Страница 70 из 91
— Милёк.
Она молча собирала с парты вещи, не глядя на него. Закончив, Миля развернулась и пошла к выходу из класса. Петя тихо шёл рядом. В абсолютном молчании они дошли до первого этажа. Там Миля направилась прямиком к гардеробам девочек.
— Миль, ну прости. — Петя придержал её за локоть. — Миля… Что случилось?
Миля оттолкнула его и снова зашагала к гардеробам.
— Миль, я знаю, я идиот. Но сейчас-то я здесь, я же остался, пойдём поговорим.
Миля резко развернулась к нему и сердито прошипела:
— Не хочу я говорить с тобой, Певцов. Спасибо, что выделил на меня пять минут своего драгоценного времени, надеюсь, Ваня сможет это пережить.
— Миля… — Петя запустил руку в волосы. Они с Милей никогда не ссорились. Даже когда с кем-то встречались, они всегда друг друга поддерживали. Почему сейчас всё по-другому? — Послушай, я действительно много времени провожу с Викой, но…
— Да дело не в Вике, Певцов, не будь идиотом. Я рада, что у вас всё отлично.
Последняя фраза Мили была наполнена слезами. Петю озарило. Господи, какой он фантастический кретин.
— Дело в Ване… — протянул он.
Миля сглотнула и посмотрела на него печальным и уставшим взглядом.
— Почему ты не сказал мне, что он с кем-то встречается?
— Потому что это не так. Он не встречается, но…
Петя замялся, и Миля это заметила.
— Но что?
— Но это не моя тайна.
Миля горько усмехнулась.
— Конечно. Я и не прошу назвать мне имя, но на кого-то он явно запал, и, судя по тому, что я слышу в обрывках ваших разговоров, это не я.
— Я не знал, что он тебе до сих пор настолько интересен…
— Он мне не настолько интересен, Певцов, но я всё равно зла на тебя! Ты же мой друг, но не сказал мне ни про Зиновьева, ни про то, что у Вани кто-то есть! А это, между прочим, важные новости. Ты должен был сказать мне, чтобы я не вела себя как дура, а ты… — Миля сделала глубокий вдох. — Ты должен был сказать мне.
Петя вздохнул.
— Да. Ты права. Прости, мы должны были поговорить об этом.
Миля кивнула.
— Да я уже и сама поняла, что шансов у меня здесь нет. Их не было с самого начала, и ни Хэллоуин, ни концерт ничего не изменили. — Она печально улыбнулась. — Должна признать, это довольно непривычно. Даже немного освежает.
Петя несмело улыбнулся.
— Милёк, мы с Низовцевым — два слепых кретина. Уверен, что он полностью с этим согласится. Прости нас. Ми-и-иль. — Петя мягко ткнул её в плечо. — Ну хочешь, я прямо здесь на глазах у всех упаду на колени в глубочайшем раскаянии?
— В костюме от «Армани»? Ни в коем случае. Костюм не виноват, что его хозяин — дурак.
Петя с облегчением выдохнул. Если Миля обзывается, значит, уже меньше на него злится.
— Ну так что, как насчёт пойти и объесться сеном с укропом?
Улыбка Мили немного сникла.
— Спасибо, но… Нет. Мне нужно… Я лучше пойду.
— Давай я тебя провожу.
Миля покачала головой.
— Я в порядке. Позвони Ване и езжай к нему. Ему ты сейчас, наверное, нужнее. Я в порядке! — Увидев, что Петя собирается спорить, Миля сказала последнюю фразу чуть громче. — И я правда хочу побыть одна. Домой не хочется, может, посижу… в зале с художкой.
С этими словами она ему кивнула и зашагала в сторону библиотеки. Петя стоял и раздумывал, не пойти ли вслед за Милей, но тут у него завибрировал телефон. Звонила Вика.
— Ты добралась?
— Вани нет.
— Как это нет?
— Вот так. Дверь никто не открывает. И трубку он не берет.
— Может, он уснул?
— Может. Или просто не хочет никого видеть. Надо было раньше к нему приехать. Прошла целая неделя…
— Подожди, я сейчас сам ему позвоню.
Петя набрал номер Низовцева, но тот не ответил. Да, кажется, Вика права, и они должны были понять, что что-то не так, намного раньше. Петя набрал номер повторно. А потом ещё раз. На четвёртой попытке гудки наконец прекратились, и в трубке раздался недовольный голос Вани:
— Певцов, как думаешь, если человек не берёт трубку, что это значит?
