Доверься мне

В поле зрения появляется моя квартира, и я чувствую, как при виде камер меня охватывает паника. Они жаждут увидеть, кого я приведу домой сегодня вечером. Я так устал от того, что мои фотографии повсюду распространяют, что моя личная жизнь выставлена на всеобщее обозрение. Я больше не хочу быть таким беспечным, безрассудным человеком. Я хочу быть постоянным. Человеком, на которого кто-то может положиться. Я хочу быть человеком, на которого я могу рассчитывать.

Я запускаю пальцы в волосы, потягивая их за концы, и останавливаюсь.

— Какого черта я делаю?

Брэнди/Мэнди проводит ладонью под воротником моего пальто, ресницы трепещут.

— Меня, примерно минуты через две.

Я мотаю головой, ощущая как все внутри сжимается от напряжения. Упираясь ладонями в холодную кирпичную кладку витрины магазина, перед которым мы остановились, я делаю один глубокий вдох за другим. Я прижимаюсь лбом к стене, пару раз легонько стукнувшись об нее для более сильного эффекта. Может, это вобьет в меня хоть немного здравого смысла.

— Мне жаль. Я не могу этого сделать.

— Что? Ты сам захоте…

— Это была ошибка, — я беру ее за руку и веду обратно по улице, к бару. — Пойдем. Я отведу тебя обратно.

Она едва поспевает за мной, и когда она смотрит на меня краем глаза, я вспоминаю, почему она зацепила меня. Потому что, хотя она едва знает меня, она видит во мне человека, а не только билет в богатство.

— Ты в порядке?

— Я… я… я не знаю. Я облажался.

— Ты можешь это исправить?

— Я не знаю, как исправить свое прошлое.

Она ухмыляется.

— Плейбойские похождения дают о себе знать?

— Да, — я со стоном закрываю глаза, когда позади выкрикивают мое имя, и слышу людей, пытающихся догнать нас, вижу вспышки фотокамер. — Чертовски безжалостно, — бормочу я.

— Картер! Сюда!

Как только мы доходим до бара, перед глазами все становится абсолютно белым. Я ослеплен вспышками камер.

— Первая девушка, с которой тебя видели в этом году! Оливии больше не будет?

— Кто эта прекрасная девушка?

Защищая глаза от яркого света, я тянусь к двери.

Вот только Мэнди хочет поговорить.

— Сэнди, — говорит она им с ослепительно улыбкой, махая в камеру. Хм. Я был близок. — Через — и. Сэнди с и. — Да емае.

Я дергаю ее за руку.

— Пойдем, — мне нужно пойти домой и прикрутить себе голову, пока она не взорвалась.

— Значит, слухи не были правдой? — кричит репортер. — О тебе и Оливии? Она была не более чем еще одной…

— Хватит! — рычу я, поворачиваясь к камерам. По моей коже будто ползут мурашки, костяшки пальцев сгибаются, а в груди бушует ярость такой силы, что я не знаю, как с ней справиться. Она сотрясает все мое тело, пытаясь вырваться, и я ей позволю, если они хоть еще раз произнесут ее имя. — Хватит об Оливии! Перестань произносить его своим чертовым ртом!

Сэнди пихает меня в дверной проем.

— И чтобы вы знали, — кричит она, — здесь ничего не происходит. Он вел себя как джентльмен и проводил меня обратно в бар. Найди настоящую работу.

— Э-э… — я моргаю, глядя на нее. — Спасибо.

— Без проблем. А теперь извини, меня зовут на мартини, — она уходит, оглядываясь через плечо. — О, и Картер? Ты не можешь исправить свое прошлое, но, если ты хочешь другого будущего, все, что тебе нужно сделать, это выбрать его.

С другого конца бара я чувствую на себе тяжесть взглядов всех присутствующих. Я не смотрю на них. Не думаю, что способен сейчас выдержать их разочарование, когда я и без этого погряз в ненависти к себе. Я направляюсь прямо к запасному выходу, холодный воздух на этот раз стал желанным спасением. Прислоняюсь к стене и просто дышу.

Я слышу щелчок двери и, не открывая глаз, понимаю, кто это. Они оставили меня наедине с моими мыслями лишь на мгновение.

