Страница 22 из 87
— Морского? — удивился я, — Это же речной порт!
— Но в него могут заходить и морские корабли. В общем, спорили они, спорили, пока не случилось гражданской войны в Римской Империи. Да-да, когда Цезарь гонялся за Помпеем. Надеюсь, помнишь? Так вот, Арль принял сторону Цезаря, а Марсель — Помпея. Кто победил, ты знаешь. В награду за верность, Цезарь даровал Арлю все привилегии, которыми раньше пользовался Марсель. Понятно, Арль расцвёл ещё более пышно. Здесь, к примеру, есть древний римский цирк, вмещающий до двадцати тысяч зрителей!
— Сколько⁈ — ахнул я, — Да здесь, во всём городе и семи тысяч не наберётся, включая стариков и младенцев!
— Может и ещё меньше… — обвела Катерина взором город, — Но Цезарь расквартировал здесь один из легионов… Да и потом, короли не раз избирали Арль местом своей ставки во время военных походов. Можешь быть уверен, очень часто эта арена была полна зрителями под завязку!
— А теперь всё рушится… — понимающе кивнул я.
— Отчего же? — раздался весёлый голос позади нас.
Мы одновременно оглянулись. Неподалёку стоял молодой человек в матросской, брезентовой куртке, и улыбаясь, разглядывал нас.
— Например, сегодня в римском цирке состоится бой быков! — закончил человек свою фразу, — Не желаете полюбоваться?
— Конечно, нет! — передёрнула плечами Катерина.
— Ну, нет, так нет… — отмахнулся человек, — Кстати, меня зовут Шарль. Шарль из Дижона. Вы что-то искали на пристани? Может, я могу помочь?
— Да… — переглянулись мы с Катериной, — Нам нужно добраться парусником по Роне и Соне, как раз до Дижона.
— Отлично! — бодро отозвался Шарль, — Я готов доставить вас в Дижон! За умеренную плату, разумеется…
— Не только нас! Ещё двое слуг, карета и три лошади.
— Превосходно! Просто поднимется плата за проезд!
— И, сколько…
— Договоримся! — ослепительно улыбнулся Шарль.
— И вы готовы отправиться в путь прямо завтра?
— Нет… — улыбка Шарля слегка померкла, — Это будет мне в убыток. Нужно будет дождаться, пока я соберу ещё с полтора десятка пассажиров. Или грузов. И тогда — я отвезу вас так быстро, что вы не поверите!
— Сколько? — спросил я прямо.
— Что, «сколько»?
— Сколько вы надеетесь выручить всего за рейс?
— Ну… не меньше двадцати экю! Новых!
— Что значит, «новых»? — растерялся я.
— Потом объясню! — тихонько оттёрла меня вбок Катерина, — А сколько это будет во флоринах?
— Тридцать, — быстро ответил Шарль, — Я хотел сказать… тридцать… два![1]
— Мы заплатим, — я снова вступил в диалог, — Мы заплатим, при выполнении нескольких условий. Первое: на вашем паруснике — у вас же парусник, не галера? — на вашем паруснике мы должны быть единственными пассажирами. Второе: мы можем объявить вам остановку в любом порту по пути. Чтобы отдохнуть, подкрепиться, посмотреть виды… Третье: половину мы платим при посадке на корабль, вторую половину уже в Дижоне. Как вам такие условия?
— Мне подходят! — засмеялся Шарль, — Откровенно говоря, у меня нет кока и некому готовить обеды. Поэтому я только рад буду остановкам в пути для подкрепления сил.
— Тогда ждите нас завтра на рассвете здесь же! Как называется ваш корабль?
— Я назвал свою габару «Роза Дижона»… — скромно улыбнулся Шарль, — В честь… ну, не важно…
— Да вы романтик, Шарль! — посмотрела на него другим взглядом Катерина.
— Габара?.. — наморщил я переносицу.
— Да, габара, — кивнул парень, — Почти новая! К вашим услугам!
— Мы берём, — величественно кивнула Катерина, — Позаботьтесь о сходнях!
— Куда ты меня?.. недоумённо уточнил я, заметив, что Катерина настойчиво тянет меня в сторонку.
— Подальше от чужих ушей! — гневно ответила девушка, — Ты что, совсем балда? Кто же не знает, что есть старинный экю и новый экю? В старинном ровно четыре грамма золота, а в новом больше четырёх с половиной грамм? А если и не знаешь, всё равно молчи! Потому что не знать такого — подозрительно!
