Серпантин

— Черт! — раздался голос впереди, хотя сквозь звон в ушах слова проходили с трудом. — Простите! Простите пожалуйста!

Кто-то подхватил ее под локти, за что она была бесконечно благодарна. Суета окружила ее повторяющимися сожалениями, безответными вопросами, ветром не то от журнала, не то от газеты, которой ее обмахивали.

— Все нормально, — пробормотала Вика, когда черный рой перед глазами начал редеть. — Я в порядке, правда.

Из полумрака медленно проступало миловидное лицо девушки в строгом костюме. Она едва не плакала и беспрестанно махала красной папкой, от цвета которой у Вики закружилась голова. Лоб как будто треснул. «Нет, он же у меня деревянный, — злорадно подумала Вика. — Во век не расшибешь».

— Ой, больно, наверное, — продолжала причитать девушка. — У вас может быть сотрясение, давайте к врачу отвезу?

— Было бы что сотрясать, — гадко усмехнулся за спиной тот, кто все это время не давал Вике упасть.

Сердце нырнуло вниз, и Вика услышала грохот, с которым рассыпается башня кастрюль и столовой утвари. По инерции шагнула вперед, но ее по-прежнему крепко держали за плечи.

— Все хорошо, — твердо повторила она, решив не оглядываться. — Я совершенно цела.

— И предельно самостоятельна, — шепнул Макс ей на ухо. — Так ведь?

Нет, она не оглянется. Ни за что. Никогда.

Вика порывисто освободилась от захвата и исполнила обещание. Выглядела странно, особенно в глазах коллег, но никто не решился спросить. В конце концов, что может происходить в голове, которую только что с размаху огрели дверью?

Она хотела бы побежать, но глупее поведения не придумаешь. Выстукивая каблуками марш независимости, добралась до конференц-зала и плюхнулась в первое попавшееся холодное жесткое кресло. Перед глазами попеременно всплывали радужные мыльные пузыри, голова словно вздулась и грозила треснуть. Только кондиционированный даже несмотря на заоконный холод воздух бодрил и хлестал невидимыми руками по щекам.

Чья-то ладонь мимоходом проскользнула по ее плечу. Периферическое зрение без труда опознало Макса. Что он тут забыл? Ах да, они же планировали обсуждать систему оплаты, которая естественным образом касалась счетов компании. Как он тогда сказал? «Присматриваю за чужими мешками денег». Жаль только Вика совсем об этом забыла.

Он занял место с противоположной стороны, за дальним от Вики концом массивной дубовой столешницы. Она ни разу на него не взглянула, тем более что зрение по-прежнему подкидывало ей загадок: то ли и впрямь возле каждого кресла зачем-то положили по две шариковые ручки или просто у нее в глазах двоится? Кабинет наполнился важными людьми в строгих и не очень костюмах. Объявили повестку встречи. Вика зашуршала страницами ежедневника, который, на счастье, удержала во время столкновения с дверью.

— Предлагаю использовать модульную конструкцию, — вполне уверенно заговорила она, обращаясь ко всем, но едва разбирая их лица за маревом головной боли. — Современное, легкое в управлении и очень гибкое решение. Не говоря о том, что его популярность на рынке растет…

— Возражаю, — донесся голос оттуда, откуда Вика никак не ожидала его услышать. — Гибкость — это восхитительно, но ей отроду два года. Ни толковых тестов, дыра на дыре, никем не прикрытые.

Собрание одобрительно закивало — Макс звучал убедительно и важно. У Вики запульсировал затылок, и дело было отнюдь не в недавней встрече с дверью.

— Наши подрядчики уже давно ее используют, — возразила Вика, по-прежнему глядя в пространство, чем ничуть не склоняла в свою сторону присутствующих. — И никаких проблем у них не возникало.

— Я против самодеятельности, — отрезал Макс. — Есть универсальные решения с огромной базой поддержки, проверенные, испытанные, в чьих кишках уже кто только не ковырялся. Им я готов довериться. Иначе — нет.

— Но они не позволят сделать то, что мы хотим! — выпалила Вика и все-таки была вынуждена посмотреть Максу в глаза.

— Ищите другой способ, — невозмутимо хмыкнул он. — Безопасность превыше всего.

— Согласен, — поддержал Макса Викин шеф. — Думаю, мы придумаем, чем пожертвовать, да Виктория? Какие у нас еще варианты?

