Страница 54 из 60
— Не смей прикасаться ко мне! — Кричит она.
— О, я собираюсь сделать гораздо больше, чем просто прикоснуться к тебе, моя маленькая принцесса, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Я собираюсь причинить тебе боль. Я собираюсь гнуть тебя, пока ты, блядь, не сломаешься, — угрожает он, вызывая во мне еще одну дрожь.
По щелчку пальцев вперед выходят двое охранников.
— Давайте покажем манеры моему новому маленькому питомцу. Убей ее.
Самый высокий охранник размахивает ножом. Несколькими быстрыми движениями он перерезает веревку, и тело Арии смятой кучей падает на бетонный пол. Она вскрикивает от боли, и я сжимаю зубы, а слезы наполняют мои глаза, когда я представляю, какую боль она испытывает прямо сейчас от тяжелого падения.
— Нет! Пожалуйста! — Я кричу. — Я сделаю все, что ты захочешь, Константин! Убей меня за своего сына. Забери мою жизнь. Просто отпусти ее!
Константин даже не удостоил меня взглядом, когда приказал своим охранникам: — Держите ее. Я собираюсь получить от этой маленькой сучки все, прежде чем до вас двоих дойдет ваша очередь.
Один из охранников бросает Арию на холодный, неумолимый бетон и прижимает ее руки к полу. Она сопротивляется изо всех сил, пока охранник, освободивший ее, не приставляет лезвие к ее лицу. Затем она внезапно замирает, и мучительное рыдание срывается с ее губ.
— Не заставляй его испортить это совершенство, — предупреждает Константин.
Он опускается на колени, раздвигая ее ноги.
Я кричу и извиваюсь на веревках, мои руки вопят в агонии.
— Нет, Константин! Пожалуйста, не делай этого! — Я кричу. — Я сделаю все, что ты захочешь. Что угодно!
Я кричу, умоляя, прося.
Слышу, как пряжка его ремня расстегивается, и зажмуриваюсь.
Я не могу остановить это. И я также не могу смотреть на это ужасное действо, на то же самое, что происходило со мной столько раз за эти десять лет.
Я не могу.
Мое дыхание становится затрудненным, когда я борюсь с приступом паники. Сердце, кажется, выскакивает из груди. Мне давно не приходилось сталкиваться с суровой реальностью нездорового поведения Константина. У меня всегда были таблетки, которые помогали мне пережить худшее. Но прямо сейчас это всего лишь я. Это всего лишь я.
Я ожидаю услышать крики Арии, как Константин насилует ее, но вместо этого слышу, ее крик: — Нет, нет, нет! Пожалуйста! Пожалуйста! Я девственница!
Мои глаза распахиваются на последнем слове. Надеюсь, я услышала их только в своей голове, но когда мой взгляд встречается с широко раскрытыми невинными глазами Арии, я понимаю, что она действительно это сказала.
Константин останавливается. Он медленно заправляет себя обратно в штаны и встает. Я вижу замешательство на лице Арии, а затем облегчение от того, что происходит.
Она думает, что в безопасности. Но она не знает, что только что решила свою судьбу.
— Нет, — шепчу я прямо перед тем, как Константин объявляет, — Отведи ее к врачу и заставь его осмотреть ее. Если то, что она сказала, правда, посади ее на следующую лодку, отплывающую на остров.
Остров.
Место, которым Константин хвастался множество раз раньше. Я борюсь со своими оковами, отчаянно пытаясь добраться до нее, спасти от этой ужасной судьбы.
Мужчины силой заставляют Арию встать.
— Куда ты меня ведешь? — кричит она.
— Ты теперь будешь выставляться на аукцион, моя дорогая, — с усмешкой объясняет Константин. — Твоя девственность принесет мне кучу денег. Какое-нибудь возмездие за смерть моего сына, если угодно.
Слезы текут по щекам Арии, и она борется с мужчинами, когда они уводят ее.
— Ария! — Я плачу. — Ария!
Я хотела бы пойти с ней, как-то защитить ее.
