Если ты простишь

Лида изменила мне. И, наверное, я должен был засомневаться в том, что в моей верности был смысл. Но я не считал так по множеству причин. Мне как минимум не стыдно смотреть на себя в зеркало, я ведь не повёл себя как дерьмо. Но главное, что мне не пришлось проводить с дочкой настолько унизительный разговор, как был вчера у Лиды.

Я бы лучше сквозь землю провалился, чем оказался в ситуации, когда должен сказать Аришке: «Прости, я тебя предал…» Или что там Лида говорила, не знаю.

Нет уж. Никакие плотские радости, никакой секс, даже самый обалденный, этого не стоят.

.

Я вставил в уши беспроводные водоотталкивающие наушники, которые подарила мне Лида два года назад, и включил вступление из оперы «Травиата». Хорошо, что не «Отелло», а то кто знает, на что способна сила искусства…

Да, бегать под музыку — не моё. Голова хуже прочищается. Но вот принимать утренний душ, слушая джаз или что-нибудь классическое, — это удовольствие, которое у меня никто не отнимет.

В предбаннике ванной комнаты, тихо напевая мелодию из наушников, я снял штаны с трусами, носки, бросил их в корзину для грязного белья и, открыв дверь, голый шагнул внутрь…

В ванной комнате оказалась Лида.

Вздрогнув, она резко повернулась ко мне и выронила на пол полотенце, которым вытирала грудь.

25

Вадим

Мы оба замерли на мгновение. Всё-таки не видели друг друга обнажёнными уже… А сколько? Я не помнил. Две недели Лида «гастролировала». А до этого сторонилась меня под всякими предлогами. Я уже стал забывать, какая она…

Я машинально прикрыл свои гениталии, как если бы встретил чужого человека, и отвернулся, стараясь не смотреть на жену.

— Извини… Я думал, тут нет никого. Совсем рано ведь, — сказал я, вытащив наушник из одного уха.

— Да ничего, я уже всё, — виновато пробормотала Лида и попыталась спешно прикрыться поднятым полотенцем.

Её растерянное лицо явно не было лицом человека, который подстроил эту сцену специально. Впрочем, я в этом и не сомневался — среди недостатков жены хитрость не значилась, а уж хитрожопость тем более.

— Ладно. Тогда выйди, пожалуйста, — сухо произнёс я.

— Да, сейчас…

Я отошёл в сторону, давая Лиде пройти, и, вернув наушник на место, забрался в душевую кабину. Включил воду и постарался отвлечься на музыку и ощущения от горячих струй, что постепенно расслабляли напряжённые после спорта мышцы. Однако из головы не выходила обнажённая Лида и её виноватый взгляд. Я вспоминал, как любил её все эти годы. Как восхищался и тянулся к её телу, что чувствовал, целуя её соски, вспоминал, каково это — быть в ней… Да уж, если не отогнать подобные мысли, то эрекции не избежать. Я обернулся, почему-то решив проверить, в одиночестве ли нахожусь в ванной комнате, хотя и так ясно было, что в одиночестве…

А, нет.

Чёрт…

Лида не ушла. Стояла возле душевой кабинки, завернувшись в полотенце, и, дрожа всем телом, будто ей было холодно, смотрела на меня очень грустными и в то же время испуганными глазами.

Я открыл дверь кабинки, снова вытащил наушник и недовольно развёл руками в стороны:

— Я же просил выйти?

— Да, знаю… — Лида сглотнула. Голос её звучал глухо и сипло, а в глазах всё сильнее разгорался страх. Хотя и не только он — Лида выглядела как человек, который мечтает о еде, но вместо жареного стейка перед ним находится живой бык, который и лягнуть может, и проткнуть рогами. А рога в моём случае, полагаю, были на редкость ветвистыми. — Я не смогла…

— А ты постарайся! — Я был уже сильно раздражён: мало мне всех этих мыслей, так ещё и помыться не даёт! — Выйди отсюда!

— Да, я выйду, конечно. Но сначала всё-таки скажу кое-что, — прошептала Лида неуверенно, но тут же замолчала, продолжая стоять на месте и таращиться на меня настолько перепуганно, что я невольно слегка смягчился к ней. У меня всегда плохо получалось злиться на Лиду, а уж злиться, когда она так смотрит, и вовсе невозможно.

