Страница 2 из 70
О, сколько раз он произносил в голове эту речь… Она определенно удалась — царь был доволен собой. Под бурный восторг собравшихся Агамемнон развернулся и направился в глубину дворца. Его подданные шли следом, держась на почтительном расстоянии.
Среди соратников он не увидел своей супруги. Это удивило царя. Войдя в мегарон и оглядевшись, Агамемнон прямо спросил о Клитемнестре.
— Царица со вчерашнего дня жаловалась на головную боль. Она отдыхает в своих покоях. Велела передать, что ждет тебя, владыка, — ответили ему.
Повелитель Микен ощутил раздражение. Чтобы справиться с приступом, он принял из рук слуги кубок вина и залпом его выпил. С запозданием пришла огромная усталость: сколько дней и ночей он провел в походах, не зная отдыха!.. Однако Агамемнон не позволил слабости взять верх, а лишь поинтересовался:
— Мой сын с ней?
— Да, повелитель.
Что ж, пришло время навестить возлюбленную. Отослав свое окружение, Агамемнон направился в комнаты Клитемнестры на женской половине дворца.
У самого входа владыка Микен остановился и несколько раз глубоко вздохнул, приводя мысли в порядок. Он, Агамемнон, впервые увидит лицо наследника… Воинственный ахейский царь никогда прежде не отлучался из города так надолго, и теперь его одолевало странное чувство, доселе незнакомое. Похожее на робость перед чем-то неизведанным… Наконец Агамемнон отбросил все сомнения и решительно сделал шаг в покои царицы.
Это было большое помещение с множеством окон, из которых открывался прекрасный вид на далекие холмы и равнины в окрестностях Микен. В самом центре находилось просторное ложе, на котором и отдыхала Клитемнестра. Царица была роскошно одета, ее грудь и руки покрывали многочисленные украшения. Рядом стояла юная служанка и что-то негромко рассказывала явно скучающей повелительнице.
Едва увидев входящего в покои Агамемнона, служанка низко поклонилась. Царь лишь нетерпеливо махнул рукой. Повинуясь этому жесту, девушка покинула покои.
Правитель Микен и его жена остались наедине. Клитемнестра широко улыбнулась и начала подниматься, собираясь приветствовать мужа.
— Не надо. Мне сказали, что тебе нездоровится. — Агамемнон торопливо пересек комнату и встал у постели, горой возвышаясь над лежащей супругой.
— Разве именно эти слова ты хотел бы произнести после долгой разлуки, дорогой? — в глазах Клитемнестры сверкнул хитрый огонек.
Улыбаясь в ответ, царь Микен опустился на колено и взял ее за руку. Он смотрел на Клитемнестру с восхищением: в пылу сражений Агамемнон успел слегка позабыть, насколько красивой была его возлюбленная. И теперь эта сладостная, но чуть потускневшая фантазия предстала пред ним наяву, вновь засияв во всем великолепии.
— Я тосковал по тебе все это время, милая. Но теперь мое сердце наполнено радостью, а душа будто уносится в Элизиум. Наконец-то мы…
Не в силах окончить фразу, Агамемнон осторожно сжал кончики ее пальцев. Ему не хватало слов, чтобы выразить всю полноту своего чувства.
В Клитемнестре, дочери царя Тиндарея, текла спартанская кровь. Заметно моложе супруга, рядом с могучим Агамемноном она смотрелась превосходно — все считали их прекрасной парой. Царица обладала той роковой внешностью, что заставляла мужскую кровь кипеть. Даже родив троих детей, она не утратила красоты и притягательности. Ее черные волосы ниспадали на плечи тяжелой копной, а высокие скулы и маленький острый подбородок добавляли лицу необъяснимое очарование.
Но в глазах, выразительных и лукавых глазах, таилась особая сила. Серо-зеленый цвет с вкраплениями желтого придавал им глубину и вместе с тем — прозрачность. Взгляд Клитемнестры был подобен зимнему морю, холодному, преисполненному могучей силы, в котором мог пропасть без вести незадачливый пловец, рыбак или даже целый корабль.
Да, Клитемнестра была чудо как хороша собой! Глядя на нее, Агамемнон с великим трудом подавил желание овладеть возлюбленной прямо здесь и сейчас.
