Страница 23 из 69
В моей груди раздается низкий, мрачный смех. По какой-то причине вид ее трясущейся и злой наполняет мое тело странным энергетическим всплеском. Как будто кто-то уронил в мою ванну включенный в розетку тостер. Я жарюсь, как рыба на сковороде, и это великолепно.
— Ты с ним не встречаешься.
— Это то, что ты понял из того, что я только что сказала?
— Ты могла бы сказать «да». Ты трахаешься с ним. Он тебе нравится. Что угодно. Но ты этого не сделала. — Я кладу руку на ее стол и бросаю ей уверенную ухмылку. — Ты даже не думаешь о нем, когда ты со мной.
Она насмехается.
— Ты вышел из утробы матери таким самовлюбленным или это произошло недавно?
Я наклоняюсь ближе и смотрю на ее губы. — Я родился таким.
Ее глаза тоже переходят на мой рот.
Я отстраняюсь, прежде чем поцеловать ее, отмечая разочарование, промелькнувшее в ее глазах. Она умело делает вид, что ненавидит меня, но у меня есть доказательства, что ее тело точно этого не делает.
Я мог бы воспользоваться этим, но то, что она сказала в театре, о том, что я не причиню ей вреда, потому что она рыжая, глубоко засело в моем мозгу. Думаю, в этом есть доля правды.
Если бы мне нужна была только месть, я бы уже давно ее раздавил. Но что-то останавливает меня. Какая-то острая жажда подкрепляет мою потребность в ее уничтожении. Оно вырывается наружу всякий раз, когда она становится уязвимой. Оно заставляет меня хотеть защитить ее, а не мучить.
Эти противоречивые потребности — обладать и разрушать, защищать и пожирать — они тянут друг к другу. Это сбивает с толку на всех уровнях.
Я падаю обратно в стуло. Мне становится все труднее контролировать магнитное притяжение, которое я испытываю к Брамс. Мне нужна дистанция.
— Нужно было иметь мужество, чтобы арестовать Кристу. Нужно было обладать серьезной самоотверженностью, чтобы перенести мусор в мою машину. А украсть мою одежду? Мужество. Но я не понимаю, как ты втянула в это моего отца. Это выше твоего достоинства.
— У меня тоже есть связи.
Я нахмурился. Отец не позволил бы ей просто так вернуться в Redwood Prep, не имея плана. Что-то не так.
Пальцы Каденс впиваются в стол.
— Раз уж это допрос...
— А кто сказал, что это так?
— Думаешь, у меня тоже нет вопросов?
Я пожимаю плечами и делаю жест.
— Почему ты хотел убрать меня из школы в прошлом месяце? Это из-за Сола? С ним что-то... не так? Это как-то связано с тем, почему он пропустил начало занятий?
Я напрягаюсь, когда вижу неподдельный интерес в ее глазах. За этим вопросом кроется нечто большее. Она спрашивает не просто для себя, а потому что действительно хочет узнать о Соле больше.
Меня это раздражает по причинам, которые я не могу объяснить.
Это разрушает чары моего волнения. Какая-то часть меня действительно с нетерпением ждала возможности провести с ней время наедине в изоляторе.
— Почему тебя так интересует Сол?
— Потому что он на самом деле добр ко мне.
Я закатываю глаза.
— Высокие стандарты.
— Ну и что? Мне, естественно, должен нравиться тот, кто обращается со мной как с дерьмом?
Ее брови взлетают вверх.
Я достаточно мудр, чтобы не отвечать на это прямо.
— Он тебя не касается. Держись от него подальше.
— Ты уже говорил это. — Замечает она. — Но если ты говоришь мне что-то сделать, это не значит, что я должна слушаться.
Я бросаю на нее острый взгляд.
— Я не хочу, чтобы ты думала о каком-то другом парне.
— Значит, теперь ты хочешь контролировать мои мысли?
Она насмехается.
Я хмурюсь в ответ. Ненавижу, что она на меня влияет. Ненавижу, что она имеет на меня хоть какое-то влияние. То ли из-за моих затянувшихся чувств к Рыжей, то ли из-за чисто животной похоти, но она делает меня слабым.
И теперь, когда я это понимаю, это пугает меня до чертиков.
Резко встав, я хватаю свою сумку.
Каденс тоже вскакивает.
— Куда ты идешь? Мы должны быть в изоляторе в течение часа.