И Вике пришлось рассказать о них — других вариантах, к которым не лежали ни душа, ни разум. И хотя сердце колотилось навылет, а в голове засела пульсирующая боль, она умудрилась выбрать то решение, которое претило меньше остальных. «Мне нужна эта работа, — повторяла Вика про себя, уже не вникая в дальнейшее обсуждение. — Я не уволюсь только потому, что мне не повезло втюриться в заносчивого придурка».

Хотя вчера он казался другим. Измученным, сбитым с толку, беззащитным. Что изменилось за ночь? У Вики было всего одно предположение — жена уступила ему. Теперь все пришло в равновесие, и он может себе позволить вести себя как раньше.

Совещание закончилось, второе Викино предложение Макс великодушно одобрил, пообещав «содействовать по полной программе». Хотелось сказать ему при всех: «В жопу засунь свое содействие». Хотелось поскорее вернуться в кабинет, отсидеть еще два проклятых часа, а дома сбежать с Малышкой к берегу озера, чтобы покормить уток в тишине и покое. Хотелось вернуться к старой жизни, сложной, но хотя бы понятной.

К вечеру головная боль сдалась. Перед выходом Вика внимательно осмотрела себя в зеркале: красное пятно почти сошло, взгляд прояснился. Почти обычный человек. Если бы не нарывающая заноза в сердце.

В гулком просторном холле суетились телевизионщики — снимали поздравление сколько-то тысячному клиенту. Вика незаметно просочилась между ними, чувствуя себя настоящим призраком, и так же незаметно выскользнула из бизнес-центра, вобрав носом морозного ноябрьского ветра.

— Неплохо держишься.

Никогда прежде она еще не закипала так быстро. Только наработанный годами жизни с Федей и матерью самоконтроль удержал ее от того, чтобы броситься на Макса и не замолотить кулаками по его груди. Он стоял под козырьком за ее спиной: руки в карманах брюк, голубая рубашка под твидовым пальто оттеняет глаза, волосы небрежно убраны назад. Человек с журнальной обложки, даром что ростом не дотягивает до классических манекенов. Хотя даже на этот его недостаток Вика толком не могла опереться.

— Преследуешь? — спросила она с вызовом. — Неужели нет занятия поинтереснее?

— Не старайся, — он широко ухмыльнулся. — Все твои грубости сегодня я спишу на удар по голове.

Вика чуть не задохнулась от накатившего возмущения. Сколько ни старалась, сколько ни боролась с собой, ни ломала себя — тщетно. Он снова здесь. Он снова где-то глубоко под кожей.

— Что тебе нужно? — прямо спросила Вика, тщательно соблюдая дистанцию и отступая на каждый встречный шаг Макса. Ветер беспардонно ерошил ему волосы, трогал за отвороты пальто, проявлял мягкий румянец на скулах.

— Не уверен, что ты доберешься до дома после такого столкновения, — он остановился, заметив ее попытку к бегству. — Хочу подвезти, если позволишь.

— Не позволю, — отрезала Вика. — Со мной все хорошо. Спасибо за заботу.

— Вик, — он поймал ее за локоть, — ну подожди.

— Отпусти, — выдохнула ему в лицо Вика. — Коллеги увидят, донесут.

— Не донесут, если хотят работать здесь дальше, — Макс хмыкнул. — Позволь тебя подвезти. Только подвезти и ни секунды сверху.

— Нет. У меня электричка через пятнадцать минут.

— Как жаль, что ты все равно на нее опоздаешь.

У Вики бессильно опустились плечи: если он что-то решил, то пойдет напролом, это она уже усвоила. И можно либо бодаться с ним до нового пришествия, либо сделать вид, что поддалась.

— Ты не отвяжешься, да? — спросила Вика обреченно.

— Да.

— Почему?

Он ненадолго задумался, прежде чем ответить:

— Мне нужно знать, что ты в порядке.

— С чего бы?

— Ну, с недавних пор это стало важно. И если ты продолжишь допрос, мне придётся нести тебя в машину силой.

С неба начало противно накрапывать — холодная морось прилипала к щекам и блестела на старенькой, покрытой трещинами и потертостями Викиной кожаной куртке. Она давно уже просила замены, но денег не хватало, и Вика по утрам старалась передвигаться короткими перебежками, но от простуды ее это не спасло. Вот и теперь она уже дрожала от пронизывающего ветра, и Макс, конечно, не мог не заметить.