Страница 26 из 36
- Моя сестра – Ксения, - пояснила мне Есения, стоящая рядом со мной, - Мы двойняшки. И только-только выпустились из детского дома. Мне кажется, начать мое повествование надо именно отсюда.
От государства сестры получили только среднее образование и по комнате в коммуналках. И сразу же они решили, что жить будут в одной комнате – чтобы было не так одиноко и страшно в этом и без того жестоком к ним мире. А вторую комнату они сдали – все какие-то деньги для начала.
Есения настояла, чтобы сестра обязательно пошла учиться. Ксения всегда хотела стать учительницей младших классов. Сама же Есения поначалу бралась за любую работу. Потом ей повезло – устроилась в небольшом магазинчике одежды продавцом. Но это был не предел ее мечтаний. Она мечтала стать писателем.
С самого детства Есения любила писать рассказы или выдумывала истории, чтобы развлечь и поддержать сестру. Рассказы обрастали все новыми подробностями и описаниями и потихоньку превратились в полноценные романы. Несколько общих тетрадей, исписанных мелким почерком – самое главное сокровище, которое Есения взяла с собой во взрослую жизнь.
Через полгода работы в магазине, Есении удалось накопить денег на простенький ноутбук, о котором она давно мечтала. И она начала писать. В выходные, в любую свободную минуту. Иногда даже ночи напролет. Она понимала, что вот так просто, с улицы не придешь ни в одно издательство. Поэтому она зарегистрировалась на нескольких литературных сайтах и выложила свои работы.
Есения была очень удивлена, когда ее романы начали не только читать, но и оставляли восторженные отзывы. Спустя какое-то время, она даже начала получать за свои труды прибыль. Тогда-то ей и написала какая-то дама, представившаяся модератором одного из сайтов, и предложила некое взаимовыгодное сотрудничество.
Все было просто – Есения так же пишет романы, но по-настоящему издаваться они будут под другим, уже известным, именем. Она была настолько зла от подобного предложения, что ответила бурным и резким отказом, на что пришел быстрый и короткий ответ, что в скором времени она передумает.
Нахалка была заблокирована, а сама переписка благополучно забыта. А, спустя всего несколько дней, когда Есения была на работе, ей позвонили из больницы…
Беда пришла, откуда ее совсем не ждали. Ксения как-обычно возвращалась домой после лекций и уже подходила к подъезду, когда росший неподалеку тополь вдруг решил упасть. Не было ни грозы, ни урагана – абсолютный штиль. Но дерево, простоявшее во дворе тридцать лет, и которое могло простоять еще столько же, вдруг, преломившись пополам, упало прямо на ничего не подозревающую Ксению. Несчастный случай, перечеркнувший всю ее жизнь.
Уже в больнице Есении объяснили, насколько все плохо. Если Ксения очнется и будет полностью в сознании, сохранив все функции мозга, то ходить она не будет никогда. Пока Есения сидела в коридоре больницы и пыталась поверить, что все это правда, ей позвонили с незнакомого номера.
- Повторю еще раз свое предложение и советую не отказываться – на лечение сестры понадобятся очень большие деньги, - вещал из трубки наглый женский голос.
- Так это все вы подстроили?! – зашипела Есения.
- Зачем же сразу такими обвинениями разбрасываться? Просто очень удачное стечение обстоятельств, не правда ли? – продолжал вещать голос, - Адрес и время встречи вам пришлют. Советую не отказываться и явиться вовремя, а то мало ли, что еще с вашей сестрой может случиться…
Звонок был сброшен, но в ушах еще звенели слова неприкрытой угрозы. Ничего другого не оставалось, кроме как согласиться на все их условия. И уже на следующий день Есения познакомилась со своей мучительницей – Мирославой Пересвет.
Только взглянув на нее, Есения приняла ее за жабу – из-за ее выпученных глаз и огромного непропорционального рта. В остальном же – обычная полная женщина с лицом без возраста – ей могло быть как тридцать, так и все пятьдесят. Неудачно подобранный и сидящий костюм и обилие огромных и аляповатых украшений завершали ее гротесковый образ, но в установлении возраста или статуса никак не помогали.
