Иллюзия

Понимая, что за этим выспренним текстом стоит некая реальная проблема, Юго счел за благо не вступать в перепалку с остальными и не стал ничего уточнять, особенно когда увидел, как Эксхел поднял брови и заговорщицки подмигнул ему. По крайней мере, если его угораздило попасть в секту воинствующих антипрогрессистов, он знает, что у него есть союзник.

– Пожалуйста, садись, – предложил директор, – а если хочешь кофе или чай, на столе позади тебя стоит машина, которую Мерлен любезно наполняет для нас каждый день.

Юго решил, что слишком долго привлекает общее внимание, он отрицательно махнул рукой и устроился в первом попавшемся кресле, а Деприжан продолжал свою речь:

– Аксель, ты здесь уже месяц, поэтому не стесняйся и добавляй, если заметишь, что я упустил что-то важное для сведения наших новичков. На этой неделе к нам присоединились Людовик и Мерлен и вот теперь наконец Джина и Юго. Для вас это серьезное испытание, но увидите, скоро все будет отлично. Работа увлекательная и окружение приятное. Бывают способы и похуже, чтобы заработать на жизнь! График простой: в конце недели команды подводят итоги и уточняют расписание, которое мы кладем каждому под дверь. Вечером возможны корректировки, но они обсуждаются в рабочем порядке. Вы увидите, все встречаются здесь, общаются в достаточно неформальной обстановке, мы помогаем друг другу, и вполне возможно, что вам на ходу придется переключаться с одного задания на другое – нет ничего строго регламентированного.

Лили вышла и вернулась с подносом замороженных легких закусок, только что разогретых в духовке.

– Фирма не жалеет затрат, чтобы оказать вам достойный прием, – пошутила она, предлагая угощение Джине и Алисе, а затем Юго.

Поколебавшись, Юго решил поднять руку и спросил Деприжана:

– Я хотел бы знать, чем конкретно буду заниматься, потому что во время интервью вы говорили о разного рода ремонтных работах, садоводстве…

– Ты входишь в «команду хамелеонов», – ответил директор, – так мы вас называем. Ваша работа – это адаптация к непосредственным нуждам. Ремонт, вырубка леса, покраска, прокладка воздуховодов и так далее. Главный хамелеон у нас старина Макс.

При этих словах Поло и Арман прыснули, не отрываясь от игры.

– Если Макс это услышит, то подавится своим окурком! – насмешливо бросил Арман.

– Главный хамелеон, – с издевкой повторил Поло.

Деприжан с досадой покачал головой:

– Не слушай двух этих клоунов, хотя, вполне вероятно, если потребуется, ты придешь им на подмогу. Ты поступаешь под начало старины Макса. Иногда он будет давать тебе задания в паре с А. С., нашим садовником, а если помощь понадобится Джине, чтобы, например, закрепить карниз или что-нибудь отломать, тебя вызовут в тот сектор. Короче, как я и говорил: нужно быть универсалом.

Юго снова взглянул на молодую метиску. Возможность оказаться с ней вдвоем в одном помещении и что-то срочно налаживать не совсем соответствовала его представлениям, когда он соглашался на эту работу, однако возражений у него не вызывала. Но потом он подумал об окружающей обстановке, которую ему довелось увидеть в конце дня в странной тишине, и решил, что это вряд ли сработает. Если мы окажемся вдвоем в одном из этих корпусов, а она воспримет меня как сатира, который с вожделением на нее пялится, то получится не слишком удачно. Необходимо держать себя в строгих рамках. Главное – относиться к ней не как к хорошенькой девушке, а как к коллеге – и не более. Он только сейчас выходит из чудовищных отношений, его чувства были уязвлены, самооценка на нуле, и последнее, что ему требовалось, чтобы как-то это пережить, – оказаться в роли «извращенца». Он приехал сюда именно для того, чтобы вернуться в нормальное состояние.

