Таймер

Доктор Браун с трудом приподнялся и оперся на колено. В руке он сжимал маленький пульт управления, большим пальцем вдавив на нем красную кнопку. Сплюнув в сторону два зуба, доктор чертыхнулся и, шатаясь, побрел по направлению к лежавшему в кустах старику.

Когда он подошёл, то удивленно вскинул брови. Вместо того чтобы лежать полностью парализованным, Марсель Англома бился на земле, точно выброшенная на берег рыба. С его губ капала пена, он хрипел:

– Я давно мёртв! Поймите! Мёртв!

– Успокойтесь, я уже вызвал медиков, – тихо проговорил Джим.

– Не понимаешь… Это не я! Выпустите его! Вытащите! Вырвите! Я не могу больше… – теперь старик уже не хрипел, а шептал.

– Кого выпустить? – спросил Браун.

– Меня! – раздался голос, идущий словно откуда-то из глубины тела старого Англома. – Шар… ключ…

Тело Марселя обмякло и замерло, как будто он умер. Но он дышал. И на обратном пути в больницу старик открыл глаза и всю дорогу пристально, не мигая, смотрел на Джима Брауна, сидевшего рядом с ним в отсеке реанимобиля.

Глава 7. Человек из прошлого

– Ангелы летят! Ангелы летят! – кричали детишки и гурьбой бежали по узким городским улочкам.

Люди задирали головы вверх и смотрели в небо, наблюдая за тем, как две белоснежных фигуры медленно кружились в облаках и опускались всё ниже и ниже. Уже можно было разглядеть светлые чепчики на головах женщин, чёрные головные уборы мужчин, сёдла привязанных к забору лошадей, даже стыки плит на мостовой.

Дмитрий с интересом смотрел на этот маленький городок, основанный на краю искалеченной техногенными катастрофами и огнем атома старушки Европы. Он очень напоминал те классические поселения, которые можно было увидеть сейчас только при просмотре старой исторической хроники.

Казалось, что время здесь замерло где-то в шестидесятых-семидесятых годах девятнадцатого века. Малочисленное движение европейских неохристиан сумело пережить «Предельный кризис» и со временем потихоньку обустроило свой мирок, полагаясь не столько на технический прогресс, сколько на трудолюбие и смирение.

Но путь «ангелов» лежал не в этот городок, а расположенное в нескольких километрах к западу от него поместье.

Они приземлились точно на вымощенную камнями дорожку, ведущую через заросший высокой травой запущенный сад. Старые деревья широко раскинули свои корявые ветви, но плодов на них почти не было. Видимо, сад потихоньку умирал.

Нул Фрейтас дружелюбно распахнул перед гостями дверь своего старинного особняка. Алексей и Дмитрий сложили крылья, отстегнули их от тактической брони и занесли в прихожую.

– Здравствуйте, молодые люди! – радостно приветствовал их старик.

– Привет, дядя Нул, – улыбнулся Алексей, – как ваше здоровье?

– Да скоро уже помру, наверное, – усмехнулся Фрейтас.

– Типун вам на язык!

– Да хоть два! Лет мне уже семьдесят восемь, пожил достаточно.

– Вот тут лекарства кое-какие, витамины… Вы в прошлый раз на сердце жаловались, – сказал Дмитрий и протянул хозяину дома металлическую коробочку.

– В прошлый раз вы меня здорово выручили, Алекс, – сказал Фрейтас, – я мог бы совсем замерзнуть в ту ночь.

– Я тогда, кстати, не спросил, зачем вы вообще поехали на север в сторону руин Берлина.

– За книгами, конечно же! Это было ближайшее место с приемлемым радиационным фоном, куда я мог добраться на своем авто. Но техника меня подвела.

– Да, получилось очень удачно, что у нас как раз ежегодные военные сборы проходили в лесу неподалеку.

– А книги вы тогда привезли? – поинтересовался Дима.

– Конечно, полный багажник! – с гордостью ответил Нул Фрейтас. – Да что же мы это всё в прихожей стоим! Пойдём в гостиную.

После получаса непринужденного общения, в ходе которого они обменялись новостями и своим отношением к ним, разговор опять перешел на книги. Фрейтас подмигнул своим собеседникам и предложил пройти в другое крыло дома. По скрипящему паркету они прошагали через длинный коридор и остановились перед массивной дверью с поблескивавшей на ней медной ручкой.

