Прости

В душе сидела горькая обида на бывшего жениха, не пожелавшего выслушать, а ведь главное, о чём она хотела ему рассказать — Уля. От этого было больно: Кирилл отказался от собственного ребёнка.

«Что ж! Досадно, что ты оказался глух и слеп, — мысленно обратилась она к нему. — Изменился. Наверное и правда, я больше тебе не интересна.… Но собственный ребёнок? Она-то тут при чём?»

Лера покачала головой печальным мыслям и вернулась к лежащему на столе эскизу. В оформлении она решила отдать предпочтение любимой цветовой гамме дочери: выкрасить стены в нежно-бирюзовый. И никакого минимализма в обстановке. Главное, чтобы малышке было удобно. Светлая мебель: большая кровать, накрытая покрывалом с принтом гигантских одуванчиков и огромный угловой шкаф — Ульяша любит наряжаться. Так, письменный стол, полки для книг, эргономичный стул для будущего школьника — теперь уже необходимость. Пригодится и диванчик. Пойдёт в школу — появятся подруги. Пусть хоть маленький, но светлый, обязательно с ярким вязанным пледом и подушками. Цветок в кадке, стеллаж для игрушек, зеркало в серебристой раме, белые лёгкие шторы на окнах — интерьер закончен, — удовлетворённо вздохнула Валерия.

Отодвинувшись от рисунков, Лера полюбовалась на результат работы. Красиво!

«Ну, раз родному отцу она не нужна, справимся сами, — неожиданно решила Валерия. — Арфаев — замечательный папа и если мне не удастся донести до Кирилла то, что он теряет, так и быть. Навязывать Ульяну ему не буду. Позже повторю попытку и решу окончательно».

В душе снова поселилась тоска. Не такого она хотела, возвращаясь сюда. Мечталось о другом: солнечном и светлом, бесконечном счастье.

Оглядела гостиную, словно впервые ее видела. Знакомые стены, но, в то же время, чужие. Они с Кириллом были одним целым: дышали одновременно, сердца бились в унисон — только непродолжительное время, несколько месяцев. Но как тогда всё было искренне!

Теперь она выросла из той девчонки. Её, молодую женщину, эти мизерные крохи счастья не устраивали. Хотелось большего: навсегда, до гробовой доски.

— Мам! — рядом на стул плюхнулась Ульяна. — А дядя Кирилл нам кто?

— Что? — не поняла Валерия дочь.

— Он наш дядя?

Сердце Леры загрохотало. Она ещё не раскусила к чему ведёт дочь, но материнское чутье уловило опасность расспросов.

«А впрочем, девочка слишком мала, чтобы понять, что именно взрослые скрывают», — мелькнула мысль.

— Нет. Он просто мой старый знакомый… Вас с Кирюшкой ещё не было, когда мы познакомились.

— А-а-а, — задумчиво протянула малышка, сосредоточенно ковыряя пальчиком рабочий стол, на котором были разбросаны многочисленные варианты дизайна комнат. — Я думала, что он наш дядя. Кирюшка как он… Только маленький… был. — Добавила грустно.

— Иди ко мне, милая, — Лера потянулась к дочери, и та с готовностью перебралась на колени к матери.

— Скучаешь? — поинтересовалась мать, из последних сил сохраняя внешнее спокойствие.

Малышка кивнула, крупные слезинки выкатились из глаз.

— Не плачь, моя хорошая. Кирюшка расстраиваться будет. Он всё видит.

Девочка подняла глаза полные слёз на маму, а потом посмотрела на потолок. Чуть подумала и прошептала:

— Я тебя люблю, Кирюшка… Очень. — Шмыгнула носом, — Мам, — девочка прижалась к груди Валерии. — А можно, когда я вырасту и у меня родится сыночек, я назову его Кирюшкой?

— Конечно. Думаю, что наш мальчик будет смотреть на тебя сверху и радоваться. Он теперь твой ангел-хранитель.

— А кто это?

— Это тот, кого больше нет рядом, но он нас продолжает любить, а мы его. Они живут у нас тут, — Лера дотронулась до груди дочери, — и здесь, — коснулась головы. — Ангелы-хранители так называются, потому что всегда с нами и оберегают.

— Понятно, — кивнула девочка и обняла маму за шею.

— Хочешь, закажем пиццу?

— Хочу, — пробормотала кроха.

— Тогда тащи телефон. Заодно и папе позвоним. Думаю, он соскучился по тебе.

Довольная Ульяна, моментально высушив слёзы, понеслась за сумкой Валерии, предвкушая вкусную неполезную еду и разговор с дорогим для себя человеком.