Мирослава тут же нацепила на себя роль опекуна и старшего товарища, пожурив Есению за отказ, за которым последовали столь печальные события, которых можно было бы избежать. Фальшь сквозила в каждом ее слове и Есения как можно вежливее попросила перейти сразу к делу, ради которого она пришла. Мирослава только рассмеялась и сделала вид, что не обиделась, хотя в ее глазах блеснуло что-то очень нехорошее.
Она открыла лежащую рядом кожаную папку и достала оттуда два старинных пергамента, один из которых протянула Есении.
- Ознакомься и подпиши, - бросила она, пододвигая к Есении какую-то бархатную коробочку, наверное, с ручкой.
Я видела договор газами Есении, и меня сразу привлек пункт в самом конце, самым мелким шрифтом «Физическая смерть не является причиной аннулирования этого договора» даже больше, чем все эти стандартные не нарушать и не разглашать. Но это просто слова. Как же они смогли приобрести реальную силу? Впрочем, после разыгравшейся следом сцены, все стало ясно.
- Подписывай! – скомандовала Мирослава, протягивая Есении ручку.
- Но это же просто перо без чернил!
- Проколи им палец и подписывай! Только так Договор вступит в силу, - взревела Мирослава и ее глаза выпучились еще больше.
Есения сделала, как ей было велено и почувствовала холод и странную тяжесть, будто ее заковали в кандалы. Выслушав дальнейшие указания, она на негнущихся ногах покинула дом Мирославы и, вернувшись домой, проспала целые сутки. А потом началась серая рутина, которой не было конца и края – тяжелая работа – Мирослава требовала по роману раз в три месяца и без задержек – и краткие поездки к сестре в больницу, которая необъяснимым образом пришла в себя и пошла на поправку.
Первое время Есения честно выполняла все условия – писала все лучше, совершенствовалась, а Мирослава требовала все больше, платить при этом стала меньше, дойдя до таких смехотворных сумм, что Есения задумалась о поиске подработки. Потом ей это надоело, и она начала откровенно халтурить – писала, как ей вздумается, не особо стараясь.
- В чем дело, - позвонила как-то вечером Мирослава, - Я от тебя ждала другого, возлагала большие надежды, а ты меня так подводишь…
- Вдохновение нельзя вот так просто включить и использовать. Невозможно написать шедевр по одному только приказу, - начала было объяснять Есения.
- Не можешь – заставим, - буркнула Мирослава и отключилась.
После этой странной фразы будто что-то изменилось. Мирослава перестала торопить, практически не звонила. Наступило затишье, как перед бурей. Но какого-то особого предчувствия приближающейся беды не было. Есения просто шла домой из магазина и, когда была на середине пешеходного перехода в один миг перестала что-либо видеть и слышать и никак не могла заметить несущийся на высокой скорости автомобиль.
- Очнулась я уже такая, - закончила свой рассказ призрачная фигура рядом со мной, все еще наблюдавшей момент аварии.
Спустя мгновение мы уже вернулись в наше время и нашу гостиную. Все показанные Есенией воспоминания все еще мелькали перед глазами, и я была под таким впечатлением, что только сейчас начала осознавать, что сейчас передо мной стоит мой любимый автор.
- Знаю, - ответила Есения, будто услышала все то, что я не успела толком подумать.
- Надо подумать, как лучше поступить, - начала размышлять вслух я, - Договор отменить может получиться. Но где гарантии, что на твоем месте не окажется кто-то еще?
- Этого нельзя допустить! - отрезала Есения, - Никто не должен больше пострадать.
- Вот если бы была возможность как-то доказать, что она тебе угрожала, или что это точно книги твоего авторства.
- Возможность есть. Я давно собирала материалы на Мирославу – делала скрины переписок, записывала телефонные разговоры. Материала получилось очень много. А еще я писала не только для Мирославы – писать для себя я тоже не бросила. Все материалы хранятся на облачном хранилище – я всегда боялась, что мой ноутбук она может отобрать – нельзя было хранить все только там.