Порождая бурю

Чтобы прорвать оборону синьоры Жандарма, Бенджамин позвонил в первую попавшуюся квартиру и представился соседом с верхнего этажа. Ему открыли, даже не разобравшись, кто он на самом деле. Теперь оставалось самое сложное — уговорить синьору Пеллегри позвать Розалию.

Бенджамин нажал на кнопку звонка и даже услышал шорох за дверью, когда открылась створка глазка. Несколько секунд спустя в дверном проеме показалась седая аккуратно причесанная голова. У хозяйки квартиры оказалось недовольное лицо, а потому и приветствие получилось сдержанное, хотя и вежливое.

— Что желаете, молодой человек? — поинтересовалась она, когда Бенджамин закончил с поздравлениями с прошедшим Рождеством и новым годом.

— Я ищу Розалию. Мне нужно увидеть ее.

— А почему ты думаешь, что она у себя? — мелкие глазки пристально смотрели на переносицу.

— Потому что я это знаю…

Синьора Пеллегри соображала, что возразить на это, но видимо, ничего не придумала и решила спустить на Бенджамина собак.

— Что ты сделал с моей Розалией? — накинулась на него пожилая дама и, если бы у нее был в руках зонт или даже кухонное полотенце, Бенджамин был в этом уверен, непременно огрела бы его по голове.

— Ничего, — растерялся он. — Но она пропала. И не отвечает на мои звонки!

— Уверена, она не хочет тебя видеть, поэтому я не пущу тебя, большой человек! — храбрилась синьора Пеллегри и готовилась защищать грудью входную дверь.

— Синьора, мне надо увидеть Рози. С ней что-то случилось… Если вы не позволите мне войти к ней, а я обещаю вести себя прилично, то мне придется посадить вас на шкаф, чтобы вы мне не мешали. Потом я вас, конечно, верну на место… — он замолчал на пару секунд и добавил уже серьезно: — Я очень волнуюсь за нее. Пожалуйста, я должен ее увидеть!

Железная Леди дрогнула. Сначала она разжала губы и наклонила голову на бок, а потом убрала сухую руку с двери и отошла в сторону.

— Иди, но она все равно не пустит тебя. Она почти не выходит с понедельника…

Сердце неприятно ускорило шаг. Но сейчас он все узнает. Не могла Рози пропасть просто так.

Бенджамин постучал и позвал девушку по имени, но она не ответила. Он повторил все заново, хотя результат не изменился. Тогда он дернул за ручку — дверь оказалась не запертой на ключ. В комнате горела только лампа на комоде у окна. Розалия стояла к ней лицом и спиной к двери.

— Зачем ты пришел, Бенджамин? — она даже не развернулась.

— Ты не отвечаешь мне…

— Наверное, у меня есть на это причина.

— И я хочу ее знать.

— Как тебе будет угодно, — усмехнулась Розалия и развернулась к нему лицом.

Против света ее фигура и лицо оказались в полутьме. И сначала Бенджамин не понял, почему девушка молчала и что именно она демонстрировала ему. Он подошел ближе и стал вглядываться ей в лицо. В какой-то момент ему показалось, что она криво улыбается. Не ясно было только, чему именно. Такой улыбки он у нее ни разу не видел. Тогда Бенджамин взял ее за плечи и развернул к окну. Когда тусклый свет упал ей на лицо, стало ясно, что Розалия вовсе не улыбалась. Ее рот был перекошен не от улыбки, а от большого отека с уже пожелтевшим синяком с красными вкраплениями.

— Что это? — Бенджамина так поразило увиденное, что он задал этот идиотский вопрос.

— Стукнулась, — съязвила девушка и тряхнула руками, прогоняя руки.

— Ты шутишь?! — снова отличился он

гениальностью следующего вопроса.

— Конечно! И мне ужасно весело!

Розалия засмеялась, и голос ее был неестественно звонким. А потом она так внезапно смолкла, и плечи ее затряслись, что Бенджамин снова растерялся. Он смотрел на нее и не знал, что делать и что говорить. А она вруг скривилась и приложила к отеку пальцы — ей было больно. И плач сразу стих. Вот тут-то Бенджамин и очнулся. Он метнулся к двери и включил свет в комнате. Теперь на него смотрела совсем больное лицо с безобразным синяком и красными, совсем чужими глазами.