- - -

[21] Виктория — дочь Ады, главной героини романа Аллы Дроздовой «А как же Мы?», цикл «Бывшие» (примечание автора).

Глава 8

Спустя три месяца Валерия отправилась в гости к дяде. Он давно её звал, тем более Ульяша просила навестить деда.

— Дед-дед-дед! — едва переступив порог девочка запрыгала резвым козлёночком вокруг мужчины. — Я приехала! Ты рад?

— Егоза! — Леонид Маркович с трудом подхватил на руки малышку. — Солнце моё, конечно, рад. Я так соскучился по тебе.

— Куда? — воскликнула Лера, — Тяжёлая же. Выросла, а тебе поднимать тяжести нельзя.

Но дядя и дочь словно и не слышали её. Звонкие поцелуи и счастливый смех разнеслись по квартире.

— Ты мне подарок приготовил?

Малышка, ухватив лицо деда ладошками уставилась в его поблёкшие с возрастом глаза. Она вся светилась в ожидании, знала, что вот-вот её порадуют чем-то приятным.

— А как же!

— А какой?

— Беги в свою комнату. Там в шкафу для тебя нарядов прибавилось, примеряй.

Девочка тут же заелозила у него на руках, стараясь высвободиться побыстрее.

— А спасибо? — крикнула вдогонку Лера, но Уля как метеор унеслась вглубь квартиры, не обращая внимания на окрик матери.

Через минуту дверь в детскую с грохотом захлопнулась. Леонид Маркович засмеялся и наконец-то повернулся к Лере.

— Ну и ты, здравствуй! Иди ко мне… — он распахнул руки, а молодая женщина, сделав шаг навстречу, прижалась к груди, скрываясь в медвежьих объятьях. — Красавица моя, — пробасил мужчина, ласково целуя племянницу в макушку. — Спасибо, что нашла время приехать.

Валерия вздохнула.

— Это тебе спасибо, что пригласил.

— Пригласил? — казалось, дядя по-настоящему удивился. — С каких это пор тебя нужно приглашать домой? Это место — твоя обитель навсегда. Живи сколько хочешь.

— Спасибо. — Она потёрлась носом о его грудь, устраиваясь поуютнее. — Ты самый лучший…

— Я знаю, — он хихикнул. Хотел тихо, а получилось, будто в трубу дунули. — Пойдём-пойдём… Чего в дверях торчать, словно неродная. Светлана еды наготовила, как на неделю, так что будешь есть и спать — отдыхать. Послезавтра снова придёт. Сказала, чтобы ели хорошо.

— Люблю тебя… — прошептала Лера и, привстав на цыпочки, чмокнула в щеку.

Через двадцать минут вся троица устроилась в гостиной за накрытым столом. Уля, заталкивая в рот тушёную картошку с мясом, одновременно умудрялась выливать на деда поток всевозможных детских новостей. Леонид Маркович, счастливо улыбаясь, поддерживал «светскую» беседу. Пытался втянуть племянницу в разговор, время от времени задавал уточняющие вопросы. Та, вяло реагируя на происходящее, явно витала в своих мыслях.

Наконец, малышка, сыто откинувшись на стуле, расстегнула пуговичку на штанишках и довольно почесала животик. Быстро бросив взгляд на мать, громко прошептала:

— Дед! А у тебя есть мороженое? Любое, но лучше вишнёвое…

Мужчина, хитро улыбнувшись посмотрел на Валерию.

— Если мама разрешит, то мы поищем. Думаю, что-нибудь да найдётся.

Лера понимающе хмыкнула. Ну, конечно, дядя готовился к их приезду и позаботился о наличии любимого лакомства для внучки.

— Я разрешу, если ты пообещаешь, что не будешь глотать мороженое кусками, а подержишь во рту пока растает. Не дай Бог, горло заболит, — обратилась она к дочери.

— Давай, дед, доставай! — девочка, не слушая родительницу, с вожделением уставилась на дверцу огромного холодильника.

— Ты слышишь меня, Уля? — Лера слегка повысила голос.

— Да слышу-слышу, — пробормотала та, по-прежнему не сводя глаз с агрегата.

— Повтори… — потребовала мать.

Девочка, закатив глаза к потолку и раскачиваясь на стуле, повторила монотонно и заученно:

— Не глотать огромными кусками…

Леонид Маркович расхохотался так, что выступили слёзы. Вытерев их тыльной стороной руки, хитро пробормотал, косясь на Валерию: