Страница 28 из 53
На следующий день Карен вернулась на ранчо, и на следующий тоже, и так на протяжении восьми недель. Она довольно хорошо научилась обращаться с лошадьми — ездить на них верхом, ухаживать за ними, убирать стойла. В конце лета Мелинда стала уходить из библиотеки пораньше, чтобы посмотреть на успехи своей воспитанницы. И если Карен очень нравилось восседать на спине сильного, быстрого животного, Мелинде, казалось, еще больше нравилось наблюдать за ней.
Однако именно подвеска в виде лошадки заставила Карен понять, как много она значит для этой женщины. Глядя на хрупкое украшение, она подумала, что самой Мелинде наверняка никто не дарил ничего подобного, а она, возможно, мечтала именно о таком подарке и, возможно, даже от какого-то конкретного человека. Вручая ей подвеску, приемная мать сказала:
— В этом году финансы нам не позволяют, но однажды мы купим тебе настоящую лошадь. Обязательно купим. — Макгинти иногда упоминали о далеком, более благополучном прошлом, когда имели своих лошадей, но именно в тот момент они впервые заговорили о покупке.
— Ого, спасибо! — воскликнула Карен.
— В этом году у тебя хорошие оценки, — продолжала Мелинда. — Мы гордимся тобой. — Боб согласно кивнул. — Так или иначе, мы хотим обсудить следующий этап. Мы намерены удочерить тебя, Карен.
«Меня зовут не Карен», — такой была первая мысль, промелькнувшая у нее в голове.
— Мне очень нравится украшение, — произнесла она вслух. — Огромное вам спасибо!
Она говорила искренне. Подвеска на тонкой золотой цепочке выглядела простенькой, маленькая лошадка была выпуклой только с одной стороны, чтобы создать иллюзию трехмерной фигурки, и плоской с изнанки. Но она скакала во весь опор.
— Мы не требуем от тебя решения прямо сейчас, — сказала Мелинда. — Мы просто хотим дать понять, что считаем тебя своей дочерью.
Карен невольно услышала в ее словах тревогу по поводу приближающейся одинокой старости. В приюте часто рассказывали такие истории. С содроганием вспомнив обо всяких Питах, Карен попыталась примерить эти воспоминания к длинному волевому лицу Мелинды, простому и почти некрасивому. Глубокие горькие морщины прорезали путь от уголков рта к подбородку — переживания из-за сына, — но улыбка смягчила черты, а в повлажневших серых глазах светилась доброта. Будущее Карен с Мелиндой и Бобом, наверное, будет связано с лошадьми, но также оно включало и колледж, работу в Ред-Блафф, Реддинге или даже Сакраменто. И более того: возможно, у нее появится ухажер из числа одержимых бейсболом хулиганов, и однажды она пойдет по церковному проходу, украшенному лентами и самодельными колокольчиками из папиросной бумаги. А дальше в один прекрасный день этот дом с дощатой островерхой крышей перейдет в ее владение. Она будет спать в хозяйской спальне, выходящей окнами на поросшие лесом горы, и раз в год возить своих детей на побережье. Уютное существование, как у вилки в ящике кухонного стола.
— Это мой самый лучший день рождения в жизни! — воскликнула Карен и почти не лукавила, хотя на самом деле тогда был не настоящий день ее рождения, а случайная дата, которую она выбрала наугад.
Она представляла, как погонит могучего коня сначала рысью, потом галопом, чтобы походить на подаренную подвеску — силуэт скачущей лошади. Перепрыгнув через низкую деревянную ограду, они пронесутся через пастбища и леса, поднимутся в горы. Конечно, это снова фантазия, подобная той, детской, про серебристо-белого коня, который однажды примчится за ней и увезет в неведомую прекрасную страну. Карен не умела преодолевать барьеры и наверняка угробила бы и себя, и лошадь. Да и горы не годятся для верховой езды. И вообще, далеко ли уедешь на лошади?
Нет, все-таки на автобусе куда надежнее. И она начала собирать информацию об автобусных маршрутах. Пора было отправляться в Портленд, где, как она слышала, на душу населения приходится больше стриптиз-клубов, чем в любом другом городе США. Когда Мелинда в очередной раз ушла в библиотеку, а Боб, сложив газету, отправился в столярную мастерскую, Карен поступила как всегда: сбежала. Это оказалось несложно — она просто повернула в другую сторону на трассе, испытав облегчение и удивление от того, насколько просто ей дался побег. Она дважды обернула цепочку с лошадкой вокруг лодыжки, и самодельный браслет ритмично шлепал по ноге в такт шагам, примерно на каждом восьмом соскальзывая в туфлю, а затем выскакивая и снова скользя вниз. Она шла и представляла, что крошечная золотая лошадка спрыгнула с цепочки и Карен теперь едет верхом на ней вместо автобуса.
