Испорченный союз

— Что в этой записке заставляет тебя думать, что она шутит, Джоди? Она ушла, она бросила меня, и все, что у меня осталось от нее, — это та чертова записка.

Неужели ей больше нечего сказать? Даже «спасибо, что подвез» было бы чертовски приятно.

— Она бы так не поступила, — повторяет Джоди, ее темные глаза призывают меня поверить ей. — Я знаю ее, Нико. Я знаю ее лучше, чем она сама. Она бы не ушла. Она… — Отведя взгляд, она смотрит на почерк своей лучшей подруги, зажатый между пальцами. — Она не оставила бы меня.

Ее невысказанные слова сильнее вонзаются в мою грудь.

Она не оставила бы Джоди. Но она оставила бы меня.

В глубине души я знаю, что она права. С тех пор как мы познакомились, я был для нее просто придурком, но я думал, что мы сдвинулись с мертвой точки.

Наверное, я был наивен, думая, что она вдруг передумает и попытает счастья со мной. С той самой ночи, когда мы познакомились, она снова и снова говорила мне, что она не строит серьезных отношений, что ее не интересует будущее ни со мной, ни с каким-либо другим парнем.

А потом я чуть не убил ее. Какая женщина в здравом уме вдруг сделает разворот и решит, что хочет всего того, что раньше категорически отвергала как возможность?

Я обманывал себя, думая, что эти выходные — начало чего-то. Это было не начало. Это был конец, и я был слишком ослеплен, чтобы увидеть это.

Мы не начинали следующую главу наших отношений. Мы заканчивали их. Она прощалась, а я ни о чем не догадывался.

Я знаю, что обвинял ее во лжи, но я никогда не думал, что она способна так легко меня разыграть.

— Я такой чертовски глупый, — рявкаю я, не в силах держать это в себе. — Я поверил ей. Каждому гребаному слову. Я поверил ей, и все это было ложью. Уродливая ложь из ее красивых, пухлых губ.

— Нет, — возражает Джоди. — Брианна не лгунья. Она самый надежный и честный человек из всех, кого я знаю. Если она ушла, тогда… — Джоди нервно сглотнула.

— Тогда? — спрашивает Тоби, протягивая руку и притягивая свою девушку к себе, когда она начинает ломаться.

— Это был не выбор, — шепчет она, ее голос срывается.

Я моргаю, глядя на нее, пока мой мозг пытается расшифровать слова.

— Ты имеешь в виду, что ее похитили? — Тоби объясняет, прежде чем я успеваю договорить.

— Логично, не так ли? Она была с тобой в эти выходные, Нико. На сто процентов. И если бы ты отбросил эту хреновую вечеринку жалости, ты бы тоже это знал. Ты знаешь Бри лучше.

— Рикардо, — вздыхаю я. От одного его имени у меня стынет кровь.

Образ того, как выглядели Деймон и Ант, когда они бросили вызов и вернулись из лап итальянцев, заполняет мой разум, а в желудке бурлит желчь.

Неважно, что Брианна — женщина. Он использует ее, чтобы передать свое послание.

Сначала мой отец, а потом моя девочка.

Ублюдок всерьез желает смерти.

— Пойдемте. Нам нужно собрать остальных и сообщить об этом боссу.

Мое тело движется само по себе, ноги сами делают шаг к входной двери, прежде чем Джоди окликает меня.

— Подожди. Ты ведь отслеживал ее, да? — с надеждой спрашивает она. — Как и всех нас. — Она поднимает руку к своему ожерелью.

— Нет. — Выследить ее — значит заявить на нее права, а до недавнего времени я был уверен, что этого не произойдет. — А ты? — спрашиваю я, поднимая глаза на Тоби. Как лучшая подруга его девушки, кузина, черт возьми, сестра, если уж на то пошло, я должен был подумать, что он сделает это.

— Нет. Она не разрешила отслеживать ничего, кроме своего телефона. Она такая же упрямая и твердолобая, как и ты, — заявляет он, не сводя с меня глаз и вспоминая, сколько раз он поднимал этот разговор за последние несколько месяцев.

— Этого не должно было случиться, — возражаю я, не зная, имею ли я в виду эту ситуацию или тот факт, что я влюбился в нее.

