Несбывшийся бывший

Ярик, по предложению Петра Васильевича начиная с первого класса, посещает курсы китайского языка при посольстве.

Вначале это было в игровом виде, затем втянулся.

Китайский язык, наверное, как носитель культуры, притянул за собой занятия у шу. Затем это переросло в увлечение спортом.

И в результате, помаявшись среди различных секций, мы попали к прекрасному тренеру по дзюдо.

С которым и ездил Ярослав в летний лагерь.

Изучение китайского языка ещё породило и увлечение Ярослава музыкой. Оказывается, развитие музыкального слуха способствует лучшему восприятию. И мы уже три года ходим в музыкалку на класс виолончели.

Пётр Васильевич говорил, что без музыкального, образование будет неполным. И всячески приветствовал и стимулировал в моём сыне стремление к развитию.

Как мне не хватает его сейчас!

С кем мне посоветоваться и обсудить сегодняшнюю встречу? От кого выслушать заботливый совет? К кому преклонить голову?

Ох.

Я так привыкла за десять лет полагаться и прислушиваться к мнению Петра Васильевича!

Но теперь придётся решать всё самой.

Сегодняшняя встреча с Константином Жуковым перевернёт нашу жизнь.

Костя никогда не был дураком, а имея на руках документы точно сложит два плюс два. Увидит дату рождения седьмого марта и рано или поздно придёт к Ярику.

– Здравствуй, Люк, я твой отец!

Я старалась не врать сыну. Пётр Васильевич приучил меня, объясняя, что хуже вранья близким ничего не может быть. Поэтому Ярик знал, что мой муж неродной его отец.

Мы не делали из этого тайны. Старались не акцентировать, что Константин бросил меня. Зачем?

Ведь то, что я решила, будто наша ночь – первая брачная, так это только мои мечты. Можно было хотя бы поставить в известность счастливого молодожёна о таком повороте событий. И да, у меня до сих пор болит.

То место, где были мои мечты о любви и семье.

Я убрала тарелки после ужина в посудомойку, села на место и посмотрела на сына. Затем расправила аккуратно складки домашнего платья на коленях. Глянула в окно.

Сиреневые сумерки приглушили углы, скрадывая остроту.

– Я встретила сегодня твоего отца! – выложила я Ярославу как есть и затаила дыхание, прикусив губу от волнения.

Что тут уже скрываться.

Шестая глава

– Сегодня? – Ярослав поднял на меня взгляд своих чёрных глаз, дожёвывая пирожок.

– Днём. Александр Петрович нашёл юриста по спорным вопросам наследования, и им оказался твой отец. Константин меня узнал. Думаю, что скоро наведается к нам. Я не знаю, как он отреагирует на тебя. Но ты должен знать, что я люблю тебя за весь мир. И у тебя есть выбор. Ты можешь не общаться с ним. Или контактировать столько, сколько хочешь ты. Выбор за тобой. Я приму любой и буду любить тебя всегда! Понимаешь? – пока говорила, я стиснула руки в кулаки под столом. Чтобы не тряслись.

А Ярик спокойно жевал пирожок. Затем запил его чаем. Потом налил себе ещё.

– Ма-а-ам, ты что? Ты думаешь, что я сразу побегу к нему жить? Мам, ты в курсе, что люди ещё в прошлом веке изобрели интернет? Прикинь! Несложно, если знать имя, фамилию и отчество человека, его профессию и примерный возраст. Неужели ты думаешь, что я давно не нашёл своего биологического отца? – Ярик поднял одну бровь и смотрел на меня с явным превосходством.

– Ты? А… как? – у меня не было слов, а сердце, кажется, и вовсе остановилось и замерло в уголке груди, сжимаясь от страха.

– Ма-а-ам, ты такая смешная сейчас! Пётр Васильевич мне помог. И всё объяснил, – невозмутимо сказал мой сын.

– А… Когда? – я никак не могла прийти в себя.

Этот ребёнок сведёт меня с ума! И откуда столько сарказма и ироничности? Гены, блин, пальцем не задавишь!

– О! – закатил тем временем глаза Ярослав, – ещё в начале учебного года. Когда в школе рассказывали, откуда берутся дети. Папа объяснил, что Константин Игоревич обидел тебя сильно, и вы расстались ещё до того, как ты узнала о том, что у тебя буду я.