— Харрис не будет это записывать. Не беспокойся о своем послужном списке.
Я сжимаю ремень своей сумки.
Забудь о запрете на гитару. Мне нужно поиграть.
Я чувствую, как ошеломленный взгляд Каденс впивается мне в спину.
Повернувшись, я смотрю ей в лицо.
— Ты все еще общаешься с моим отцом?
— Нет. — Она моргает. — Мы даже почти не разговаривали в тот день за пределами аудитории. Он помог мне из-за мистера Маллиза. Сомневаюсь, что он вообще помнит мое имя.
— Хорошо. Держись от него подальше.
— Почему?
— Потому что если ты думаешь, что я плохой, то он еще хуже. — Мой взгляд потемнел. — Ты же не хочешь быть в долгу перед моим отцом.
13.
КАДЕНС
Вай стоит у входной двери, как нетерпеливый щенок. Она набрасывается на меня, как только я возвращаюсь домой, засыпает вопросами о Датче и инциденте с плавками и стонет по поводу того, что ей не довелось увидеть «такое физическое совершенство» вживую.
Мне едва удается стряхнуть ее с себя и удалиться в свою комнату, где я могу отдохнуть. Это был чертовски трудный день, и я предпочла бы разобраться со своими нежелательными пристрастиями Датча в уединении своей спальни.
Когда я уже собираюсь принять душ, звонит телефон.
Неизвестный номер.
Я напрягаюсь и раздумываю, стоит ли отвечать.
Телефон продолжает звонить.
Глубоко вздохнув, я поднимаю трубку.
— Алло?
— Каденс.
Я вскакиваю с кровати. — О боже! Мистер Маллиз!
Счастье разливается по моей груди, когда я слышу голос моего любимого учителя.
Именно мистер Маллиз дал мне шанс учиться в Redwood.
Именно мистер Маллиз потерял работу из-за того, что отказался раскрыть мою тайну.
А еще именно мистер Маллиз свел меня с Джародом Кроссом и вернул в школу.
Мы немного поболтали, а затем он перешел к сути своего звонка.
— Ты работала над своим страхом сцены?
Я ни за что не скажу ему, что чуть не упала в обморок, когда сегодня попробовала выступить перед аудиторией из одного человека.
— Э-э... Я играла треугольник некоторое время назад.
— Треугольник? Мило. Есть еще успехи?
— Не очень. Я была занята...
— Чем?
Мстила Датчу.
Стараюсь не думать о Датче.
Делаю все возможное, чтобы не мешать Датчу.
— Жизнью. — Говорю я.
— Я звоню, потому что один студент уже несколько недель умоляет меня дать ему твой, ну, другой твой номер. Не уверен, что тебе это будет интересно, но я могу тебя с ними познакомить. У них скоро будет мероприятие. За работу хорошо платят.
— Насколько хорошо?
Он бормочет цифру, от которой у меня в голове все загорается. Я произвожу мысленные расчеты. Скоро нужно будет платить за квартиру, а с тех пор как я бросила работу в салоне, дела идут туго.
Я соглашаюсь на концерт, но, приехав по адресу, который мне прислал мистер Маллиз, тут же жалею о своем выборе.
Вечеринку устраивает не кто иной, как... Пэрис.
— Ты пришла!
Она спускается по роскошной лестнице.
Ее стройное тело практически выпирает из русалочьего платья, которое обтягивает ее, как саранская пленка. Ее волосы свисают до плеч.
Она обнимает меня.
— Я искала тебя повсюду, но тебя нет в сети. Почему, черт возьми, тебя нет в сети?
— Ну...
— Мне просто понравилось все в твоем выступлении в конце летнего шоукейса. — Она пронеслась прямо над моими словами. — Криста никогда не позволяла нам признать это, но ты была великолепна. Я такая большая поклонница.
Неловко получать похвалу любого рода, но особенно от той, кто называл меня Мусорщицей и проводил весь свой обеденный перерыв, приказывая мне поднять это и убрать там.
Ты уже взяла ее деньги, Каденс. Ты должна сделать работу.
— Могу я посмотреть твое пианино? — Спрашиваю я низким голосом.
— Оно вон там. — Она показывает. — Я бы хотела, чтобы ты играла, когда люди будут входить. Это стильное мероприятие. — Она показывает на свое переливающееся платье. — Мне нужен этот андеграунд, дымный джаз-бар во времена запрета, понимаешь?