Их общий секрет

— Ты никогда не хотела замуж…— Лицо Пэнси стало хмурым. — Если Малфой принуждает тебя, дай мне знать…

Грейнджер медленно села на кровать. Она закусила губу.

— На самом деле за последние несколько месяцев он стал мне хорошим другом, — тихо сказала Гермиона.

Она знала, что это будет трудно: как объяснить, так и понять.

— Только другом? — Пэнси вскинула брови.

— Мы оба хотим этих детей.

— Подожди… детей? Их что, несколько?

— Близнецы, — прошептала Грейнджер.

— Боги! Гермиона! — воскликнула Пэнси. — Ты сказала, что беременна, но забыла упомянуть про двойной комплект! Это безумие, ты же понимаешь, уф? Ты выходишь замуж за Драко Малфоя и рожаешь от него ребенка! Может ли эта ситуация стать еще более невероятной? Оказывается, да! Неудивительно, что он смотрит на тебя так, будто ты можешь свободно гулять по воде.

— Не превращай это во что-то, чем оно не является, Пэнси. — Грейнджер мотнула головой. — Это просто формальность, призванная гарантировать, что не возникнет никаких проблем с легитимностью его отцовства. Драко предложил мне очень щедрый брачный контракт, а через пару лет мы сможем «мирно расстаться». У Малфоев появятся законные наследники, поскольку они так зациклены на этом, а я буду знать, что мои дети ни в чем не нуждаются. — Она поднялась и подошла к окну, из которого открывался захватывающий вид на далекое море. — Больше между нами ничего нет.

«Как бы сильно я не хотела, чтобы было», — добавила Гермиона про себя.

Драко был ей хорошим другом и, вероятно, станет отличным отцом их детям, но его сердце всегда было отдано Астории, и Грейнджер не питала по этому поводу иллюзий.

Пэнси встала рядом с ней.

— Когда вы были вместе, он… он… — она сделала паузу. — Он был милым с тобой или полным придурком?

Гермиона покачала головой. Разве не это делали женщины в своем узком кругу — говорили о сексе? Конечно, она слышала, как бесчисленное количество женщин делало именно это, но всегда наблюдала издалека, ей нечего было добавить от себя. Теперь она оказалась вовлеченной и именно от нее ждали ответа.

— Он был… это было…

Подходящих слов не находилось; и, по правде говоря, Грейнджер не очень-то и хотелось рассказывать подробности. Это было слишком драгоценное воспоминание, которое она лелеяла. Вместо ответа она позаимствовала слова самой Пэнси.

— Он был очень милым, — просто сказала Гермиона.

— Мы все еще говорим о том самом Драко Малфое? — Пэнси сдерживала улыбку.

— Ну, время от времени он способен не быть полным придурком, — Гермиона засмеялась и положила руку на плечо подруги.

***

Грейнджер выполнила все действия, которые требовались от невесты. Она вымыла волосы, побрила ноги и подмышки. И даже натерла кожу лосьоном — правда лишь после того, как Пэнси потребовала этого через дверь ванной.

Когда Гермиона была готова, она пошла в спальню, и на постели уже был разложен ее свадебный костюм. Доставая из чемодана нижнее белье, купленное специально для этой ночи, ей трудно было не закатить глаза: было глупо — даже наивно, — наряжаться в это, но Грейнджер решила все-таки надеть кружевное произведение искусства — на тот маловероятный случай, если что-нибудь действительно произойдет в их брачную ночь.

Теперь Гермиона могла признаться себе, что она часто думала о своей ночи с Малфоем и еще чаще о возможности повторения этого опыта. Ее останавливал лишь тот факт, что Астория имела такую нездоровую власть над этим человеком и его жизнью. Даже теперь, когда Гринграсс находилась в изоляции, и были все шансы, что ее заключение продлится на ближайшие годы, Гермиона не была уверена, чем же закончились отношения Астории и Драко.

Она надеялась, — ради самого Малфоя, — что он закрыл дверь в эту часть своей жизни.

Все доводы разума твердили о том, что после того, как Драко покалечили по ее приказу, любое их совместное будущее становилось невозможным, но Малфой был необычайно привязан к своей — бывшей? — девушке, а Гермиона давно поклялась не мешать этому. Как его друг, — один из немногих друзей, которые у него были, — она хотела поддержать его, что бы он ни выбрал.