– Поглядите, ребятки, на мою библиотеку! – с гордостью произнес старик и открыл дверь.

Огромный зал был разделен от пола до потолка забитыми книгами полками на восемь рядов. И по всему периметру также везде были книги.

– Вы, наверное, книжек в руках не держали? Настоящих, бумажных, – спросил Фрейтас.

– Обижаете, – улыбнулся Алексей, – книга это один из самых долговечных носителей информации, не считая, конечно, глиняных табличек. Мы изучали в школе, как в хаосе прошлого были потеряны многие важные данные, которые хранились только в Сети, в так называемых «облачных» хранилищах.

Старик согласно покивал головой.

– Если вы, молодые люди, не против, то я включу музыку, – сказал он и подошел к старому аппарату для проигрывания пластинок.

Через несколько мгновений пространство библиотеки заполнила протяжная мелодия флейты, далеко разносившаяся по залу.

– Джеймс Ласт, «Одинокий пастух», – с удовольствием отметил Дмитрий.

– Ну надо же! – удивился Нул. – Не ожидал.

– Отличная музыка, мне много что нравится в таком стиле, – улыбнулся Дима.

– Она мне кажется ещё и весьма актуальной для моего положения. Я сам здесь как пастух всех этих знаний, – он обвел помещение рукой.

– Ладно, мистер Фрейтас… Если честно, мы вообще-то прибыли по делу, в котором нам необходима помощь такого специалиста по литературе и истории как вы.

– Я догадываюсь, что вы преследовали и иные цели, помимо заботы о старом Нуле, – расхохотался старик. – Давайте присядем.

– Вы прямо нас пристыдили сейчас, – опустив глаза, сказал Алексей, присаживаясь в удобное плетеное кресло.

– Алекс, не берите в голову! Это старческая язвительность. Главное, что не маразм пока. Выкладывайте!

– Мы ищем информацию о руководителях «ЮФИ», – прямо сказал Дима, – нас интересует период после падения Антарктического метеорита на Землю, но и любые другие данные будут очень полезны.

– Дневник Гордона Брауна мы читали, – добавил Алексей, – другие его записи тоже. В целом в совокупности с мемуарами политиков Крюгера и Маккейна у нас есть практически всё, что нам нужно, но даже в этих документах лишь вскользь упоминается про руководство компании. А между тем…

– Дуг Паттерсон, Лекс Годсон и Хавьер Ксанти, – неожиданно прервал его Фрейтас, – немногие помнят даже их имена.

– Да, и это удивительно! Как я знаю, они руководили компанией втроем, будучи равноправными сопрезидентами, решая все вопросы вместе. Редкий прецедент! – добавил Дмитрий.

– Мы нигде не смогли найти данных об их смерти и последних днях жизни, – продолжил Алексей. – Вообще, последний документ, где стоят их подписи – это секретный протокол того самого знаменитого совещания, когда было принято ключевое решение по «бобам».

– Странно, что такое решение принималось не ООН, и даже не правительствами государств, а лишь руководством «ЮФИ» и двумя, по сути, главными лоббистами их интересов, – сказал Дмитрий.

– Зачастую миром прошлого как раз правили не марионетки, занимавшие публичные должности, а именно корпорации. А «ЮФИ» была подобно спруту, опутавшему всю планету. Фармацевтика и до появления ТТВ 19 позволяла занимать им одну из ведущих ролей, а уж с открытием доктора Брауна их власть стала фактически безгранична, – проговорил Фрейтас.

– Да ну, – недоверчиво фыркнули сразу оба парня.

– Сами посудите. Они владели контрольными пакетами акций крупнейших производителей вооружений на западе и имели преданных шпионов на руководящих должностях концернов востока. Их частная космическая программа была эффективнее аналогичных программ государств в несколько раз. Ещё пару десятилетий – и им бы принадлежала Луна. Все гуманитарные продовольственные программы также реализовывались через «ЮФИ» посредством подконтрольных им организаций. Это лишь наиболее явные примеры их влияния. Можно привести гораздо больше, но я не думаю, что это необходимо.