Согрей моё сердце

– Правда? – удивляюсь я. – Почему же я их не вижу?

– Разве не видишь? – выгибает бровь мама. Мотаю головой. – В глазах Сириуса не видишь?

– В его глазах вижу постоянно, – фыркаю, закатив глаза. Бесит он своими молниями!

– Это они и есть, – чуть придвинувшись, заговорщицки шепчет женщина.

– Они же у него в глазах, а не у меня, – туплю я.

– Твои молнии отражаются в его глазах, – откровенно смеётся мама.

– То есть он видит мои молнии? – ахаю я и получаю кивок. – То есть этот варвар знает, что нравится мне и что я вейла?

– Да, – кивает матушка моя родимая.

– Ну всё! Где мой бластер? Я его точно пристрелю! – рычу злясь. И почему я никогда не интересовалась, как у вейл молнии появляются! Лишь знала, что они появляются, когда смотришь на понравившегося гуманоида.

Мама смеётся и останавливает меня. А я, не боясь родительского гнева, открываюсь полностью. Мама совершенно не злится, выслушивает и временами как-то грустно вздыхает. Наверное, молодость вспоминает. Я спрашиваю о том, как она познакомилась с папой Меем. Эту историю слышала миллион раз, но готова послушать её ещё раз. Мама охотно меняет тему, и мы откровенно увлекаемся.

Время с родительницей пролетает очень быстро. К обеду к нам заходят отцы. Мужчины принесли с собой подносы с горячими блюдами и закусками. Мы располагаемся за небольшим столиком в гостиной, как в старые добрые времена.

– Я так скучала по нашим семейным посиделкам, – искренне улыбаясь, бормочу, обводя взглядом собравшихся. Родители посмеиваются, папа Дани ухаживает за мной, подкладывая любимые салаты в тарелку.

– Своих дядюшек можешь больше не опасаться, – сообщает папа Стей, прожёвывая запечённое мясо, – мы всё уладили. Они надолго забудут дорогу к твоей планете.

– Отличная новость! – радуюсь я. – Значит, мне больше не грозит никакая опасность?

– Извне нет, – кивает папа Даниэль, – а с остальным разберётся Коланца.

– Значит, Сириус выполнил свою часть сделки?

– Да, – отвечает немного резковато папа Мейнард, – он улетит сразу после открытия бала.

– Понятно, – цежу сквозь зубы, стараясь не выдать эмоций. Мне больно немного в области груди. Тру её костяшками пальцев и, схватив стакан, жадно глотаю воду, чтобы подавить неясный ком в горле.

Отцы рассказывают что-то нам с мамой. Стараются развлечь. Но я их не слышу. Мама тревожно посматривает на меня и иногда сжимает пальцы.

– Совсем забыла, Алькор что-то хотел обсудить. Отдохните немного, я сейчас, – бормочу, не выдержав задушевных посиделок, и, поднявшись, выбегаю из комнаты.

Я бегу не разбирая дороги. Меня душит боль. Ком в горле не даёт нормально дышать. Сердце сжимается в тисках. Не понимаю, что со мной, но знаю причину. Выбежав в сад, сгибаюсь через перила беседки и с надрывом кричу. Сползаю на холодный снег, пытаясь унять своё глупое сердце, и впервые за долгое… очень долгое время плачу. Я ведь с самого первого дня знала, что он улетит. Знала – я всего лишь задание. Но почему же так больно?! Почему так невыносимо?!

Мужские руки отрывают моё дрожащее не от холода тело и прижимают к горячей груди. Сириус, мой верный страж, снова нашёл меня. Но от этого мне ещё больнее. Я громко всхлипываю и, обернувшись, утыкаюсь носом в его грудь.

– Не плачь, Твоё Величество. Не стоит убиваться из-за отбора, – сделав свои собственные выводы, басит сеатец. – Ты можешь отказаться от короны.

– Не могу, – с надрывом всхлипываю, – не хочу отказываться. Не хочу отпускать!

– Значит, нужно найти выход из сложившейся ситуации, – ободряюще отвечает он.

– Какой выход? – поднимаю голову, с надеждой смотря на Сириуса.

– Ну, например, ты проявляешь интерес к Алькору. Бери его в мужья. Слышал, от Антареса ты приняла предложение о замужестве. Вот уже два мужа, которые не противны тебе, – спокойно так заявляет мерзавец. – Не слушай никого, выбирай сердцем, Веда.

