Любовь - слепа

"Что же делать, если не будет необходимой суммы к началу лечения?"

Хочется скорее поделиться хорошими новостями с Макаром, превозмогая обиду, набираю его номер.

— Уже соскучилась? — как всегда в своём репертуаре приветствует меня нахал.

— Я по делу, — сухо отвечаю я, чтобы пресечь дальнейшие издёвки.

— Ну валяй, деловая… Что там у тебя? — снисходительно бросает хам.

— Я встречалась сейчас с юристом Макса, на этой неделе вся сумма будет на моём счёте.

— Меня бесит даже его имя… Мааакссс… — шипит Макар со злобным стоном.

— Да, да и меня бесит. Почти как Мак… Мерзкое имечко…

— Я не понял, ты быканула сейчас?

— Ничего подобного…

— Не понравилось слушать как чьи-то яйца шлёпают по чьей-то голой заднице?

От его слов меня бросает в лихорадочный жар, спина моментально покрывается липким потом, а в голове воспроизводится именно этот мерзкий звук.

— Давай не будем… Пожалуйста, — молю я без всякого притворства, у меня нет ни сил, ни желания ворошить эти воспоминания, слишком больно.

— А я думал тебе понравилось… Подслушивать…

— Я не подслушивала! — кричу я, но и дураку понятно, что это неправда.

— Убеждай себя дальше, маленькая извращенка…

— Давай закроем эту тему, — строго говорю я, меня уже тошнит от всего этого.

— Это ты быкуешь… Не я!

— Всё, я тебя услышала… Больше не буду, — кажется, я сдалась.

— Вот и молодец. Потому что мы грёбаная команда… Нравится тебе или нет, — и он совершенно прав, то, что происходит со мной. не должно сказаться на Матвее.

— Да уж, — обречённо вздыхаю.

— Ты опять? — строго спрашивает Макар.

— Нет нет, мы команда, ты прав… Мы должны думать о Матвее сейчас. Я так переживаю, чтобы денег хватило, ведь придётся ещё платить налоги…

— Я смогу ещё сколотить бабла на последнем бою.

— Да, кстати об этом, что ещё за бой? Я смотрю Матвей в курсе, а я нет…

— В клубе пополз слушок, о том что я завязал, и Табло вызвал меня на последний бой.

— Ты же мог отказаться.

— Не мог, — которотко отвечает парень.

— Почему? — мне не хочется верить в то, что он снова подвергает себя опасности, ведь есть и другие варианты достать деньги.

— Потому что не хотел… Я его жопу напополам разорву, за то, что его шавки сделали со мной, — слышу, как он сплёвывает сквозь зубы. — Придёшь посмотреть? Будет эпично, — в его голосе слышна надежда.

— Я могу отказаться?

— Эээм, я не правильно сформулировал. Ты придёшь посмотреть, точка.

— Одной преданной фанатки тебе мало? — спрашиваю я, намекая на ночную гостью.

— Аааа эта, таскается за мной везде. Она по-любому будет, зови не зови…

— Ладно, я… подумаю, — уклончиво отвечаю я.

— Нихрена, ты уже согласилась…

— Ладно, я сказала всё, что хотела, — хочется закончить этот тяжёлый для меня разговор.

— Да, всё чикибамбони… Скоро будут готовы результаты анализов и обследования. Мот возьмёт больняк, и может ложиться операцию.

— Чем ближе этот день, тем мне страшнее, — не разделяю я энтузиазма собеседника.

— Не ссы, прорвёмся… Я же с тобой, жопа ты карамельная. Ну всё, покеда!

— Пока, — тихо прощаююс я, и сбросив вызов, дотрагиваюсь до пылающей щеки.

Даже звук его голоса заставляет меня гореть.

"Скорее бы всё произошло, чтобы я могла больше не общаться с ним…"

Хотя сама мысль о том, чтобы прекратить общение с Макаром полоснула острым лезвием по сердцу.

"Но, может быть, с глаз долой, и из сердца вон? Надеюсь это поможет. Сил больше нет, терпеть его выходки…"

…

После работы я заезжаю за Матвеем в реабилитационный центр, и вместе вы едем к нему домой забрать его и Оскара вещи. Мы решили, что будет правильно пожить некоторое время у меня, чтобы дать Макару больше личного пространства. Конечно обо всех тонкостях ситуации я Матвею не поведала, на этот раз хватило ума.

