Один процент тебя

После нескольких минут выбора, Люси с улыбкой посмотрела на меня и спросила:

— Ты мне тоже сделаешь макияж?

Она облегчила мне жизнь, что бы там ни говорили.

Я чувствовала себя немного потерянной, но постепенно стресс, связанный с учебой в школе медсестер и нехваткой денег, спал. Предательство Скотта и его отсутствие в моей жизни казались не особо важными. Самое главное в моей жизни, мои дети, находились рядом со мной, и они были счастливы.

Наконец, мы добрались до продуктового отдела. Мы были на седьмом небе от счастья, бросая продукты в корзину, чего никогда раньше не делали. Сначала я не обратила на него внимания, так как не знала этого человека. Совсем. Я была слишком занята Элаем суетящемся у меня на руках и Люси, кричащей обо всем на свете, но теперь я не могла отвести от него взгляд. Он следил за нами? Я не была уверена, и мне не хотелось быть одной из тех женщин, которые слишком остро реагируют на происходящее, но что-то в этом пожилом мужчине было не так. Я не хотела показаться грубой, но он казался мне жутким.

Люси принесла полгаллона шоколадного молока и спросила:

— Это?

Поддерживая головку Элая, я наклонился к Люси и усмехнулся.

— Может возьмём галлон?

Ее глаза загорелись, когда она побежала менять молоко. Далее мы пошли выбирать мясо. Мы брали все, что только можно. Люси строила планы, как мы приготовим тако, когда вернемся домой, хотя было уже очень поздно. Завтра она хотела приготовить ребрышки барбекю, а потом — макароны с сыром. Она очень подробно рассказывала о своих желаниях, бросая продукты в тележку.

— Можно мне конфетку? — спросила Люси, когда я взяла буханку хлеба.

Я подняла палец вверх.

— Только одну.

Я постоянно оглядывалась в поисках пожилого мужчины, и вздохнула с облегчением, когда не увидела его, пока мы шли к кассам магазина. Тележка для покупок была переполнена, и я мысленно была опустошена, думая о том, что предстоит дальше — вынимать все из тележки, пробивать, загружать в багажник и ехать домой.

Брр.

Подходя к кассам, я увидела Элайджи. Вернее не его самого, а его татуированную руку, выхватывающую пакетик с чипсами. Мой взгляд скользнул по его темным джинсам и черной рубашке, оценивая знакомые очертания мускулов, а затем скользнул к его лицу. Мои щеки медленно запылали, и я быстро отвела глаза, хотя Элайджа меня не видел. Или видел?

Откуда это ощущение жара в груди?

— Мамочка, это Элайджа? — пробормотала Люси постучав пальцами по моему бедру.

Я была благодарна, что она не выкрикнула его имя, как обычно.

— Похоже, — прошептала я, хотя мы стояли на некотором расстоянии от него.

Элай зачмокал и растянулся на моей груди. Я знала, что мой мальчик-зверь в конце концов начнет извиваться, особенно учитывая, что на протяжении долгого времени он хорошо себя вел.

Медленно Элайджа повернулся в нашу сторону. Я чувствовала себя неловко и покраснела, поэтому посмотрела на Элая, проводя пальцами по его голове.

Краем глаза я заметила, что Люси машет рукой.

— Элайджа!

Я досчитала до трех, а затем подняла голову. Элайджа шел к нам, на его лице появился намек на улыбку, когда он смотрел на мою дочь.

— Привет, — пробормотала я, когда он остановился перед Люси.

— Вы, ребята, ходите за продуктами? — Он посмотрел в мою сторону.

Я кивнула, ухватившись одной рукой за тележку, а другой придерживая голову Элая, пока он извивался.

— Можно мне тоже немного чипсов? — быстро моргая спросила Люси.

— Да, возьми и пойдем, — сказала я ей.

— Давно не виделись.

Голос Элайджи был глубоким и хриплый.

Я поджала губы снова кивнув.

— Да.

Ему не обязательно было знать, что в свободные дни я наблюдала за его возвращением домой.

— Приобрёл макеты машинок с красками.

Элайджа провел пальцами по волосам, придвигаясь ближе и поворачиваясь в том направлении, куда мы направлялись — к проходу с чипсами.

Он обращался ко мне, но ответила Люси.

