Страница 13 из 20
Но тут приключилась одна забавная история. Как только стало известно о причастности шантажиста к ограблению, он сам дал о себе знать. Недавно графиня была с визитом в России, и тогда он нанял какого-то мальчишку, чтобы тот передал ей послание. Мальчишка этот подстерег ее возле здания Министерства Образования, которое княгиня посетила для решения вопроса касательно открытия интерната для маленьких детей, брошенных на произвол судьбы. Графиня, как известно, именитая благотворительница.
Когда она садилась в карету, нанятый Хавинским посыльный подбежал к ней, сунул в руки записку и тут же, как говорят, дал дёру, смешавшись с толпой. Этого малолетнего негодника впоследствии так и не нашли. Записка предназначалась лично для госпожи Покровской. Там было сказано, что, если она хочет получить свою реликвию обратно, ей придется раскошелиться на один миллион рублей, в противном случае бриллиант будет для нее навсегда потерян. А учитывая его истинную стоимость, плюс память о покойном супруге, графиня справедливо решила камень вернуть. В письме также было указано время и место, куда следует доставить деньги.
Кравцов замолчал. Выдержав паузу, продолжил:
– На кладбище, в полночь. Довольно поэтично, не правда ли? Сама графиня, разумеется, в столь опасную экспедицию не отправилась, а послала надежного посыльного вместе с деньгами. Но не для того, чтобы заплатить вымогателю, а взять его, так сказать, на горячем. И вот тут начинается самое интересное.
Андрей Александрович затушил сигару, поднялся и стал прохаживаться взад-вперед по беседке.
– Как вы сами понимаете, Антон Семенович, здесь уже пришлось поставить в известность российскую Охранку. Разумеется, вся операция проходила в режиме особой секретности. Лишние слухи об исчезновении такой ценной вещи никому не были нужны. Ну так вот, сотрудники Охранки окружили место будущей сделки, и вскоре посыльный княгини с чемоданом, набитым банковскими ассигнациями, пришел к назначенной могиле. С ним пришел и ювелир, чтобы удостовериться в подлинности камня. Была безлунная ночь, накрапывал дождь. В общем, атмосфера та еще – готический романа, да и только. Но какого же было удивление всех присутствующих, когда на место пришел не какой-нибудь посредник, а лично Марчин Хавинский.
Он был один, как на ладони. На нем был черный непромокаемый плащ и шляпа. Встреча прошла очень быстро. Хавинский взял деньги и потом, без лишних слов, отошел к соседней могиле, порылся где-то под мраморной плитой, достал оттуда камень и передал посыльному. Ювелиру, правда, пришлось немного повозиться со своей лупой, но в конце концов он выдал однозначный вердикт – камень подлинный.
О, он был поистине потрясающий! Я лично держал его в руках, и у меня было ощущение, что я держу в руках целую историю. Представляете, им владели величайшие люди в мировой истории. Ощущения, скажу я вам, непередаваемые!
И тут Антон Ковров наконец-то решился задать вопрос, который мучил его на протяжении всего рассказа:
– Скажите, Андрей Александрович, откуда такие подробности? Вы рассказываете обо всём этом не как посторонний, а как непосредственный участник этих событий. Да еще и Стеллу держали в руках. Когда это?
Кравцов улыбнулся и присел рядом с Антоном.
– Вы правы, рассказываю сие, так сказать, из первых рук. Потому что этим посыльным был я.
Студент даже присвистнул от удивления, что в высшем обществе было бы, по меньшей мере, невежливо. Но это сейчас его не особо заботило. Человек, сидевший сейчас рядом с ним, держал в руках легендарный алмаз. Ничего себе поворот!
– Рассказываю дальше. Когда Хавинский передал мне камень (так уж и быть, с третьего лица перейду на первое), взял деньги и собрался уходить, как из укрытий выбежали полицейские и схватили вымогателя. Странно, но он не был похож на человека, которого застигли врасплох. Выражение его лица по-прежнему оставалось спокойным и безучастным. Не поверите, но это спокойствие так меня испугало, что просто сердце в пятки ушло. Было в этом человеке что-то дьявольское, что-то такое, чего нельзя описать словами. Не стыжусь признаться, я тогда испугался. Какое самообладание, какая выдержка!