— Пожалуйста, Константин, — умоляю его, когда он подходит ко мне. — Не поступай так с ней. Выплесни свой гнев на меня, но не причиняй ей вреда. Я умоляю тебя.
— О, не волнуйся, любимая. Я буду вымещать свой гнев на тебе. Но ничто не помешает мне продать эту маленькую сучку Витале тому, кто больше заплатит. Давай просто назовем это компенсацией за все, что ее семья украла у меня за эти годы, включая тебя.
Злая улыбка расползается по его лицу, заставляя меня вздрогнуть.
— Пошел ты на хер, Витале! — объявляет он, поднимая вверх средний палец.
Затем он поворачивается, чтобы уйти, бросив через плечо: — Когда ты будешь готова предоставить мне необходимую информацию, тогда я приду, и мы, наконец, сможем отправиться домой, где тебе самое место, мой маленький питомец.
Свет выключается до того, как закрывается дверь.
Я остаюсь в темной тишине, где единственными звуками, которые слышу, являются мои крики.
Глава 43
Николас
Диспетчерская на взводе, все гудят от едва сдерживаемой ярости.
Напряжение в комнате такое густое, что его можно буквально разрезать ножом. У Константина Ария и Селина, и никто из нас ни черта не может с этим поделать.
— Они могли бы быть уже в другом штате или, черт возьми, в другой стране! — Кричу я раздраженно, проводя рукой по волосам и в отчаянии дергая за кончики.
Прошло несколько часов, а Альдо ни на шаг не приблизился к разгадке, куда Константин увез девочек. Мы потеряли их след где-то в центре города, и он не смог собрать достаточно видеозаписей с камер, чтобы выяснить, куда они направились. Все наши люди обыскивают улицы, заброшенные здания и склады, которые в итоге оказались пустыми.
Выражение лица моего отца становится серьезным, когда он объявляет на весь зал: — Я собираюсь позвонить своему контактному лицу в ФБР. Нам нужны их ресурсы и рабочая сила.
— ФБР? — Я усмехаюсь. — Если они помогут нам, то Константин никогда не получит того, чего он действительно заслуживает. А это долгая, ужасная и мучительная смерть. По моему мнению, для этого ублюдка только лучше. Я хочу увидеть, как он умрет и сгниет своими собственными глазами.
— И если они нам не помогут, мы можем потерять их навсегда, — яростно говорит мой отец. — Для этого нам нужны все ресурсы. Мы много раз помогали им в прошлом. Меньшее, что они могут сделать, это помочь нам, когда мы больше всего в этом нуждаемся. У меня есть все нужные связи, чтобы позаботиться об этом деле и уйти чистым, без вопросов.
Я неохотно киваю в знак согласия. Если мой отец чего-то и стоит, то он очень умный человек, когда дело доходит до таких вопросов, как этот.
— Делай то, что должен, — говорю я ему.
Отец кивает Альдо, и он начинает печатать на своем компьютере, вероятно, настраивая безопасную линию, которая нам понадобится, чтобы связаться с ФБР.
Я расхаживаю по бетонному полу, пока отец разговаривает по телефону, мои руки сжимаются в кулаки, бицепсы дрожат, когда внутри меня начинает закипать гнев. Я никогда еще не чувствовал себя таким чертовски беспомощным за всю свою жизнь. Может быть, тогда, когда у меня впервые забрали Селину, но я был глупым ребенком. Теперь я взрослый. С ресурсами. Должен быть способ вернуть их в целости и сохранности. Я не хочу привлекать правоохранительные органы, но каждая секунда, минута, каждый час уменьшают наши шансы найти их.
Бормотание моего отца в углу комнаты затихает, и я перестаю расхаживать по комнате, чтобы повернуться к нему.
— Мы выезжаем через час, — объявляет он комнате.
Один час. Черт. Это дольше, чем я хотел услышать, но, учитывая все, что нужно расставить по местам, прежде чем мы доберемся до Арии и Лины, могло быть намного хуже.
Один час.
Я смотрю на часы, устанавливаю таймер и наблюдаю, как отсчитываются секунды.
Я иду за тобой, Селина.