Мысль о том, что он каким-то образом сможет выбрать ее саму, казалась Грейнджер несбыточной мечтой. Она приказала себе быть реалисткой и сосредоточиться на ближайших задачах, например, прийти на собственную свадьбу без опозданий.

Она надела трусики из свадебного белья, вернув бюстгальтер в чемодан. При естественном освещении Гермиона поняла, насколько откровенным и просвечивающим был ее шелковый наряд. Ткань облегала фигуру, повторяя изгиб бедра, слегка раздутый живот и под ней угадывались очертания сосков. Она сразу же усомнилась в том, что можно заявиться на церемонию в таком виде. Слабые очертания трусиков виднелись под тканью брюк.

Позади нее открылась дверь ванной, из которой вышла Пэнси, также освежившаяся после перелета.

— Тебе нужно снять трусики, они просвечивают, — сказала Пэнси.

— Я не пойду туда без совсем нижнего белья! — воскликнула Гермиона. — Я итак уже пожертвовала верхом из-за открытой спины.

— Ну и зря, — Пэнси пожала плечами. — Ты выглядишь потрясающе. И не пойму, ты всерьез что ли пытаешься задержаться в его френдзоне?

— Что?

Пэнси вздохнула и покачала головой.

— Когда я рассказала тебе, как Малфой на тебя смотрел, твои глаза загорелись, а потом ты потратила десять минут, рассказывая мне о том, что вы «только друзья» и между вами «разумная договоренность», да? Хотя я думаю, что совершенно очевидно: ты пыталась убедить в этом прежде всего саму себя. Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не хочешь, чтобы он оттрахал тебя сегодня вечером?

Гермиона почувствовала, что ее лицо покрылось бордовыми пятнами, которые горели.

— Так я и думала, — резюмировала Пэнси. — Все, что тебе нужно, просто решиться на это «убийство». Соблазни его. Сними трусики… — ее глаза нахально сверкнули. — Сейчас я загляну на минутку в ванную, а ты пока прими решение.

У Грейнджер подрагивали руки, но она не слишком раздумывала, когда неловко подчинилась инструкциям подруги.

«Соблазни его…»

Гермиона облизала губы, когда взглянула на себя в зеркало. Отсутствие белья не было очевидным — по крайней мере, если специально не задумываться над этим, — и костюм не стал выглядеть пошлым.

— Ты — красавица, Гермиона, — сказала ей Пэнси, когда заплела небольшую косу, украшенную серебряной лентой и несколькими жемчужинами, что придало образу элегантности.

— Спасибо, — прошептала Грейнджер, задерживая дыхание, прежде чем шагнуть в новую жизнь.

***

Драко нервно топтался на одном месте. Блейз болтал с какой-то из сотрудниц, которая поправляла цветы и свечи, стоящие вдоль дорожки, по которой должна была пройти невеста.

Было почти закатное время, и небо висело разукрашенное оттенками красного, синего и золотого.

Малфой снял фиксатор, после того, как дежурящий при замке-отеле врач сделал ему свежую повязку. Он был без пиджака, в белой рубашке и темных брюках.

Мгновения летели стремительно.

Когда к ним с Забини подошла Пэнси, Драко понял, что время пришло. Все его мысли о разумных отношениях, семейном контракте и пиаре исчезли из головы в тот момент, когда он увидел Гермиону.

Колин шел рядом с ней, держа за руку, а ее бедра покачивались; тело было прикрыто роскошным белым шелком, который облегал ноги, грудь и небольшой округлый живот. Он мог угадать под тканью ее соски, очертания груди, и не сразу поверил в это. Грейнджер сжимала в руках небольшой букет роз.

Малфой сглотнул и почувствовал, как его тело отреагировало на ее появление.

Нанятый священник откашлялся, когда Гермиона подошла к ним, но Драко так и остался стоять, не двигаясь, как завороженный разглядывая ее. Его сердце колотилось в груди.

Наконец, Малфой вышел из ступора, подмигнул Колину и улыбнулся своей невесте.

— Гермиона, — произнес священник, — берешь ли ты этого человека себе в мужья?