Братья

— Почему сразу без секса? — вполне обычно спрашиваю я. — Если бы ты только знал, как у меня сейчас гормоны бушуют. Мне кажется, я никогда в жизни не хотела секса так сильно, как сейчас.

Смотрим друг на друга целую секунду, и между нами вспыхивает воздух.

— И ты говоришь об этом только сейчас? — наигранно злится Дима, затем прислоняет губы к моему уху и шепчет: — Я бы прямо сейчас на этом диванчике положил бы тебя на спину, провел бы языком по абсолютно всему твоему телу, а потом полчаса без перерыва на подышать, сплошные стоны и крики.

— Не издевайся надо мной, — смеюсь я и хочу отпихнуть Диму.

Он же наклоняется и целует меня. Это не длинный поцелуй, но в сочетании с тем шепотом и моей разыгравшейся фантазией, я возбуждаюсь.

— Так что? Согласна жить со мной?

— Да.

— Тогда поехали за твоими вещами.

Два месяца я живу с Димой, мы, кстати, по тому же тесту на отцовство узнали пол ребенка. У нас мальчик. Дима весь вечер ходил и твердил, что у него будет сын. Представляю ли я, что у него будет сын? Я представляю, ведь он у меня тоже будет. Имя мы еще не придумали, но уже бурно обсуждаем, как будем растить сына.

Я все затягивала с переездом, потому что боялась проблем, их же почти не было. Вероятно, моя беременность сделала меня неприкосновенной, а Диму научила терпению. Он сильно не спорил со мной, шел на компромиссы по любому вопросу, все равно у меня случались эмоциональные кризисы, и я ревела или была расстроена весь вечер. Гормоны хорошо так влияли на мое настроение. Дима мог часами успокаивать меня и переносить грубый тон. Он мне и массаж ног делал, как обещал, и продолжал отслеживать то, как развивается ребенок.

Теперь не я одна желаю спокойной ночи и доброе утро малышу, Дима любит гладить мой живот и говорить с ним. Он где-то прочитал, что ребенок уже в животе запоминает голоса родителей, поэтому часто общается с моим животом. Проблем с бытовухой было мало, я не особо конфликтная, те пару замечаний, что меня раздражали, Дима сразу устранил. Мы ссорились в основном из-за глупой шутки или недопонимания. Все ссоры завершались стремительно, длились не больше пяти минут, завершались чаще всего в постели. Здесь все идеально. Восхитительный секс почти каждый день, мне сейчас это нужно, как никогда. Оказывается, всякие статьи не лгут и на втором триместре женщины чуть ли не одержимы сексом. Как хорошо, что рядом со мной оказался мужчина с высоким либидо.

У Димы дела идут хорошо, он немного чаще пропадает на работе. Теперь у него совсем другие доходы, он купил машину лучше прежней, оплатил всех моих докторов и люкс палату для родов. Все равно работает он не каждый день и часто опаздывает, потому что я не выпускаю его из кровати, пока мы не займемся страстным утренним сексом. Дима хочет постараться накопить на дом побольше, потому что считает, что этот не подходит для ребенка. У него всего две комнаты и он темный. Я же говорю, что это вообще разницы не имеет, ребенку ведь важно не то, в каком доме он растет, а жить в любви родителей.

Я лежу на диване и улыбаюсь от легких толчков в животе. Это потрясающее чувство, чувство, что ты не одна, приятная ответственность за своего малыша. Дима обожает трогать живот, когда сыночек стучит, только он редко ловит этот момент. Малыш как будто понимает: мне бьет постоянно, а стоит приложить руку Диме, перестает. Сейчас поймали, и Дима с огромной улыбкой гладит место, куда попадают маленькие толчки.

— Смотри, как сильно ударил! — говорит он.

— Я в курсе.

— Вот, вот еще раз!

Еще не такой большой срок и чувствуется далеко не все. Дима целует мой живот и встает.

— Мира, не знаю, как ты себе представляешь дальнейшую жизнь, лично я хотел бы, чтобы ребенок жил в браке. Я бы безумно хотел, чтобы ты была моей женой. Можно не делать свадьбу, или делать супер роскошную, мне без разницы. Некоторые говорят, что печать — это лишь формальность, а я хочу эту формальность. Так что, станешь моей женой?

— Да, только я не хочу свадьбу. Можем просто расписаться.

Дима улыбается всем лицом, я тоже. Вижу, что он приятно удивлен: раньше я не развивала разговоры о браке. Недавно подумала, что мы и так живем, как муж и жена, ничего не изменится.

— Отлично. Я так рад. Обещаю заботиться о тебе и ребенке, я так сильно люблю тебя.

— И я тебя люблю, — я сама целую Диму.

— Нужно будет купить тебе кольцо, поедем завтра и выберешь то, что тебе понравится. Желательно не такое, чтобы стоило целое состояние, с бриллиантом не на всю фалангу пальца, хотя… Гулять так гулять, выбирай, что хочешь.

— Я уже выбрала.

— В каком смысле?

Встаю и иду к коробочке возле телевизора, достаю оттуда колечко с перевернутым небольшим бриллиантом и сама надеваю. Я давно его приметила. Показываю руку ошарашенному Диме и улыбаюсь до боли в щеках.

— Оно мне подходит, кстати.

— Тебе нравится это кольцо?

— Очень.

— И тебе все равно, что я купил его не тебе? — приподнимает бровь Дима.

— Если какая-то дура не оценила классное кольцо, почему я не могу его носить? Хочу это кольцо, только попробуй отказать мне.

Показываю указательный палец в знак предостережения. Предостережение не работает, и Дима уже тащит меня обниматься. Таким будет конец этой книги: я стану женой человека, которого люблю, я стану матерью, выпущу книгу без чьей-либо помощи, больше не буду пытаться подстроить себя под людей и обстоятельства. Я буду честна с собой, ведь это единственный способ прожить свою собственную жизнь.