Игра на жизнь

Не переставая думать о Борьке, Лиза при первой же возможности схватила свой телефон и набрала его номер. Хотя уже заранее знала, что услышит: «Телефон абонента выключен или…» Сделав несколько попыток дозвониться, Лиза сдалась и убрала трубку. Но до самого конца рабочего дня так и не перестала гадать, что же на самом деле стоит за этим «или». Тревожно, очень тревожно ей было за Борьку! И уже не вспоминались те времена, когда она расхохоталась бы в лицо любому, кто сказал бы ей, что она может выйти за него замуж. Времена, когда она его на дух не переносила, а любила совсем другого мужчину.

Именно этому мужчине, после долгих раздумий и колебаний, Лиза решилась позвонить по окончании своей дневной смены. Потому что уже места себе не находила, воображая картины одну страшнее другой, и ей просто необходимо было с кем-то посоветоваться. Или хотя бы выговориться, чтобы выслушали. А к кому бы она могла еще с этим обратиться, как не к Ярославу Неверову? Которому Борька, при Лизином участии, тоже когда-то помог выпутаться из весьма непростой жизненной ситуации. Который теперь был женат на Лизиной соседке Вере, так что жили обе семьи в одном подъезде. И самое главное, который – Лиза была в этом твердо уверена! – никогда никому не выдаст Смолякова, даже если выяснится, что тот теперь не в ладах с законом.

Лиза позвонила ему, когда пошла забирать сына Леньку из садика. Знала, что Ярослав сейчас тоже заканчивает работу, и решила договориться о встрече с ним где-нибудь на нейтральной территории, по пути домой. Потому что поговорить с ним Лизе хотелось с глазу на глаз – трехгодовалый сынишка был не в счет. А кроме того, с Верой, женой Ярослава, у Лизы так и не сложилось тесных дружеских отношений. Хотя они и часто общались, и даже систематически помогали друг другу, живя рядом и имея малолетних сыновей (Леньке было три, а Вериному Даньке пять с половиной). Но и круг интересов у них был изначально разный, и… И в глубине души Лиза до сих пор не могла простить Вере того, что та, пусть и невольно, но стала разлучницей, вставшей между нею и Ярославом, по которому Лиза в свое время буквально сходила с ума.

– Да, Лиза? Привет! – Трубку Ярослав взял быстро, а значит, уже освободился. Так что Лиза не стала задавать наводящих вопросов, сразу приступив к собственно делу:

– Привет. Мне надо с тобой поговорить, хотелось бы где-нибудь вне дома. Мне кажется, дело серьезное…

И без того неспокойное Лизино сердце забилось еще быстрее, когда она услышала тревожно вырвавшийся у Ярослава вопрос:

– У Борьки что-то случилось?

– Я думаю, да. Как ты догадался?

– Потом объясню. Где встречаемся? Скажи, я подъеду.

– Давай тогда в парке, между домом и Ленькиным садиком. И по пути, и в то же время Вере на глаза не попадемся, чтобы не возникало лишних вопросов.

– Хорошо, – ответил Ярослав с некоторой запинкой. Свою жену он, без сомнения, очень любил, так что у нее не должно было быть ни единого повода для ревности к соседке, а по совместительству – к замужней доброй приятельнице ее законного мужа. Но все же Вера, как и Лиза, не стремилась к тесному общению между семьями: причиной были дети. Ярослав усыновил Вериного Даньку сразу после женитьбы и никогда его не обижал, но… если обе семьи вдруг пересекались где-нибудь на прогулке, то сложно было не заметить, что Ярослав отдает предпочтение не своему, а соседскому сыну. И на руки старается чаще брать, и даже голос у него звучит как-то звонче, когда он общается с Ленькой. Лиза прекрасно видела, что это не нравится ни Борьке, ни Вере. «Ну что ты хочешь, Ленька же младше! – ответила однажды Лиза на единственный Верин выпад, который та, наблюдая за Ленькой и Ярославом, как-то все-таки себе позволила. – Вот он к мелкому и тянется, потискать, а любит-то только вас».

«Тебя», – тут же мысленно поправилась Лиза, в то время как Вера – по крайней мере внешне, – вроде бы приняла ее объяснения, почему Ярослав больше внимания уделяет не своему, а чужому ребенку. Но тем не менее Вера мягко старалась пресекать излишне тесное общение своей семьи со Смоляковыми, против чего Лиза не возражала, а, наоборот, только поддерживала. Потому что видела, как не только Вере, но и ее Борьке не нравится слишком душевное отношение Ярослава к их Леньке. Хотя Борька, конечно, никогда ни слова не говорил, но порой косился в их сторону не слишком-то одобрительно. И при первой же возможности старался перехватить сына у заигравшегося Неверова из рук.

