Страница 11 из 53
— Без меня тебя не пустят, — наигранно-виновато улыбается.
— Подонок! — выплевываю ему в лицо.
— Серьезно? — отпускает меня. Запрокидывает голову и хохочет. — Я?! Ничего не путаешь, прелестная моя?!
— Это еще мягко сказано. Я ненавижу тебя, Глеб. Презираю. И лучшее что ты можешь сделать, убраться с моей дороги, — вкладываю все эмоции в эти слова, мысленно избиваю его ими.
И он реально вздрагивает, словно ощущает эти удары. Распахивает глаза. Они темнеют, в них полыхает темно-синее пламя, дьявольское, ядовитое, жалящее.
— Я вознес тебя на пьедестал, — хватает меня рукой за подбородок, приближается к моему лицу. — Сделал из тряпки королеву. Я преклонялся пред тобою. Ты была моей богиней, — ощущаю его дрожь. Его трясет так сильно, что даже слышу скрип его зубов. — Я положил в твои руки свое сердце. Любой каприз, любое желание, я все исполнял, и готов был сделать еще больше, — прижимает меня к двери, его колотит, как в агонии. — Что же я получил в ответ? — облизывает мою щеку. — Холодное танго иллюзорной любви.
— Я была верной женой, — пытаюсь его оттолкнуть. Меня пугает его дикое состояние.
— Верной… — протягивает это слово, смакует его на языке как конфету. — Уверена? Лучше бы изменяла, Маш… физически… — сокрушенно качает головой. — Но… ты изменяла… душой… — его глаза странно блестят, словно в них застыли капли непролитых слез.
Глеб и слезы? Бред…
— Ты все знал. Мы обо всем договорились в самом начале. Так что сейчас твои обвинения неуместны, — не оставляю попыток оттолкнуть его.
Он тяжело дышит. Долго смотрит на меня, молчит. Потом произносит очень медленно.
— Или ты моя… или тебя вообще… не… будет… — голос пропитан отчаянием, болью и жуткой пугающей одержимостью.
Глеб делает резкий выпад рукой. Чувствую острую боль в районе шеи, ноги подкашиваются, перед глазами все плывет, черный туман обволакивает сознание.
Глава 15
Николай
Утренний звонок телефона ударил по вискам и вытянул из тревожного сна. Он тихо выругался, потянулся к мобильному, принял вызов.
— Чего тебе не спится, шесть утра? — бурчит вместо приветствия.
— Николай, кто рано встает, тот все двери первым открывает, — на том конце звенит веселый голос.
— Предпочту выспаться, — вздыхает.
Глаза закрываются. Только к пяти удалось заснуть. Ему необходимо еще несколько часов сна. Последние дни выдались очень напряженными. А сегодня ни дел, ни работы с утра.
— Вряд ли, — он даже представляет, как она хитро ухмыляется.
— Что случилось? — спрашивает уже более миролюбиво.
— Случилась моя щека, которая опухла так, что я стала на хомяка похожа, — по ее голосу не скажешь, что у нее что-то болит.
Хотя она всегда такой была, сколько Николай ее помнит. Никогда не сдается, не останавливается, любые испытания с улыбкой встречает.
— Я скину тебе номер хорошего спеца, — Николай уже понимает, к чему она клонит. Но подушка так манит, что он делает жалкую попытку вернуться к ней.
— Коооль, ты же знаешь, я доверяю только твоим рукам, — в голосе ни капли лести.
— Знаю, Паулин, — признает обреченно.
— Тогда просыпайся, собирайся. Ты же не оставишь слабую женщину наедине с болью!
— Слабая?! — Николай смеется. — Не льсти себе.
Он не раз видел, через что проходила, с виду хрупкая и слабая женщина, сколько терпела и при этом упорно шла к своим целям.
Он договорился встретиться с ней в стоматологической клинике через два часа. Уже много лет свои зубы Паулина доверяет только ему. А в прошлом доверила ему и свою жизнь.
Николай уже давно полноценно не ведет прием клиентов. Управление сетью стоматологических клиник занимает слишком много времени. А ведь стать стоматологом — это была его мечта. Он горел профессией, как губка впитывал знания. Каждый день на работу как на праздник ходил.