Дома нас почти сносит с ног ор телевизора, идёт какой-то футбольный матч. Макар валяется на диване в одних боксерах, на которые я изо всех сил стараюсь не смотреть.

— Хоба, мы с Тамарой ходим парой? Опять мне слушать ваши брачные песни?

— Нет, братан, прости за вчерашнее, — искренне извиняется Матвей. — Знаешь, мы решили пока пожить у Алины.

Лицо Макара хмурится, он убирает звук на телевизоре, и садится.

— Даже так? Пожить?

— Да. Мы решили дать тебе личное пространство. Только пожалуйста не спали квартиру, — добродушно простит он.

— Чёрт… Пожить, — Макар закрывает лицо ладонями, давит пальцами на глаза. — Пожить значит, — с последними словами он идёт на кухню, и наливает себе стакан виски без льда.

— Всё нормально? — с тревогой в голосе спрашивает Матвей.

— Да, бро, всё путём… Я это… Типа рад за вас и всё такое, — Макар пытается улыбаться, но я вижу, как от напряжения дрожит его рука со стаканом. — Отмечаю вот, твоё новоселье, — он делает глубокий глоток из стакана, и жмурится.

— Спасибо, Мак… Ты же понимаешь, что это значит для меня… Такой переезд, — примирительным тоном говорит Матвей.

— Понимаю да, — вздыхает младший брат, и делает глубокий глоток.

— Я собираться, — тяжело вздыхает Матвей, и направляется в комнату.

— Тебе помочь? — спрашиваю я, отчасти из-за того, чтобы не оставаться наедине с Макаром.

— Нет, не нужно, милая. А то ещё наткнешься на моё грязное бельё… Я не переживу этого, — Матвей скрывается за дверью, а в меня тут же прилетает злобный карий взгляд.

Макар тихо ставит стакан на стол, и бесшумно в два прыжка оказывается возле меня.

— Это твоя идея?! — шипит он мне в лицо, оказавшись настолько близко, что я чувствую запах алкоголя.

— От части, да…

— От какой части?! Это тупо твоя идея! — последние слова звучат из его рта как удары хлыстом.

— Это проблема? Я не пойму! — начинаю закипать, опять он недоволен.

— Ты во всём виновата! У нас всё было нормально, и тут появилась ты! И всё теперь летит к херам…

— Что ты несёшь?! Ты себя слышишь?

— Мы жили вместе 19 лет! И на тебе!… Какого хрена он решил переехать? — Макар еле сдерживается от крика. — Он себе все конечности переломает у тебя дома! Ты хоть представляешь, как это тяжело для него?!

— Как нибудь разберёмся! Без тебя!

— Может всё из-за того, что тебе трудно держать ножки вместе?

— В смысле?! — возмущённо спрашиваю я.

— Боишься однажды обнаружить меня между ними? — он подходит настолько близко, что я чувствую прикосновение его тела, ниже пояса.

"Божечки, это что его стояк?!"

— Отойди от меня! — толкаю его в грудь, но это равносильно, что толкать стену.

— А то что?!

— Пожалуйста… Мне страшно, — и это правда, я готова расплакаться в этот момент. — Это несправедливо, — шепчу я, стуча кулаком в его каменную грудь.

— Несправедливо то, что из-за тебя мы с ним закончились! — он заносит ладонь, я невольно зажмуриваюсь, но она ударяется в стену рядом со мной.

Кажется, что пространство вокруг него искрит разрядами тока. Он берёт стакан с виски, и скрывается на балконе. Слышится чирканье зажигалки.

Воспользовавшись моментом, проскальзываю в спальню Матвея, и больше не отхожу от него ни на шаг. Эта вспышка агрессии одновременно испугала меня, и заставила чувствовать себя виноватой.

"Может быть я и правда слишком много себе позволяю? Но с другой стороны, какого чёрта?! Этот сопляк не имеет права указывать нам, как жить!"

В какой-то степени я даже рада, что чары Макара на время отступили. И я снова стала видеть, насколько прекрасный человек Матвей — добрый, чуткий, честный. В конце концов, он сдержанный и обходительный, не то, что этот расписной малолетний гопник.

"Да что я вообще в нём нашла? Как могла думать, что влюблена в него? Идиотка!"

Злость кипит во мне, как вода в чайнике, кажется ещё минутка, и раздается свист на всю квартиру.

…

Когда вещи уже собраны, мы выходим в гостиную, где Макар снова на своём диване, тупо смотрит в экран.