Юго отвел взгляд и сосредоточился на речи Деприжана, который рассказывал о принципах работы во всем горнолыжном комплексе – о питании, обслуживании, расписании и выходных днях. Если прибавить уже упомянутых старину Макса, А. С. и Симону, заведующую продуктовым магазином, открытым по утрам, и секретаршу директора, которую тот уже несколько раз называл, Юго насчитал четырнадцать человек. В конце концов, не так уж плохо. Он ожидал худшего. Здесь собрались люди разных возрастов, разных характеров… Вполне достаточно, чтобы завести друзей. Пять месяцев в этих стенах не должны превратиться для него в затворничество, он должен открыться другим и за счет этого обогатить свой опыт. Я должен доказать, что эта стерва ошибается, что я отнюдь не эгоцентричный монстр, который…

Юго машинально стиснул зубы. Он поклялся не лгать самому себе, не идти по легкому пути. Если Люси права, он не должен об этом забывать. Он постепенно замкнулся в себе, в своем крошечном «я» и теперь не мог допустить, чтобы это повторилось. То, что он до сих пор на нее обижен, уже доказывает, что ему еще предстоит долгий путь. А что, если я смогу хотя бы воспользоваться этим и снова начну писать? Он не мог ручаться, здесь он тоже потерял мотивацию и уверенность в себе, в чем ни Люси, ни он сам, по правде говоря, не были виноваты. Его первый роман потерпел полный провал, продалось меньше трехсот экземпляров, и ни один издатель книг в мягкой обложке не захотел дать Юго второй шанс, что свело на нет все его амбиции. Какой смысл писать на языке, на котором никто не хочет с вами разговаривать? Все было не совсем так, и он вскоре это понял, когда на него вновь нахлынуло желание писать. Ради удовольствия, для себя. Рассказать историю, сделать правильный выбор, почувствовать простую радость от того, что возникла концепция, которая благодаря алхимии письма на глазах превращается в текст… Это почище любого фокуса. Ему не хватало именно вдохновения. Да, пожалуй, я мог бы понемногу писать здесь, если эта обстановка навеет мне какие-то мысли…

Он оглядел людей и помещение… Он слышал, что из-за выходящих на долину огромных панорамных окон его называют «Аквариумом». Сейчас это были просто холодные черные стены, где отражались исчезающие силуэты людей, словно те были призраками. Я не должен считать этот отель домом с привидениями! Но он понимал, что тут есть от чего впасть в бэд-трип[14]. Надеюсь, что со временем я буду видеть все в более позитивном свете. Немного встревоженный, он скрестил руки на груди. Дневной свет, новые привычки, человеческое общение… Юго вгляделся в достаточно дружелюбные лица присутствующих – никаких причин для беспокойства, все будет хорошо. Отсутствие на этом собрании «старожилов» показало, как мало они думают о новичках, и Юго стал опасаться, что между «местными» и сезонными работниками существует вражда. Прекрати воображать худшие сценарии.

Деприжан с энтузиазмом продолжал свой монолог, но Юго уже отключился… Всем заправляет мужик, женщина подает десерты, как это попахивает двадцатым веком! Тут он вскочил, забрал у Лили поднос и предложил ей сесть. Взгляд, который бросила на него девушка, не убедил Юго, что она сочла его выходку столь уж галантной, но ему было плевать. Деприжан рассмеялся:

– По крайней мере, парень знает, чего хочет.

Когда собрание закончилось, Арман и Поло остались сидеть в Аквариуме, хотя уже завершили партию, и, поскольку они молчали, Юго подумал, что, скорее всего, они просто тянут время, чтобы не оставаться в одиночестве… Все остальные покидали зал и прощались на пороге. Образовались две группы: те, кто остался на Материнском корабле, включая Деприжана и Лили, и остальные, кто жил в другом месте. В последний момент Лили постучала себя по голове, показывая, что совсем забыла о своем обещании.

– Я тебя провожу, – объявила она Юго.

– Не стоит, сам найду дорогу.

– Ты заблудишься!

Она энергично тряхнула головой и направилась к лестнице, не оставляя ему выбора:

– Ты собираешься спать на сквозняке в коридоре? Это твоя первая ночь, а я твоя наставница.

Как только они вышли на улицу, Юго ощутил пронизывающий холод, его стала бить дрожь, и он был вынужден застегнуть молнию флисовой куртки до самого подбородка.

14

 Бэд-трип (от англ. bad trip) – негативные, потенциально опасные для психики переживания, которые могут возникать во время приема наркотиков.