Страница 2 из 9
*
Мост Близнецов – две хрупкие фигуры – мальчика и девочки, будучи отражением самих себя, готовые броситься на встречу друг – другу, и кажется, замерших лишь на долю мгновения перед этим броском, значащим для них – и долгое расставание и желанную встречу. Созданные гением италийских мастеров из розового мрамора, они существовали три сотни лет по разные стороны моста. И, так и не смогли встретиться. По старому предсказанию, одному из сотни подобных предсказаний, рожденных на Крылатых островах, в час, когда встретятся Близнецы, падет Пурпурная роза, зло перестанет быть злом, и древнее проклятье Серых будет забыто… Господом Богом, но не людьми.
*
Погружаясь в Хроники рода и иные истории, спрятанные под корешками сотен прочитанных девочкой книг, Пассаро мечтала, как красиво и ярко сможет прожить свою жизнь….. Она думала, думала, кем из сонма ушедших в вечность Диаш ей хочется стать. Вот и сейчас, стоя на площади «Ста ветров» лицом к солнцу она думала, перед тем как закричать…. «Фьють – так незаметно промчалось двенадцать, она даже не успела обернуться и набрать в легкие воздух, с трудом вспоминая лицо рано умершей мамы….». «Квей» – кричали чайки, кружащиеся над толпою. «Бывают ли женщины капитаны….», – думала Пассаро, пуская волны морщинок вверх от ресниц, глядя на окружающие ее горизонты незамутненным временем взглядом юной принцессы. «Тук-тук» – билось ее маленькое сердечко. Ей хотелось открыть неизвестные земли, оказаться где-то там, за горизонтом. И быть, частью большой и красивой истории, как их пра пра прадед Бартоломео, что значит – Счастливчик.
*
2. Бартоломео Диаш
Бартоломео Диаш был счастливчиком с момента самого своего рождения. Почему? Хотя бы, потому что оказался третьим как и его потомок Пассаро – девочка Птица – самым младшим ребенком в семье. Единственным ребенком третьей жены своего отца. Дело в том, что над всеми женщинами их древнего рода витало проклятие преждевременной смерти. Редко кто из женщин Диаш доживал до восемнадцати лет, часто они умирали, не успев поставить на ноги своего первенца. Фатума не знала различий, ей было все равно, рождена ли эта женщина в семье Диаш или стала частью рода Диаш, совершив обряд замужества. Костлявая старуха прибирала всех без разбора. Не проходило и года или двух после замужества освященного в церкви, как за ними являлась Старуха с косой, одетая в саван.
Мать отца Бартоломео умерла от неизвестной болезни, так похожей на черную смерть в семнадцать, оставив роду Диаш единственного наследника – сына. Жена одного из старших братьев Бартоломео стала жертвой стаи бродячих псов, так и не оставив наследника, через год после венчания. Один из предков Бартоломео, чтобы спасти любимую – красавицу жену от довлеющего над ними проклятья спрятал ее в старинном монастыре, где хранились святые мощи Мученицы Варвары, однако в тот год в монастыре святого Иоанна случился пожар. Тогда погибло много монахинь и вместе с ними его красавица – молодая жена, которая, как, оказалось, была на сносях.
Отважные и отчаянные мужчины рода Диаш всячески пытались противостоять этой несправедливости бытия, благодаря чему в их роду было так много алхимиков и врачевателей, священников и воителей. Сам Бартоломео и его братья искали новые – дальние земли, в том числе, чтобы избежать семейного проклятия, надеясь, что так далеко оно их просто не сможет достать. Одна из причин, почему Бартоломео решил навсегда остаться на островах Крылья ангела, была той же. Однако пока все это не работало, впрочем, и как сотня клятв и миллионы молитв посланных мужчинами рода Диаш в молчащие небеса.
Мать Бартоломео – итальянка Биатриче умерла, когда ему не исполнилось и трех недель. А случилось все по рассказам братьев и отца так.
Их неожиданно вызвали к королю, тогда еще к Жуану 1, размышляющему о новой войне, и от этого жаждущего необходимых для этого дела владык – богатств, которые ныне могли дать лишь неизведанные земли, сокрытые горизонтом и бурунами соленых вод южных морей. Три опытных капитана рассказали все, что знали или слышали от таких же как они отчаянных сорвиголов об этих самых дальних – таинственных землях. Встав на правое колено и приклонив голову ниц, они уверяли своего короля, что находятся в восхищении от его дальновидности и правоты, и если в их распоряжение дать пять каравелл, парочку круглых нау, и сотни две верных людей, они бросят к ногам своего владыки все сокровища мира.