— Рози, кто это сделал? — вернувшись к ней, теперь он рассматривал ее — она молчала. — Твой отец?

— Я хочу, чтобы ты ушел...

Первым желанием Бенджамина после этих слов было желание уйти. В них он не видел ничего, кроме обесценивания себя. Любая женщина захотела бы защиты, но только не Розалия. Она хотела остаться одна.

— Я уйду, не волнуйся. Чуть позже... А сейчас одевайся!

— Поведешь меня ужинать? — ерничала девушка.

— Почти...

Она села на кровать и стала надевать ботинки. Бенджамин следил за ней не без некоторого удивления — он думал, что она упрется и никуда с ним не поедет. По крайней мере, это было бы логичным поведением. Но Розалия часто рушила самые логичные предположения и удовлетворяла самые невероятные.

Из комнаты она выходила в капюшоне и на ходу попрощалась с синьорой Пеллегри. Бенджамин поблагодарил ее и добавил, что Розалия не придет сегодня ночевать, потому что должна завершить важное дело.

— Где живут твои родители?

— В Казаль Палокко.

— Мне нужен адрес, — требовательно проговорил Бенджамин, все еще сомневаясь в успехе своей идеи.

Но Розалия назвала и адрес. И это казалось очень странным. Интересно, она хотя бы отдаленно представляла себе, зачем ему все это и что именно он собирается сделать. Или ей настолько было наплевать на происходящее! Она ни разу не раскрыла рта в машине, ничего не спросила, только забила адрес в навигатор.

У дома она вылезла из машины вместе с Бенджамином и шла до самой двери немного позади. Он не обернулся на нее, все его внимание было сконцентрировано только на его ярости против подонка, который тронул ее.

Бенджамин нетерпеливо нажал на звонок несколько раз и до того, как дверь открыли, успел сжать кулаки, разжать их и провести обеими пятернями по волосам, глубоко вдохнуть и шумно выдохнуть, оглянуться на стоящую в сторону девушку и снова сконцентрировать все свое внимание на двери и доносящихся оттуда шагах.

На пороге появилась женщина, худощавая, с короткой стрижкой и подавленным выражением лица.

— Чем могу помочь? — спросила она несколько раздраженно, увидев незнакомца, но затем заметила Розалию. — Розалия, кто это?

— Мне нужен синьор Конте, — напористо проговорил Бенджамин и без приглашения вошел в дом.

Джакомо, услышав свое имя и чужой мужской голос, поднялся с дивана. Бенджамина поразило, на сколько Розалия была на него похожа: те же волосы, огромные глаза и длинные ресницы, те же губы. Как можно было не ценить дочь, которая являлась твоей копией!

— Я вас знаю? — надменно спросил Джакомо.

— К счастью, мы не знакомы, — ответил Бенджамин, — но я знаком с вашей дочерью.

Он сделал шаг в сторону, открывая обзор той части прихожей, где стояла Розалия. Ее отец бросил на нее беглый взгляд, и выражение его лица ничуть не изменилось.

— Она заслуживает всего, что с ней происходит!

Сколько пренебрежения было в его словах! И каким же они показались знакомыми! И какими несправедливыми! У Бенджамина помутнело перед глазами. Ярость затуманила разум, и он подскочил к нему и с силой приложился кулаком к лицу. Раздался визг и крик синьоры Конте, отец Розалии повалился спиной на этажерку, заставленную форфором. Она удержала его, но закачалась и сбросила на пол большую часть фигурок животных, балерин и другой мелочи. Раздался безобразный звук битого стекла, заглушивший даже визг Аделе. Джакомо чертыхался. Только Розалия так и осталась стоять на своем месте в полном молчании.

— Если ты еще раз ударишь ее, — рычал Бенджамин с бешенным взглядом, — я нанесу тебе столько ударов, сколько получила она, начиная с двенадцати лет. И каждый из них я лично буду считать. Ты понял меня?

Он сверлил глазами подонка сверху вниз, но не ждал ответа, а пытался прийти в себя. Ему хотелось ударить еще и еще, чтобы наказать того, кто поднял руку на своего ребенка.

— Уходите! — сквозь плач попросила Аделе.

Бенджамин развернулся, но не увидел Рози в доме. Тогда он вышел на улицу и увидел ее, стоящую спиной к двери.