Страница 127 из 145
Разведчик полагал, что дозорные проследуют мимо его укрытия… Но мотоцикл стал снижать скорость и, не доехав нескольких метров до ряда, где затаился беглец, остановился.
Альберт отчетливо различал облик красноармейцев. Бойцы в пилотках, командирской фуражки среди них нет. Солдат, что в люльке хватко держит автомат ППШ (магазин барабанного типа), а который сидит на передке, пристроил на коленях самозарядную винтовку СВТ-40, отчетливо виден коробчатый патронник «токаревки». Солдаты стали переговариваться, и автоматчик в коляске, по-видимому, старший из них, отдал приказание. Боец с «токаревкой» спрыгнул на землю и отошел в сторону, высвобождая проезд. Мотоцикл завелся не сразу, но надсадно прочихавшись, наконец, затрещал и медленно двинулся вперед.
Арнольд понял, чекисты выстраивают оцепление по периметру предполагаемого нахождения агента. Вероятно, с востока тоже начали расставлять солдат… А коль так, то ссадив второго бойца, мотоцикл скоро вернется, — не станет же главный с ППШ, сам становится на третий пост.
Тем временем солдатик, уверенный, что остался в одиночестве, справил в кусты малую нужду и закурил дешевую вонючую папиросину. Дуновение ветерка донесло едкий запах дыма до логова, где засел беглец. Солнце нещадно припекало, вояка снял пилотку и засунул за поясной ремень. Открылась взору коротко остриженная лопоухая голова и вздернутый пипочкой носик. Парень стал медленно прохаживаться вдоль тропки, туда-сюда, но не больше десяти шагов в одну сторону. Альберт стал опасаться, что боец обратит внимание на следы, оставленные в рыхлой пашне… Но караульный, видимо, по молодости слыл крайне безалаберным, — счел занятый пост пустой формальностью.
И как предполагалось… скоро раздались звуки возвращающегося мотоцикла. Постовой принял уставную стойку, мотоциклист слегка притормозил рядом с ним. Получив наказ старшего, солдатик резво козырнул. Для пущей убедительности парень снял винтовку с плеча и молодецки потряс ею. Наверняка, пообещал командиру, что не сплохует и задаст перцу беглому вражине. Начальник еще малость поговорил, показывая на часы, и махнул рукой мотоциклисту — вперед. Незаглушенный аппарат сразу набрал скорость и шустро затарахтел, удаляясь в зеленое марево.
Бедный солдатик, разумеется, не думал, что в эти мгновения решается его судьба. Альберт стоял перед выбором. Красноармейца, на первый взгляд, полагалось ликвидировать, для завладения винтовкой. Альберт Арнольд нуждался в дальнобойности «токаревки». Скорострельность и четкий прицел СВТ позволят на дальних подступах уничтожить преследователей. А тех, по видимости, предвидится с избытком, агент понимал, что на него развернута всеохватная охота.
Но смущало, что до солдата далековато, метров двести, незамеченным подобраться к нему будет сложно. И где гарантия того, что в последний момент боец не нажмет на спусковой крючок хотя бы для того, чтобы подать сигнал товарищам. И еще… Альберт не исключал, что постового видно в армейский бинокль из тех дальних зеленей. По логике… там располагался наблюдательный пункт за пограничной тропой сада. К тому же, начни разведчик приближаться к бойцу, вдруг появится мотоцикл с объездом, такую напасть тоже нельзя исключить, — обнаружат в два счета. И последнее… убитого солдатика быстро найдут, и тогда для оперативников зона поиска в разы сузится. Альберт убежден, что пока место нахождения беглеца толком не известно чекистам, поисковики действуют наугад. Да и уверены ли гэбэшники, что разыскиваемый шпион оказался в этом районе, а давным-давно не уехал из Кречетовки с проходящим составом…
Конечно, заполучить винтовку и боекомплект задача соблазнительная, но уж слишком рискованно… И последнее… — уж не играет ли одиночный красноармеец роль подсадной утки, приманки на живца… В безжалостной изощренности энкавэдэшникам нельзя отказать, те пойдут на все, только бы выманить немецкого агента.