— А «новый», это насколько новый? Может, я ещё и не слышал про такое?
— Это около ста лет назад. А старинный — двести. Трудно тебе было бы не слышать про экю, если ты француз! А если не француз, то это подозрительно! Тем более, говоришь ты по-французски без акцента.
— Но это же перстень…
— Я знаю, что перстень! А он не знает. Для него подозрительно!
— Ладно, учту, — буркнул я, — А что такое «габара»?
— Это такой плоскодонный парусник. Может быть каким угодно: одномачтовым, двухмачтовым или даже трёхмачтовым. Чаще всего, это небольшой речной грузовой кораблик.
— Грузовой?..
— А ты думал, почему этот Шарль так обрадовался, что ночевать мы на берегу будем? Потому, что он легко перевезёт нашу карету и лошадей, а вот пассажирских кают у него, думаю, не густо. Может быть, он уступит нам свою… если мы потребуем. А вообще, он надеялся, что мы прекрасно проведём время на палубе, рассматривая окружающие пейзажи!
Я задумался. А с другой стороны, что мы теряем? Ничего! Только не утомляем коней дорогой! У них ещё будет время утомиться, по дороге от Дижона до Мино.
— Хорошо, — кивнул я, — Но у меня просьба, сделать большую остановку в Авиньоне.
— Это же совсем рядом! — нахмурилась Катерина, — У нас целый день пропадёт!
— Не совсем так. Мне очень хочется посмотреть на папский дворец в Авиньоне. Понимаешь, каждый дворец носит отпечаток человека, который там живёт. Ведь, именно он, именно так его строил? Так украшал? Вот мне и хочется попытаться понять, каков он, авиньонский папа Бенедикт Тринадцатый.
— Ладно… — буркнула девушка, — Договорились. Хотя, я могла бы и так всё рассказать!
— На месте и расскажешь! — пообещал я, — Я буду смотреть, а ты рассказывать.
* * *
Утром, зябко поёживаясь от холодного ветра, мы приехали на пристань.
— Вот этот? — ткнул я пальцем на подплывающий кораблик.
— Похоже, что он, — пригляделась Катерина.
— Ничего так… — сделал я вывод, — А то название какое-то… «габара»… ненадёжное название!
— Что бы ты понимал… — проворчала девушка, поплотнее укутываясь в тёплую курточку, — Тоже мне, лингвист выискался.
Корабль, между тем, плавно подошёл к причалу и тихо стукнулся бортом. И тут же выскочил крепкий человек в брезентовой ветровке, который накрепко прикрутил верёвки с габары к особым приспособлениям на причале. И с носа, и с кормы. Обуздав таким образом корабль, он запрыгнул на борт, и уже через пару минут с борта спустили широкий деревянный настил, по которому легко можно было завести животных и вкатить карету.
Шарик печально оглянулся на меня укоризненным взглядом, мол, эх ты, хозяин! Я только-только освободился от жёсткой привязи в трюме пиратов, а ты меня опять под парусом катать собрался? Не ожидал я от тебя такого, не ожидал…
— Так нужно! — сказал я со всей возможной убедительностью.
— Фыр-р-р… — грустно ответил Шарик взбираясь по настилу.
* * *
— Авиньон! — громко объявил вечно улыбающийся Шарль.
Уже⁈ В самом деле, быстро! Часа три, может, три с половиной от отплытия. Только-только начало пригревать солнце, а то я всё ещё вздрагивал от порывов ветра, стоя с Катериной на носу габары. Ну, я мерзлявый, вы знаете. Даже шаубе, прикупленное ещё перед штурмом Альп и накинутое на плечи, не сильно спасало. Может, потому что воздух на реке был влажным? Катерина же, казалось, и не замечает прохладной погоды. Стоит себе, любуясь окрестными видами. Оно, конечно, красиво, если не дрожишь… А если дрожишь, то тебе не до видов с пейзажами! Бр-р-р!!
— Причаливаем! — хозяйским тоном распорядилась Катерина, — По возможности, поближе к дворцу авиньонского папы. Господин Шарль! Нас не будет часа три. Можете заняться своими делами. Трогот! Остаёшься при лошадях и карете. Пообедаешь из той провизии, что мы взяли с собой. Эльке! Ты с нами. Собирайся!
— Через три часа буду ждать вас, мадемуазель! — в очередной раз блеснул улыбкой Шарль, — Хотя, признаться, я надеялся ещё сегодня добраться до Валанса. Но, нет, так нет! Вы платите деньги, а я выполняю ваши желания!