— Мы знаем. А теперь пойдем и найдем ее, — уверенно говорит Тоби, жестом показывая, чтобы я шел к двери.

Я двигаюсь к ней, но прежде чем пройти, останавливаюсь и оглядываюсь.

Может, ее и нет, но это все еще ее место, и я чувствую какой-то странный комфорт, находясь здесь. Даже если внутри меня все бунтует при мысли о том, что она находится в лапах нашего врага.

Я хочу спросить, почему именно она? Но ответ очевиден. Пока я отказывался признать, что она для меня значит, другие это видели. Они знали, что она — наше слабое звено.

Если бы я запер ее раньше…

2

БРИАННА

Когда я прихожу в себя, мое тело болит, а голова чертовски туманна.

Перевернувшись на спину, я стону в подушку под собой и думаю, почему я позволила себе выпить так много в школьный вечер.

В этом промахе виноват только один человек.

Нико Чирилло.

Причина всех моих неудачных решений в этом году.

Жаль, что я не могу свалить на него и все предыдущие.

К сожалению, все они на моей совести. Я даже не выучила большинство имен тех предыдущих ошибок, так что вряд ли могу винить их в этом.

Пока я переставляю ноги, у меня болит все тело, посылая маленькие разряды по нервным окончаниям.

Эти выходные были… ну, довольно сексуальными.

Улыбка дрогнула на моих губах, когда я вспомнила все места, где мы трахались, все способы, которыми он подчинял мое тело своей воле, и то, как громко я кричала для него. Эти места звуконепроницаемы — вероятно, по очень веской причине, зная этих мальчиков и их навыки, — но я все равно не удивлюсь, если все они услышат меня.

Это. Было. Просто. Чертовски. Хорошо.

Натянув простыни повыше, я прижимаюсь к мягкой подушке и позволяю себе утонуть в мыслях о Нико и о том, что он может сделать со своим безумным телом.

Черт, этот член должен быть вне закона.

Может, я даже не под действием алкоголя. Может, я просто напилась его спермы, что теперь страдаю от последствий.

Сон настигает меня быстро, и я забываю о реальности, позволяя себе утонуть в своих сладострастных грезах.

— Детка, — рычит мне в ухо глубокий голос, пробуждая меня от дремоты.

Я вытягиваю ноги, мышцы болят самым восхитительным образом, когда я вспоминаю, как Нико недавно прижимал мои бедра к груди, когда издевался надо мной.

Моя киска сжимается, когда я вспоминаю, как он чувствует себя, вводя этот великолепный член в мое тело. Его губы целуют мою шею и раненое плечо.

— О чем ты думаешь, Сирена? — шепчет он, его голос грубеет от желания.

— О тебе, — признаюсь я.

— Ммм, — простонал он. — Вот к этому я мог бы привыкнуть, детка. Тебе больно?

— Очень приятно, — признаюсь я, когда его рука скользит по впадине моей талии и переходит на бедро.

— Думаешь, сможешь снова?

Тихий смех срывается с моих губ.

— Это серьезный вопрос, Нико?

Он придвигается ближе и отводит мои бедра назад для лучшего угла, его твердый член упирается в мою задницу.

— Шлюха, — тихо, почти с любовью, пробормотал он.

— Твоя, — признаюсь я. Это слово кажется правильным. После всего времени, которое я потратила на отрицание правды, лежащей в его основе, теперь, приняв его, я могу оценить, насколько оно правильное.

— Черт, детка. Это реально? — спрашивает он, обхватывая рукой мое бедро и открывая меня для себя.

Я задыхаюсь, когда его пальцы находят мой клитор и нежно начинают его обводить.

— Меня не покидает ощущение, что я сейчас проснусь, и все это окажется сном.

Головка его члена прижимается к моему входу, а затем он осторожно проталкивается внутрь.

На мгновение становится больно, но это быстро сменяется удовольствием. Так много гребаного удовольствия.

Нико не нужно делать ничего особенного, когда мы вместе. Не нужно никаких секс-игрушек или специальной смазки, которая должна усиливать ощущения. Он. Это. Все.

Мое тело отвечает ему так, словно создано для него.

Мы идеально подходим друг другу.