И во время службы ему так не хватало работы. Его ломало и тянуло к привычным запахам, инструментам. Потому вернувшись в мирную жизнь, он с головой нырнул в работу. Это помогало забыться, не думать о… ней…
Он создал свою сеть клиник. Работал сутками, продумывал каждую деталь, реализовал свои мечты и идеи. Все получилось даже лучше, чем он предполагал. Только вот времени на любимую работу теперь почти не было. Николай с головой увяз в бумажной рутине.
Лишь изредка в виде исключения он возвращается к инструментам, отводит душу. Или когда случаются вот такие ситуации. Паулине он отказать не может, слишком многое их связывает в прошлом.
Приняв холодный душ, выпив кофе, прогнав остатки сна, Николай едет на работу. Подруга его уже ждет, сидит рядом с администратором.
— Николай, что за вид? У меня хоть оправдание — зуб. А ты? Бледный, круги под глазами. Чем ты ночью занимался?
Боролся с призраками прошлого, как и все предыдущие ночи, вертится ответ у него в голове.
— Не спал, — подходит и обнимает подругу. — Рад тебя видеть, Паулин.
Николай не привык делиться болью. Все свои переживания он несет в себе. После некоторых событий никому не доверяет, даже подруге, с которой не один пуд соли хлебнули.
С зубом у Паулины оказывается все далеко не так печально.
— Волшебные руки, — она довольно потягивается в кресле.
От ее слов Николая в жар бросает. Сколько раз он слышал от клиентов именно эту фразу, и всегда вспоминает ту, которая произнесла ее первой.
На несколько секунд он падает в черную пропасть прошлого.
«— Волшебные руки, — она целует каждый его палец. — Одно твое прикосновение и я улетаю. Коль, я стала зависима от твоих прикосновений.
Трется щекой о его ладонь. И он в тот миг улетает вместе с ней, ему также необходимо к ней прикасаться, ласкать, целовать».
— Коооль! Чего завис? — голос Паулины, как ушат холодной воды.
— Да так… дела текущие… задумался, — отвечает хрипло.
В ноздрях еще стоит запах Манюни. А пальцы дрожат от воспоминаний о ее коже.
Неужели это наваждение никогда не пройдет?
Увы, оно только усилилось, с тех пор как увидел ее в больнице.
Тогда усилием воли он заставил себя ничего дальше не выяснять. У нее своя жизнь. Их дороги разошлись. Нельзя воскрешать призраков прошлого. Ему ли не знать, как лживые зеленые глаза могут резать.
— В кафешке посидим? — не унимается Паулина. — Два месяца тебя не видела!
— Угу, — растерянно кивает. — Сейчас… переоденусь.
Быстро выходит из кабинета. Сердце бьется о ребра, каждый вздох пропитан горечью, да такой что скулы сводит. Умывается холодной водой. Прислоняется лбом к холодному зеркалу.
— Оставь меня… уйди… не терзай… — шепчет в пустоту.
Через несколько минут становится легче. Николай выходит к подруге, и они направляются в кафе неподалеку.
Паулина не унимается, ее рот не закрывается. У непоседы каждый день — это новое приключение. А за два месяца их накопилось слишком много, и она пытается скороговоркой вылить на Николая весь поток информации.
— Эт еще ничего. А вот что на днях было, вот тут даже я малость обалдела, — Николай отстраненно кивает. Паулинка изменилась, раньше такой разговорчивой она не была, а сейчас у него от ее болтовни начинают пульсировать виски. — Знаешь, кто мне написал?
Щурится, молчит, смотрит на Николая. Он запоздало понимает, что от него требуется ответ.
— Кто? — спрашивает лениво.
— Жена Глеба Сикорского! — выдает с запалом.
Как удар раскаленной плетью четко в сердце. Николай вздрагивает, перед глазами пляшут языки черного испепеляющего пламени. Хватает стакан с соком, выпивает его до дна.
— З…з…з…ачем? — спрашивает заикаясь.
Эмоции настолько сильные, что ему не удается совладать с ними.
Глеб… еще одно имя, которое отравленным тавром, незаживающей раной осталось у него в душе.
Глава 16
— Хотела мужа сдать, интересные факты о его жизни и бизнесе поведать, — Паулина барабанит длинными пальцами по столу.