Ярослав приехал на встречу неожиданно быстро, словно уже был в пути во время звонка. Едва выйдя из машины и поздоровавшись с Лизой, он, как обычно, тут же развернулся к Леньке, протягивая руку:

– Привет, Леонид!

– Привет! – Ленька совершенно серьезно пожал дяде Славе руку и взял у него конфету, свою любимую. Ярослав бросил виноватый взгляд на Лизу, чтобы оправдаться:

– Всего одну, Лиз! Этим точно аппетит не испортишь.

В другое время Лиза все-таки не удержалась бы от упрека на тему: «Я столько раз тебя уже просила!» Но в этот раз лишь молча кивнула и сразу приступила к волнующей ее теме. Начала с вопроса:

– С чего ты решил, что у Борьки могут быть проблемы?

– А ты? – спросил Ярослав, явно не торопясь выдавать свои секреты. – Почему вдруг решила со мной об этом заговорить?

Пришлось выложить ему все, как и собиралась. О странном Борькином исчезновении из зоны доступа связи и его слишком оптимистичном, будто наигранном голосе при последнем звонке. О поступившем сегодня пациенте, которого с парой переломов и сотрясением госпитализировали в травматологию и на которого Лиза, уже наученная предыдущим жизненным опытом, не поленилась собрать анкетные данные, пока он куда-нибудь не исчез. Об оттиске Борькиной печатки на неприятельской скуле и о Лизиных сомнениях, стоит ли обращаться в полицию: в лучшем случае там ее доводы могут признать беспочвенными, а в худшем она сама, своим заявлением, может указать полиции на «преступника», от которого пострадал «потерпевший», что в Лизины планы никак не входило, потому что она была твердо уверена: без веской причины Смоляков в драку никогда не полезет. И уж тем более первым не нападет. Она сама несколько раз была свидетельницей того, как Борька, ее рубаха-парень, в ресторанах или на улице, сам или вступаясь за кого-то, до последнего старался загасить назревающие конфликты словами. Обычно это происходило с пьяными компаниями, ищущими себе приключений. И чаще всего Борьке удавалось-таки по-хорошему утихомирить зарвавшихся мужиков, не переходя от разговоров к действиям. Но если вдруг те не поддавались на уговоры, распалившись от переполнявшей их дури и от обманчивой безобидности призывающего к миру Смолякова, то исход был один. Быстрый, жесткий и вполне предсказуемый, несмотря на количество рвущихся в драку «героев». Если сегодняшний нападавший, назвавшийся в приемнике Семеном Черновым, был с Борькой один на один, то Лиза с уверенностью могла сказать, что он очень легко отделался. Просто потому, что Смоляков умел вовремя остановиться, не давая воли гневу.

Но один ли был Чернов? И что было потом? И куда все-таки делся Борька?! Лизе упорно не верилось в то, что кто-то мог его одолеть. Потому что на ее памяти Борис Смоляков был сражен всего один только раз. И то не кулаками, а ею, Лизой, забиравшей его из операционной после экстренно вырезанного аппендицита. По Борькиным словам, он влюбился в нее сразу, едва открыв после наркоза глаза. Но вначале так активно взялся налаживать с ней отношения, что добился совершенно обратного эффекта: Лиза просто возненавидела его за навязчивость и слишком бесхитростную откровенность. Ведь Борька, в отличие от выращенного аристократичной бабушкой Ярослава, не отличался ни утонченным воспитанием, ни изысканностью манер. Деятельный и громкоголосый, он раз за разом лишь раздражал Лизу своими попытками завязать с ней более тесное знакомство, и она долго еще не хотела его даже видеть. Но Борька не собирался сдаваться. Он осознавал свои ошибки, делал выводы и упорно шел к своей цели. После выписки принялся подкарауливать Лизу возле дома, извинялся, дарил цветы. Но вряд ли чего-то добился бы, если бы не Ярослав. И вставший между ними, поскольку Лиза тогда безумно в него влюбилась, и в то же время сумевший их невольно объединить: оказавшемуся в очень сложной жизненной ситуации Ярославу требовалась помощь, которую ему принялись оказывать и Лиза, и Борька, никогда не проходивший мимо чужой беды. А вот теперь настал момент, когда, похоже, помощь требовалась уже самому Смолякову. Потому что он начал скрываться. От кого?