Пока он завороженно глядел, не в силах вымолвить и слова, царица заговорила:
— Я ждала тебя, Агамемнон, каждую ночь молясь богам о твоем благополучном возвращении. Твой поход был успешен, а дерзкая Троя пала к ногам микенского царя — нет лучше вести!.. Ведь ты давно мечтал об этом, и я наконец могу поздравить тебя с победой.
Царь наклонился и поцеловал жену. А затем, опомнившись, спросил:
— Где же наш сын? Я хочу наконец увидеть наследника, который будет править Львиным городом.
Клитемнестра грациозно встала с постели и прошла в соседнюю комнату, поманив супруга. Агамемнон послушно проследовал за ней. Здесь стояла небольшая детская кровать, украшенная искусной резьбой, а в ней мирно спал ребенок.
— Я назвала его так, как ты велел, — тихо сказала царица, — У этого мальчика красивое имя.
Агамемнон тоже подошел к кроватке. Спящий в ней малыш вдруг проснулся и с недоумением уставился на большого мужчину перед ним. Детские глаза имели такой же цвет, как и у матери.
Царь взял ребенка на руки с осторожностью, будто величайшую драгоценность на свете. Мальчик протянул ручки и неожиданно крепко вцепился в густую черную бороду отца. Агамемнон одобрительно засмеялся:
— Только посмотрите на него!.. Ты станешь настоящим героем, Орест. Я уверен в этом.
— Конечно, — Клитемнестра встала рядом с мужем и положила руки ему на плечи. — Об этом говорит и его имя: «тот, кто стоит на вершине». Мне нравится твой выбор, дорогой.
— Да, этому малышу в будущем предстоит возвыситься над людьми. И я постараюсь научить его всему, что знаю.
Ребенок в восхищении дернул отца за бороду, и царь был вынужден передать его матери, причем сделал это не без затруднений. Поглаживая пострадавшие от рук наследника волосы, Агамемнон поинтересовался:
— Я не видел девочек. Где они?
— Электра гуляет на лошадиных лугах. Тебе известна ее безрассудная страсть к лошадям, но не переживай: я отправила с ней прислугу и стражей. С девочкой ничего не случится, увидишь ее завтра… А Ифигения наверняка спит.
Царь почувствовал холодок в словах супруги, но не особо этому удивился. Клитемнестра была гордой, волевой женщиной и наслаждалась силой, которую ей дарил титул владычицы Микен. Рождение двух девочек стало для нее разочарованием — она множество раз говорила, что мечтала о сыне. Казалось, она жалела о времени, затраченного на беременность и трудные роды.
Агамемнон догадывался и о другой причине ее пренебрежения к собственным дочерям. Он часто вел изнурительные сражения с соседями; забота об управлении Микенами ложилась на плечи недавно родившей царицы. Клитемнестра не жаловалась, принимая многочисленных советников, верша суд над преступниками и распределяя продовольствие, однако на дочерей сил у нее уже не оставалось. Почти все время девочки проводили с кормилицами либо служанками.
Оправившись после родов, Клитемнестра так и не испытала любви к Ифигении и Электре. Царственной матери не было никакого дела до своих дочерей. Она лишь следила, чтобы те были сыты, одеты и обеспечены всем необходимым… но не более того.
Однако на сына Клитемнестра, казалось, смотрела с теплом, и Агамемнона это обрадовало.
— Я благодарен тебе за Ореста, милая. И за твою поддержку все эти годы, — тихо сказал он.
Владыка Микен подивился собственной нежности: долгое время этому чувству в его жизни не было места. Словно догадавшись об этом, царица покачала головой:
— За сына тебе стоит поблагодарить в первую очередь себя, — она улыбнулась. — Уверена, ты окружишь этот ребенка любовью и заботой! У нас впереди будет много времени, чтобы обсудить его воспитание… А пока оставь его и расскажи о войне с Троей. Гонцы исправно приносили вести, однако мне хочется услышать историю из уст победителя.
Оставив ребенка в кроватке, Агамемнон с Клитемнестрой вернулись к ложу царицы и сели, держась за руки. Оставшись с супругой наедине, царь начал свой рассказ. Он говорил о высоких троянских стенах, что казались неприступными. О долгой осаде и последней жестокой схватке на улицах города. Во всех подробностях царь поведал, как ведомый Аяксом Теламонидом и Ахиллом отряд прорвал оборону Трои. Рассказал, как у самого дворца пал могучий Ахилл, окруженный полчищами врагов. Как в пламени пожара сгинули Приам, царь Трои, и вся его семья…