– Ребёнок! Иди обниматься! – распахнула я руки, принимая фыркающего сына.

Я прижала свою голову к тощему плечу сына и застыла на минутку.

Когда сижу на стуле, то Ярик уже немного выше меня. Скоро станет совсем взрослым. Он уже самостоятельный, а что будет через пять лет? Вздохнула, пересчитывая пальцами ребра худенького и по-детски гибкого тела, щекоча и отвлекая от драматизма момента.

Для меня драматизма, судя по хихиканью Ярослава.

Ах, Пётр Васильевич! И даже сейчас, после смерти, ты помогаешь мне!

Сын ловко вывернулся из объятий и внезапно чмокнул меня в лоб.

– Не трусь, мам, прорвёмся! – высказался он и ушёл в свою комнату.

Я сидела на кухне, не шевелясь. Не в состоянии сдвинуться с места. Без мыслей. Без сил. Просто глядя в темнеющее небо за окном. Наблюдая, как зажигаются фонари, и тёплый жёлтый их свет отражается от стен домов и мокрого асфальта.

Когда Пётр Васильевич привёл меня в свой дом, в свою квартиру в центре города на Малой Дмитриевке, я растерялась. И не могла там без разрешения хозяина даже чашку взять для чая. Ну а как? Если даже чашки там были Кузнецовского фарфора?

Однажды, случайно, я разбила большой молочник из сервиза. Он выскользнул у меня из рук, словно живой и рассыпался на крошечные осколки, ударившись об угол стола.

Я так рыдала, с такой истерикой, что Петру Васильевичу пришлось вызвать мне врача.

После этого случая мой мудрый муж продал всё. Квартиру и весь антиквариат, что у него был. Мебель. Купил трёхкомнатную квартиру у метро Университет для нас, а остальные деньги поделил между своими детьми. А как позднее выяснилось, и нам с Ярославом тоже досталось из тех доходов.

В новую квартиру всю мебель и обстановку выбирала я. И мелочёвку тоже покупала я. Пётр Васильевич смеялся и потакал моим экспериментам с дизайном. Только его комнату я постаралась оформить, опираясь на вкус хозяина. А в остальных резвилась на полную катушку. В меру своего представления о жилище.

Резвиться было где, ведь дом, в котором располагалась наша квартира, старый, с мощными стенами. Места много. Имперской, сталинской постройки. Сразу за круглым входом в метро.

Петру Васильевичу было удобно добираться до работы, когда он ещё посещал Университет. И мне не напряжно бегать и на работу, и на учёбу.

Я собиралась бросить обучение. Не хотела возвращаться после академического отпуска. Какая тут учёба, когда малыш на руках? Но и в этом случае мой муж настоял на образовании. Я перевелась на вечернее отделение и без особых проблем получила в своё время диплом.

– Ма-а-ам? Ты зачем сидишь в темноте? – зашёл на кухню Ярослав и открыл холодильник, выхватывая ярким светом стол с неубранной посудой после нашего чаепития.

– Задумалась, – пожала я плечами и растёрла отчего-то мокрое лицо ладонями.

– Тебе налить сока? – побеспокоился обо мне мой ребёнок.

– Спасибо, солнышко, я пойду к себе. Не беспокойся, – сказала я и попыталась встать.

Затёкшие и задеревеневшие от долгого сидения ноги отозвались болью и судорогой.

Что это я, правда! Не конец света ещё. Ничего не случилось непоправимого сегодня. Так почему я позволяю себе так раскисать?

Доковыляла до своей комнаты и со стоном опустилась на кровать.

Нет, так не пойдёт дело! Встала и решительно направилась в душ.

И вот там меня и накрыло!

Вспомнила, как Костя меня целовал сегодня. А главное, как отреагировало моё тело! Как плавилось в его руках! Как отозвалось моментально на его прикосновения!

Стояла под горячими струями, обхватив себя руками и плотно зажав рот, чтобы не напугать ребёнка, и содрогалась от рыданий. Обливаясь невидимыми под падающей на меня водой слезами.

За что? Почему так? Отчего столько лет организм, не реагирующий на мужские прикосновения, теперь так подводит меня? Что за ерунда в моей голове?

Почему ни на кого другого я так не реагирую! Что за запреты я сама себе поставила? Ведь я пыталась завести отношения! Даже ходила на свидания!