Когда я наконец открываю глаза, сочувствие в их взглядах, повергает меня в замешательство.

— Она на свидании, — слова звучат более отрывисто, чем нужно.

Лицо Кары искажается.

— Что? Лив?

Я киваю.

— Я видел твой телефон, — признаюсь я, морщась, когда ее сочувствие переходит в гнев. — Она сказала, что тоже собиралась позавтракать с ним.

— Ах ты, блять… — она вздыхает, доставая телефон из сумочки. — Картер, клянусь, — она показывает мне экран телефона, на котором фотография Оливии и маленькой девочки, удивительно похожей на нее. Девочка улыбается. — Вот с кем у нее свидание. С ее семилетней племянницей. Они завтракают, потому что она взяла ее к себе на выходные.

Меня окатывает волна облегчения, в груди становится чуть менее тесно.

— Она ни с кем не встречается?

— Нет, придурок. Она зациклилась на тебе и пытается справиться со своими сомнениями и неуверенностью в себе из-за публичной жизни, которую ты ведешь.

Я повесил голову.

— Теперь она будет меня ненавидеть.

— Почему? — Гаррет хмурит брови. — С той девушкой у тебя ничего не было. Мы все слышали, как она это прокричала. Стоило ли тебе с ней уходить? Наверное нет, потому что ты и сам знаешь, что не этого ты на самом деле хотел.

Адам поднимает плечо.

— Важно то, что ты остановил себя, прежде чем сделать то, о чем потом пожалеешь.

— Теперь она никогда не доверится мне. Все считают, что я недостаточно хорош для нее.

Эммет поднимает руку, качая головой.

— Не совсем так. Сомневались ли некоторые из нас, в том, чтобы подпустить тебя к ней? Безусловно, признаю это. То, что происходит, не совсем в твоем стиле, по крайней мере, когда речь идет о женщинах. Мы лучшие друзья почти десять лет, и ты ни разу не искал чего-то серьезного.

Я потираю затылок.

— Ты едва говоришь со мной в последнее время. Я думал, ты на меня злишься.

— Я не злюсь на тебя, чувак, и даже не думал, что ты недостаточно хорош для Оливии. Совсем наоборот. Я просто чувствую себя между двух огней. Это отстой, потому что я люблю вас обоих, и вам одинаково больно. Я понимаю, почему она боится, и в то же время вижу, как сильно она тебе нравится. Я хочу, чтобы вы были счастливы, и думаю, что будет здорово, если бы будете счастливы вместе, но не собираюсь подталкивать Оливию к тому, к чему она не готова, — его плечи поднимаются и опускаются. — Это отстойно для всех.

— Тогда помоги мне, — умоляю я. — Я тут как бы пытаюсь. Я ненавижу чувствовать себя таким. Я решил, чего хочу. Разве этого недостаточно, чтобы стало легко?

Кара на мгновение задерживает на мне взгляд, и начинает громко смеяться.

— Я безумно тебя люблю, Картер, но неужели ты настолько наивен, когда речь идет об отношениях? Все не встанет на свои места лишь потому, что ты решил, что хочешь ее.

— Но у вас же все так и было.

— Без обид, но, если Эм был хоть наполовину как ты, я бы, наверное, заставила его потрудиться немного больше. Но то, что мы влюбились с самого начала, не значит, что нам не было трудно. Нам приходилось выбирать друг друга каждый день, откладывать в сторону наши разногласия и работать сообща, идти на компромиссы, строить совместную жизнь. Может показаться, что все просто встало на свои места, но мы упорно работали над этим, и в любых хороших отношениях так и будет. Ты берешь две жизни и объединяешь их. Это требует много работы и сильной приверженности к общей цели. Ты хочешь этого?

— Да, — странно, что может сделать простое слово из двух букв, произнесенное с такой уверенностью. Тяжесть уходит. Приходит осознание. Да, я хочу выбирать Оливию, снова и снова. Я хочу работать для нее, для нас. Я хочу стать лучше, не только для нее, но и для себя.

Кара берет меня за руку и тянет обратно через бар.

— Тогда давай вернем тебе твою девушку, мистер Беккет.

ГЛАВА 18

ПОЩАДИ МОЕ СЕРДЦЕ, НЕ ЖАРЬ ЕГО КАК БЕКОН