— Потом скажешь, — проговорил я уже менее агрессивно. — Я моюсь! Не видишь? — я снова развёл руками, не скрывая своей наготы.

Скорее всего, тот факт, что я не стал вновь огрызаться и выталкивать её из ванной, позволил Лиде наконец принять окончательное решение.

И слегка обнаглеть.

— Вижу, — жена нервно улыбнулась и шагнула ко мне. А затем, пока я охреневал от её поступка, выключила воду и встала к стене напротив. Как в лифте…

— Лида, просто уйди на хрен! — прошипел я раздражённо. — Меня всё это бесит уже!

— Я знаю. И даже понимаю почему.

Лида смотрела исподлобья. Очень пристальный взгляд, непривычный для меня. Потому что крайне редко между нами бывало так, чтобы она понимала что-то обо мне, чего не понимал я. Выяснилось, что это как раз тот случай.

— Капитан Очевидность! — усмехнулся я. — Я бешусь, потому что ты меня бесишь! Не порть мне утро и выйди уже отсюда к чёрту!

Я подошёл чуть ближе и попытался немного подтолкнуть Лиду за плечо, но она не сдвинулась. Лишь положила тёплую ладонь поверх моей руки и ещё сильнее прижала её к себе, глядя на меня с отчаянием человека, который решил рискнуть и поймать разъярённого быка голыми руками.

Как давно я не прикасался к женскому телу…

Вчера ночью, во время разговора с Лидой, я был холоден и совсем не почувствовал радости от её прикосновений. Но сейчас всё было иначе.

Внутри меня словно боролись две стихии. Одной была по-прежнему противна Лида, ведь я осознавал, что моя жена делала со своим грёбаным музыкантом совсем недавно. Но другая стихия усиленно напоминала мне о той страсти, с которой мы занимались любовью все годы супружества. Я чувствовал, что моё дыхание изменилось. На меня волнами накатывало возбуждение, и отрицать это было уже невозможно. Да и совсем скоро всё станет очевидным.

Я поморщился и попробовал мысленно погасить нарастающее желание, чтобы не выдать себя. Не хотел, чтобы Лида заметила.

26

Вадим

— Вадим… — прошептала Лида, пока я представлял, как прыгаю с головой в прорубь. В реальности точно сработало бы, но фантазия — это не реальность, поэтому пока не получалось. — Да, я знаю, что бешу тебя… Но сейчас ты раздражён не из-за меня. Я всё-таки твоя жена…

— Почти бывшая, — уточнил я, открывая глаза. Всё равно с прорубью ничего не выходит. Будем разбираться так.

Лида, услышав моё уточнение, резко выдохнула и болезненно улыбнулась.

— Да, почти бывшая, но пока ещё жена… И я знаю, помню, что ты становишься таким раздражённым, если у тебя долго нет секса.

Я тут же сдёрнул руку с её плеча.

— Я к тебе не притронусь. Лида, иди уже… прошу, — почти мирно сказал я, пытаясь быть спокойным. Значит, вот на что рассчитывала Лида, залезая ко мне под душ!

— Вадим… — Её глаза были умоляющими. — Я не пытаюсь тебя вернуть таким образом, честно! Я просто хочу тебе, э-э-э… помочь, хотя бы немного порадовать….

— Уже порадовала…

— Вадим! — воскликнула жена, дрожа с ног до головы, как будто мы не в тёплой душевой кабине стояли, а на морозе. — Просто снимешь напряжение… Ничего плохого от этого не будет…

Лида чуть шире расставила ноги. Движение было еле заметным, но очень эффективным.

Раньше я и не подозревал, что можно одновременно чувствовать и сильное отторжение, и невероятное притяжение по отношению к одной и той же женщине.

— Уходи, Лида! — процедил я, всё ещё борясь с собой. Злость, возбуждение, брезгливость — все эти чувства нападали на меня друг за другом, словно катком по телу проехали. — И напряжение пройдёт!

— Не пройдёт. Я понимаю, ты злишься…

С этим я не мог спорить.

Лида смотрела всё так же исподлобья, и с прежним отчаянием. Однако теперь к нему примешивалось ещё и возбуждение. Словно она и страшилась того, что я могу с ней сделать, и желала этого больше всего на свете. Не удивлюсь, если Лида в этот момент даже представляла что-то… не совсем приличное.