Жуан 1 был доволен, его довольство, выраженное звонкой монетой – в 500 золотых круазадо, они затем везли в кожаном походном сундуке, сопровождаемые пятью гвардейцами из личной охраны короля. Диаш ликовали, их ждали новые земли, сокровища и паруса, но дома их встретила смерть…
Взломанные ворота, выбитые двери, за дверями двое верных слуг из бывших моряков, изрубленные мясницкими топорами, а главное в спальне – Биатриче с кинжалом – квилоном, с рукоятью в форме розы, который пронзив ее грудь, а далее сердце, приколол бедную женщину к деревянным доскам пола, словно какую-то бабочку. Похоже, ее вначале оглушили – ударом в лицо или она упала в обморок от страшных криков умирающих под топорами убийц верных слуг.
Отец Бартоломео – де Новаиша Диаш плакал тогда словно ребенок, прижимая «свою Биатриче» к широкой груди, не замечая, что испачкал свое лучшее платье в ее крови. Так длилось или остановилось само время, пока откуда-то со стороны кухни не донесся плач младенца. Счастливчик – Бартоломео спасся в руках своей ама, вовремя скрывшейся в одном из кухонных шкафов. Кормилица, спасшая третьего сына третьей жены Новаиша, рассказала, что видела в щель дверцы высокородного господина, одетого в черные одежды и шелковую полумаску, господина в бархатном плаще цвета тьмы, закрепленном на его правом плече фибулой в виде рубиновой розы. С ним двое громил – все в коже, тоже в масках скрывающих лица, с окровавленными мясницкими топорами.
Так у рода Диаш появился кровный враг – персонифицирующий их родовое проклятье. Оба брата и отец три года искали таинственного незнакомца. Они даже наняли двух ассасин – имеющих славу мастеров смерти, заплатив им из золота короля. Но, следы присутствия врага носящего плащ цвета тьмы, закрепленного на правом плече фибулой в виде рубиновой розы, потерялись под этой луной где-то в трущобах Саламанки.
*
Маленький Бартоломео Диаш сразу после трагической смерти матери вместе с ама был отправлен к ее дальней родне в небольшую деревушку в горах, на долгие одиннадцать лет. Лиссабон – Лижбоа, как принято говорить у португальцев или Аль-Ашбуни, на наречии магрибских арабов, он впервые увидел в двенадцать, приехав к отцу, для того чтобы учится ремеслу морехода. Выросшего вдали от больших городов, его сразу поразили величественные каменные дома со стенами, покрытыми небесно синими плитками азулежу. Стиснутые со всех сторон, словно заросший лес, эти дома похожие на окаменевшие деревья тянулись ввысь на 3—4 этажа, и выходили на улицу узким, в два-три окна, фасадом. Первые дни Бартоломео часто бродил по узким не шире копья, тенистым улочкам Лиссабона, мощенным золотистым булыжником. Он дышал запахами восточных специй, цветущих лимонов и нечистот, безошибочно вычисляя единственно важный для него – запах моря. Там у моря, бурлила настоящая жизнь. Там, в одну из прогулок в его правую ладонь вцепилась гадалка, сморщенная от яркого солнца, одетая в разноцветные лохмотья, благоухающая мускусом немытого тела – старуха цыганка.
– Твоя судьба море, там ты отыщешь свою славу, спасешься и однажды умрешь, – смеялась она, наслаждаясь испугом мальчишки. А Бартоломео, вырвав ладонь из рук этой старой мошенницы, ответил ей:
– Знаю….
*
Три года мальчик провел в мореходной школе Сагреш, что в переводе с португальского значит – Одинокая скала. В эту особую школу принимали как лиц благородного звания – дворян для подготовки морских офицеров и будущих капитанов, так и простолюдинов, которым предстояло стать штурманами и канонирами. Численность учащихся и преподавателей была невелика. Всего четыре наставника – и двадцать четыре кадета. Будущие офицеры и капитаны изучали навигацию, наименования снастей и баталию, фехтование и математику. Штурманы и канониры учились астрономии и строю, баллистике и осваивали абордажную рубку.