— Я знала, что ты не забудешь! — Она подпрыгнула. — Может, займемся ими, когда вернемся домой?

— Уже поздно, Люси, — быстро пробормотала я.

— Я не против, — сказал Элайджа. Он пожал плечами, прежде чем потереть затылок. — Если только ей не пора ложиться спать...

Обычно я старалась уложить ее в постель до десяти вечера, но иногда позволяла поиграть чуть дольше.

— Пожалуйста, мамочка? — Люси снова запрыгала. — Ты же все равно будешь готовить тако.

Я вздохнула, прежде чем, наконец, сдаться.

— Ненадолго, хорошо? Пойдем оплатим покупки.

— Я только возьму чипсы.

Люси унеслась, словно молния, я боялась, когда она так делала. Не раз она проскальзывала в другой проход, и мне приходилось ее догонять.

Вспомнив о жутком старике, я поспешила за Люси, хотя чипсы были в нескольких метрах от нас. Конечно, возле хлеба стоял тот самый мужчина. Он пристально смотрел на меня и Элайджи, который шел рядом со мной.

— Что случилось? — спросил Элайджа, испугав меня.

Как ему удалось так быстро почувствовать перемены во мне? Пока Элайджа не заговорил, я даже не замечала, как колотится мое сердце. Мой взгляд метнулся к мужчине, но я покачала головой.

— Ничего страшного.

Элайджа сжал челюсть, и подошел к Люси.

— Ребята, вы готовы? — спросил он. — Поможешь мне толкать тележку, Люси?

Я была слишком ошеломлена, чтобы что-то предпринять, но позволила им забрать у меня тележку. Люси была такой маленькой, примостившись между тележкой и Элайджи, когда он помогал ей управлять ею. Я оглянулась на незнакомца. Он был слегка раздражен, крепко сжимал тележку, глядя на Элайджи. Гневно фыркнув, он, наконец, ушел.

Это не моё воображение. Мужчина следовал за нами. Мое сердце замерло от страха. Я уставилась на широкую, мощную спину Элайджи. Люси была скрыта перед ним. Я не осознавала, насколько устрашающими были такие большие, пугающие парни, как Элайджа, даже для других мужчин. Знание того, что он был рядом, не избавило меня от отвращения, которое я испытывала, но это определенно успокаивало.

Я молчала, пока мы разгружали покупки на кассе, и даже не протестовала, когда Элайджа помогал — я все еще была напугана. Никакого смущения или неловкости не было между нами. Расплатившись за покупки, Люси настояла, чтобы мы подождали, пока Элайджа расплатится за чипсы, дезодорант и мочалку для тела. Закончив, Элайджа взял тележку и проводил нас до моей машины. Как только мы оказались на парковке, я вынула Элая из перевязи, так как он начал капризничать. Кто-то был голоден.

Когда мы вышли из магазина, уже стемнело. Элайджа положил наши покупки в мой багажник. Я пристегнула Люси, прошла на водительское сиденье и села с Элаем на руках. Он вцепился в мой сосок, как только я отстегнула лямку бюстгальтера для кормящих.

Было странно, что мы с Элайджи не разговаривали друг с другом все время, пока были в магазине, но я была не против, что он помог нам. Я списала эту легкость на то, что мне было жутко.

— Дай мне свой телефон, — услышала я его слова, прежде чем он появился перед открытой дверью. Ребенок и грудь — не то, чего он ожидал. Он отшатнулся и быстро отвернулся. — Прости...

Затем очень медленно, словно не в силах сдержаться, он оглянулся. У него был очень откровенный взгляд и похабный рот, что мне стало интересно, осознает ли он это?

— Зачем тебе мой телефон?

Я выудила его из кармана рабочих брюк, разблокировала и протянула ему.

— Чтобы ты могла позвонить мне в следующий раз, когда соберёшься так поздно идти в магазин, — пробормотал он, поворачиваясь и забирая мой телефон. Через несколько секунд я услышала, как зазвонил его телефон, а затем вернул мне мой. Должно быть, он избавился от смущения. Он оперся локтем о крышу машины, глядя на меня сверху вниз. Он не смотрел как ест Элай. Нет, его взгляд был прикован к моему. — Ты осознаешь, что вела себя тихо с тех пор, как заметила того извращенного ублюдка, преследующего вас?