки толстяка оторвались от моего гола. Последним, что я слышала, пока не потеряла сознание, был крик боли. Адской, невыносимой боли, разрывающей сознание. И кричал отец Акакий.
Глава 12. О овцах и волках
Работа конечно не волк, но в моем случае может не плохо так цапнуть за задницу. Эта мысль взрезала сознание, заставила попытаться подняться, разлепить глаза. Судя по боли в горле, стегающему мое бедное тело холодному ветру, я все еще жива. И это была хорошая новость.
– Лежи, весна моей жизни, – попросил меня знакомый голос, в котором звучали нотки тревоги. А вот это уже плохая…
Мои вялые попытки подняться сменились судорожными трепыханиями. Распахнув глаза, я поняла, почему ветер хлестал меня, словно бичом. Мы летели над городом, на пресловутом транспортном средстве джина. У ковра не имелось ни ремней, ни подушки безопасности, да что там, даже стекол не было. Рот сам собой раскрылся для крика, но с губ не сорвалось ни звука, а горло обдало огнем. Я закашлялась, царапая несчастное горло, поврежденное толстыми пальцами отца Акакия. Огни ночного города мелькали с бешеной скоростью, ковер заворачивал по широкой дуге, так, что на мгновение мне показалось, что я вот вот свалюсь с края бархатного ковра. Джин опустился на колени, придержал меня, предупреждая от падения. Прикосновения его были мягкими, а голос злым.
– Вечно ты не слушаешься. Странная эмансипация, я размышлял над ней и решил, что явление это вредное.
Если бы джин знал, сколько мужиков считает так же. Я улыбнулась сквозь боль, видимо сатанист мне все-таки перекрыл ток крови к мозгу. Страха пока не было. Я жива, а благодаря кому – догадаться не сложно.
– Спасибо, – прошептала одними губами. Джин погладил мою шею, боль вспыхнула и затихла, затаилась как зверь, но никуда не делась.
– Слуга сатаны сломал тебе трахею. Я восстановил, но боль оставил. Боль – наказание тебе за глупость, весна моей жизни. Чувствуй ее и помни, что играть со злом не стоит. – джин отчитывал меня, словно провинившуюся школьницу. А мне вдруг вспомнились сказки, которые я читала в детстве. В них джины мыслили не так, как люди. Они могли жестоко наказать за невнимательность, а то и просто уничтожить жизнь человека, чтобы поглумиться над ним. В сказках они представали гигантами, рогатыми или одноглазыми, с тысячей рук или вовсе лишенные формы. Этот был антропоморфен, но рассуждал не так, как человек. Логика его не поддавалась осмыслению. То цветы таскает, то пристает, то заставляет кровь кипеть, запуская в нее раскаленный песок. Сейчас вот спас, но кто знает, не решит ли через мгновение сбросить со своего ковра.