Таким образом, участь красноармейца удачно разрешилась, — парень останется жить, а вот Альберту придется уносить ноги с этого места куда подальше. Только — куда теперь податься… До вечера прятаться в саду не годится, во фляжке осталось мало воды. А просидеть днем на жаре удовольствие ниже среднего… А ночью в саду ни зги не видно, сцапают за милую душу, стоит только начать движение наобум Лазаря. Одним словом, — остаться под укрытием яблонь на продолжительное время не получится.
Арнольд попытался как можно точней, по памяти, определить собственные координаты. Итак, он зашел в конец второй линии садовых кварталов, если считать с северной стороны. Если пойти на юго-запад, то максимум через час окажется в поселке второго отделения совхоза Плодстрой. Там можно найди домик с одиноким хозяином, на худой конец — сарай, где можно спокойно залечь хоть на сутки. Проблема только с жильцом, ну, не убивать же человека за пустяк… Хотя Альбер знал, рука у него не дрогнет, но потом греха не оберешься… в смысле, даст повод обнаружить себя, да и лишние эти потуги. Держать хозяина заложником тоже не выход, придет сосед или совхозный посыльный, да мало ли кто — и дело насмарку. Хотя, это все же вариант, хоть какой, но вариант…
Если чуть углубиться в сад, и пойти на юг, то упрешься в распластанный лог, образованный ручьем, вытекающим из обширных плодстроевских прудов. Помнится, не раз доводилось удить там рыбу, засев с другими рыбачками под сенью плакучих ив на старой плотине, заляпанной коровьими лепешками. Утром и вечером по запруде прогоняют совхозное стадо, издалека пахнущее парным молоком. Если пробраться по извилистому логу на восток, то откроется прямой выход на деревушку Культяпкино.
Заманчивая идея… Полное соответствие первоначальным планам разведчика. Переждать в деревне, а затем рвануть в город, и ищи-свищи ветра в поле. Только вот… в деревушке наверняка засада, — уж слишком близко селенье стоит к дороге на Старо-Юрьево, да и не зря в том направлении шнырял мотоциклист. Нетрудно предположить, что опера успели выставить оцепленье по хоженым тропам вдоль русла Паршивки, вплоть до самого тракта. Да и бредущая по открытому логу фигура человека сразу бросится в глаза… Жаль, но с выбором Культяпкино придется расстаться во второй раз.
Ничего не остается кроме маршрута ко второму отделению совхоза Плодстрой. Придется посидеть в огородах и выбрать подходящее логово. Бог даст, может даже сыщется завалящий нежилой домишко, где он и найдет себе пристанище.
Альберт Арнольд дождался, когда постовой зашагает в противоположную сторону, обогнул ветвистый ствол яблони и торопливо зашагал к западу, стараясь не выходить на открытое пространство. Благо июньская листва как плотная ширма непроницаема для любопытного пристального взора.
Но продвигался Альберт с некоторой опаской, частенько приседал, оглядываясь назад, — вдруг караульному бойцу приспичит пройти чуть подальше и выйти на междурядье, вдоль которого ковылял Арнольд. Но вот обозримая часть квартала пройдена и за раскидистыми кронами яблонь стало ничего не видно. Альберт ускорил шаг и вскоре вышел на границу смежных участков. Между которыми высажена тополиная аллея, деревца молоденькие, пуха еще не давали, но если идти промеж них, то клейкая и яркая листва опять же послужит надежным прикрытием. Так агент добрался до двусторонней накатанной дороги, разделяющей линии кварталов, идущих с запада на восток. Посреди нее выстроились в ряд уже подросшие деревья. Переливчатая в солнечных лучах сероватая листва источала горькое тополиное амбре…
Неожиданно обостренный слух разведчика уловил явственно различимый конский топот. Альберт залег в разнотравье, затаил дыхание. Инженер знал, что в плодстроевских садах постоянно дежурят конные объездчики, даже в пору, когда еще нет съедобных плодов, сторожа несут регулярную бдительную службу. И впрямь, вскоре показался парный конный разъезд, что удивило… По обыкновению охранники курсируют в гордом одиночестве, и только при массовом набеге на сады, подают сигнал сотоварищам, чтобы скакали на выручку. Что бы означала эта парочка верховых… Возможно, конники поскакали вместе, за компанию, чтобы убить время в общении, да и мало ли мужикам «какая шлея под хвост попала»…