— Что человек глухой. Где ты?
Петя слышал, как Ваня выдохнул через нос.
— Дома.
— Тогда открой дверь.
— В смысле?
— В том смысле, что Вика у тебя под дверью.
— Под какой... Откуда она узнала мой адрес?
— Ты всё ещё нас недооцениваешь, Низовцев. Мы хотели тебя проведать, но я задержался, так что отправил Вику в сопровождении апельсинов. А теперь скажи, где ты на самом деле.
В трубке снова послышался вздох.
— Где-то.
— В каком смысле где-то? — Петя почувствовал укол тревоги. — Ты цел?
— Цел. Я в автобусе, но не знаю точно, где именно мы едем.
— И ты, что же, так катаешься целую неделю?
— Вроде того.
— Если ты решил стать экскурсоводом, то должен тебя огорчить — школу закончить всё равно придётся.
Ваня хмыкнул, но ничего не ответил.
— Что у вас произошло?
В трубке снова повисла тишина.
— Ладно, это не телефонный разговор. Завтра в школе расскажешь.
— Я… не приду завтра.
— Почему?
— Не могу. Не хочу. Не знаю.
— Не валяй дурака, неделю поотдыхал — и хватит. Мама знает, что ты не в школе?
— Нет.
— Тем более. Мне кажется, ты поступал сюда не для того, чтобы твоя мама позорилась у директора из-за твоих прогулов, а её могут вызвать со дня на день.
— Ты собрался меня сдать?
— Нет, конечно. Но Мариша про тебя спрашивала. Она потребует справку. Неделя пропусков — это серьёзно, Низовцев. Даже для экскурсовода.
Ваня немного помолчал.
— Ладно. Завтра приду.
— Дай слово, что придёшь.
— Певцов, не драматизируй. Я приду.
— Ладно.
На следующее утро Ваня пришёл под самый звонок, так что у Вики с Петей не было шанса поговорить с ним перед уроками. Низовцев был бледнее и молчаливее, чем обычно, а синяки под глазами говорили, что со сном у него явные проблемы. Он без энтузиазма отсидел все уроки, кое-как отвечая учителям, которые, конечно, после стольких пропусков дружно на него набросились.
После уроков Вика схватила Ваню за руку и потащила в столовую. Они набрали себе еды (Вика насильно накидала Ване целую гору фрикаделек), и Вика с Петей сели по бокам от Вани. Низовцев хмыкнул.
— Вы прямо как рассерженные родители. Сейчас будет серьёзный семейный разговор о моих оценках?
Вика, уже вовсю уплетающая горячую картофельную запеканку, тут же возмущённо воскликнула:
— Объясни нам, что с тобой происходит! — Парни усмехнулись тому, как сильно её тон напоминал родительский. Вика закатила глаза и указала на Ваню вилкой, отчего на его пиджак попал кусочек пюре. — Мне плевать, что я звучу, как старая училка, рассказывай давай! Почему тебя не было в школе? Что произошло? Как ты себя чувствуешь?
Ваня, протирая пиджак салфеткой, вздохнул.
— Физически или морально?
— Морально. Физически мы и так видим, что хреново, — сказал Петя, поливая кетчупом свою порцию фрикаделек.
— Ну спасибо, — проворчал Ваня, отбирая у Пети кетчуп. — Морально… — Налив себе соус, Ваня отставил бутылку и посмотрел в свою тарелку так, будто только что приправил блюдо ядом. — Морально мне ещё хуже.
Петя с Викой молча ждали продолжения. Ваня вздохнул и, так и не съев ни куска, отложил вилку и откинулся на спинку стула.
— Она влюблена в другого.
— Что?! — Вика с Петей уставились на Ваню.
— Это она тебе сказала? — спросил Петя.
Ваня кивнул.
— И ты думаешь, это правда? — невнятно уточнила Вика.
Ваня снова кивнул, а Петя, от души сочувствуя Низовцеву, не смог не восхититься Викой, которая сумела задать вопрос и даже звучать взволнованно с таким количеством еды во рту. Он не уставал поражаться Вольской, которая каждый раз ест, будто это её последняя еда в жизни. Прожевав, Вика сделала глоток чая и с улыбкой посмотрела на Низовцева.
— Ванечка, этого не может быть. Ты вообще видел, как она на тебя смотрит? И на концерте глаз не сводила, и на уроках постоянно тебя спрашивала, ну брось, не может быть!