Кто сказал, что я проявляю интерес к Алькору? И когда это Антарес сделал мне предложение? Что за дворец такой? Сколько же обо мне слухов ходит? Найду, кто их распространяет, казню! Знаю, что казни у нас отменили давно, но я их введу и казню! И Сириус так легко выбирает мне мужей… Но совершенно не предлагает собственную кандидатуру. Он ведь знает, что нравится мне! Он ведь видит мои молнии!

Меня так злят слова варвара, что я даже забываю о личной драме. Отталкиваю его и яростно смотрю в глаза. Вижу молнии опять, они слепят и драконят душу. Закусываю с силой губу и бью наотмашь Сириуса в грудь. Он даже не дёргается. Смотрит с некой жалостью. Гад! Ненавижу!

– В твоих услугах советчика не нуждаюсь, – цежу сквозь зубы и, оттолкнув его, ухожу.

Глава 17

– Веда, милая, впусти меня, – в дверь стучится мама.

С самого обеда я закрылась в кабинете и никого не пускаю сюда. Кто только ни пытался выманить и выяснить, чего это королева заперлась, когда гости прибывают. Кто их встречать будет?! А вот не буду! И отбора не хочу! И советников! Надоели все! Хочется тишины. Хочется всё бросить и улететь на край галактики. Только чтобы не было так больно.

– Я занята! – отвечаю, прочищая горло.

– Знаю, звёздочка. Но мне нужен твой совет. Мы тут немного поспорили с третьим советником. Как же ж его звали…. Имя такое интересное, – мама замолкает.

– Алькор! – закатив глаза, подсказываю ей.

– Что? – спрашивает женщина.

– Третий советник – это Алькор! – громко кричу, иногда эта дама так тупит. Вроде не старая!

– Я помню его имя, а что с ним?

Раздражённо поднявшись с дивана, распахиваю дверь.

– Ты спорила с Алькором! – рявкаю на маму.

Женщина отпихивает меня и заходя в кабинет, закрывает дверь. Это что? Меня переиграли? Удивлённо разглядываю маму. Ой, лиса! Набралась трюкам от папы Стея, а ещё его ругает за то, что он манипулирует всеми.

– Ты королева целой планеты! Негоже закрываться в кабинете и плакать! – мама садится на диван и хлопает по сидушке, приглашая меня. – Никуда этот сеатец от тебя не денется.

– Ты слышала папу, – шмыгнув носом, присаживаюсь рядом, мама тут же обнимает меня, укладывая голову на грудь.

– Слышала. Но это твоя планета, и вы свободные люди. То есть рурки. Предложи ему остаться. Или прикажи. Кто из нас двоих королева?

Отрываю голову от груди и сажусь ровнее. С прищуром смотрю на спокойную маму.

– Он же варвар, не послушает меня. Я не его королева, – вздыхаю тяжко и снова ложусь на диван, положив голову на колени матушки.

– А ты пробовала? – родительница перебирает волосы и гладит по голове. – Ты призналась ему в чувствах?

– Нет. И чувств у меня нет, – бурчу, сжимая зубы от очередного всхлипа. Не хочу плакать. Ненавижу эти слёзы.

– Так, может, стоит попробовать? Лучше сделать и пожалеть, чем жалеть о том, что не сделала. Поплакать всегда успеешь.

– Думаешь, если я попрошу его остаться – он согласится? – нерешительно бормочу, подняв глаза.

– Если чувства взаимны – да, – улыбается мама. – Пойдём, детка. Нужно подготовиться. Через час уже бал. Более прикрываться делами и прятаться в кабинете не сможешь.

– Хорошо, – вздохнув, вытираю слёзы. И вправду, я ведь не просила его остаться.

Мама переплетает наши пальцы и тянет на выход. Прямо у порога топчется нервный советник и с тревогой таращится на нас с мамой.

– Занимайтесь своими делами, Алькор. Мы сами справимся, – хлопает по плечу мужчины мама и уводит меня наверх.

Пока мама раскладывает привезённые в подарок украшения, я принимаю холодный душ. Восстанавливаю расшатанные нервы и немного успокаиваюсь. Дышу глубоко, прикрыв веки, и настраиваюсь на длинную ночь. Теперь понимаю, почему сестры бегали к маме за советом. Она плохого не предложит. С Сириусом мы обязательно поговорим, и он останется. Он должен остаться. Кто меня защитит в этом холодном замке, кроме него? Кто будет выводить на эмоции и раздражать? Кто будет смотреть на меня так, как смотрит он? Я не хочу быть ледяной королевой без моего горячего сеатца. В конце концов, я могу быть ему вейлой! Я могу родить ему сопливых детей. И даже купить пегасов, их как раз папа Стей разводит. Заберу у отца всех пегасов, если потребуется!