– И что было потом? Ему предъявили обвинения?
– Вы не поверите: он смотрел на окруживших его полицейских и улыбался! Словно это сверхчеловек, которому дана безграничная власть и который может повелевать судьбами. Вы, верно, думаете, что я спятил, но это так и было. Антон Семенович, это страшный человек, вы даже не представляете насколько.
Кравцову действительно было жутко, и это было заметно по выражению его лица. То событие, по всей видимости, крепко врезалось ему в память и оставило неприятные воспоминания.
Он расстегнул верхнюю пуговицу на своей белоснежной сорочке и потер обнажившуюся шею.
– Когда его окружили, Марчин, как ни в чем не бывало, обратился к полицейским и сказал, что просто вышел погулять и ничего не знает. Когда ему показали алмаз, он взглянул на него с удивлением и заверил, что никогда раньше его не видел. Смешно, конечно, потому что вокруг было множество свидетелей, и все видели, как он доставал и передавал бриллиант. Стеллу конфисковали, а мы, вместе с арестованным Хавинским, поехали прямиком в Охранное отделение. Но когда мы благополучно добрались до места и собрались официально оформить изъятие, вдруг выяснилось, что Стелла пропала!
– То есть как пропала? – Не понял Антон.
– А вот так! Испарилась! Канула в Лету!
Студент был искренне ошеломлён.
– Ничего не понимаю.
– И я не понимаю. Никто не понимает. Бриллиант я отдал в лично в руки статскому советнику Ивану Леопольдовичу Кудасову, руководившего этой операцией, а тот отдал его кому-то из своих людей, не знаю кому. Иван Леопольдович был в бешенстве, разразился жуткий скандал. Без главного вещественного доказательства вся эта операция не стоила и выеденного яйца. А деньги? Да что деньги – подошел человек и отдал сумку. Разве это преступление? По словам самого Хавинского, так и было, и ни о каком выкупе речь не шла. Его долго держали в предвариловке, все допытывались, куда делся бриллиант. Но тот крепко стоял на своем и уверял, что оказался на кладбище совершенно случайно. Потом пытались его осудить, но это ничего не дало. В общем, очень скоро эта сволочь оказалась на свободе.
– Что, его прямо так и выпустили? – Не поверил своим ушам Антон. – Да ведь налицо явное вымогательство!
– А кто докажет? Вы поймите, отсутствует главная улика, без которой официально предъявить человеку обвинение невозможно. И потом, вы же помните, что у этого субъекта серьезные покровители. Кто-то из вышестоящих походатайствовал и выписал ему полную амнистию.
– Я не понимаю, почему о нем так пекутся. И кто?
– Думаю, Хавинский поставщик.
– Поставщик чего?
– Информации. Это редкостный мерзавец, и у него уйма компромата, в том числе и на вышестоящих особ. Если царской полиции нужно добыть какие-то сведения, то здесь равных ему нет. Он владеет такими архивами, что нам с вами и не снилось. Думаю, оказывает агентуре специфические услуги, за что может рассчитывать на их помощь. И если его так оберегают, значит, этот человек им еще нужен. Я сказал еще, потому что рано или поздно от таких избавляются.
Антон призадумался.
–—Да, агентурные сети полиции воистину обширны. Хотелось бы знать, какого рода услуги оказывает им этот таинственный господин.
– Вряд ли с вами кто-то поделится, – усмехнулся Кравцов. – Хотя разузнать, конечно, можно. По нелегальным каналам, разумеется.
Студент мельком бросил взгляд на графа и увидел, что тот сидит в полной задумчивости, уставившись в одну точку. Он готов был побиться об заклад, что Евгений Павлович не слышал ни единого слова из того, о чем говорили в беседке.
Странно, что это с ним? Алкоголь в голову ударил?
Антон легонько тронул застывшего в неподвижности Чернокуцкого, будто проверяя, жив ли он вообще. Тот зашевелился. Хотел открыть рот что-то сказать, но передумал. Мутными глазами посмотрел сначала на одного, потом на другого, затем стал шарить рукой под скамейкой.