10
— Думаете, муж обманывает вас? — спрашивает Алекс Меркадо небрежно, но с интересом, как человек, обсуждающий шансы в гонке, где не делает ставок.
— Нет. Не знаю. Я просто…
Кто-то проходит за дверью моего кабинета, я замечаю силуэт в матовом застекленном дверном проеме и подношу телефон к другому уху. В университете всегда кто-нибудь есть, даже по выходным.
— Вы хотите, чтобы я выяснил, не обманывает ли он вас, — уточняет детектив. — Я с удовольствием прослежу за ним и узнаю, куда он ездит. — Его реплика подразумевает: «Не бесплатно, конечно».
Я не даю ему развить эту тему и, понизив голос, спрашиваю:
— А вы не могли бы разузнать про другого человека? Ее зовут Альма Жозефина Руис.
— Собрать основные сведения? Или проследить?
— Основные сведения, — торопливо отвечаю я. — Она попечитель нашего благотворительного фонда. Точнее, его администратор.
— Ясно, — говорит Алекс. — То-то имя показалось мне знакомым. Нетрудно будет выяснить ее подноготную. — В том числе встречается ли она с моим мужем. — Да, и продолжать ли мне следить за Джули? Я узнал, где она бывает. — Прежде чем я успеваю спросить, он сообщает: — Она ездит в церковь.
— Что? В какую еще церковь?
— «Врата».
Я теряю дар речи. «Врата рая» — это мегацерковь, чей рекламный щит я вижу каждый день, проезжая по развязке 610 на работу. Службы проходят в огромном молельном доме с куполом.
— Внутрь она не заходит. Просто сидит в своей машине. В машине вашего мужа, — поправляет он себя. — На стоянке.
— И что она делает?
— Не знаю. Там ведь целый комплекс, где много чего происходит: три группы по изучению Библии, лига боулинга для холостяков и нечто под названием «Круг исцеления». — Похоже, перечисление вариантов досуга прихожан его забавляет. — Вы никогда там не были?
— Мы вообще не ходим в церковь. Вернее, Джули иногда ходила с подругой. Просто из любопытства, как все дети. — Я вспоминаю увеличенное изображение телевизионного проповедника на билборде. «Не теряй веру в повседневной суете». — Не верится, чтобы сейчас ей захотелось отправиться в такое место.
Некоторое время Алекс задумчиво молчит.
— Анна, вы посмотрели видео?
— Да, посмотрела. Гретхен Фарбер. Группа из… Портленда, так?
— И?..
— Да, певица и впрямь похожа на Джули. Вроде бы. Но изображение настолько нечеткое, что нельзя сказать наверняка.
Я даже не очень лукавлю, поскольку смотрела видео всего один раз, посреди ночи, с выключенным звуком. А еще в последнее время я почти ни в чем не уверена.
— Запись с мобильного телефона, — соглашается Меркадо, но у меня возникает неприятное чувство, что он издевается надо мной. — Не очень качественное изображение.
— Вот именно, — говорю я.
— И Портленд находится не в Мексике, — заканчивает он.
Наступает пауза, и я перехожу в наступление:
— Можно узнать, с чего вы решили искать ее именно в Портленде?
— А я и не искал. Проверял полицейские отчеты, составленные примерно в то время, когда вернулась Джули, просматривал всю информацию о девушках ее возраста в надежде, что подвернется нечто интересное. Эту Гретхен Фарбер объявили в розыск, но не в Портленде, а в Сиэтле. Через пару дней после того, как появилась Джули.
— После того, как она вернулась домой.
— Да. По закону нужно ждать три дня, чтобы подать заявление о пропаже взрослого, особенно когда в полицию обращается муж или бойфренд — на тот случай, если исчезновение произошло в результате ссоры любовников. Заявление об исчезновении Гретхен подал мужчина, какой-то Кэлвин. Во всяком случае, мне повезло («Еще как повезло», — думаю я), что нашлось видео. Не волнуйтесь, я ищу концы, обзваниваю бары, пытаюсь установить ее личность. — Он замолкает, и я слышу, как на другом конце линии шуршат бумаги. — Есть еще одна зацепка, которую я изучаю.