Страница 6 из 43
— отношения Восток — Запад.
Валютная дипломатия
«Свободное плавание» или интервенция?
«Свободное плавание» курса доллара — это, пожалуй, единственная «свобода», которую американская дипломатия последовательно отстаивает на протяжении последнего десятилетия. На первую девальвацию доллара в 1971 г. США пошли крайне неохотно, использовав все имеющиеся в их распоряжении средства экономического и политического давления на партнеров по НАТО и Японию, чтобы добиться того же экономического эффекта за их счет, заставив повысить курсы своих валют. Девальвация доллара наносила ущерб престижу Соединенных Штатов, убивала миф о незыблемости американской валюты, курс которой (неслыханное в мировой истории дело!) оставался неизменным на протяжении целой четверти века. Однако, «претерпев позор один раз», американское руководство затем приспособилось весьма эффективно использовать результаты этого позора для восстановления своих экономических позиций в капиталистическом мире, проявляя преднамеренную бездеятельность в регулировании курса доллара, который то снижался, то повышался, приводя в отчаяние правительства других развитых стран, потерявших контроль над таким важным рычагом управления экономикой, как валютная политика. Начиная с совещания в верхах в Рамбуйе в 1975 г., ведущие капиталистические страны постоянно упрашивают США прекратить откровенно эгоистическое, не считающееся с интересами партнеров, поведение в сфере валютного регулирования. Термин «дипломатия доллара» в современных условиях получил новый смысл. Впервые он был пущен в оборот в начале века президентом США Тафтом и означал, так же как и «стерлинговая дипломатия», стремление оказать нажим на другие страны с помощью финансовых средств — инвестиций, субсидий, даров, просто подкупов и т. п. Теперь «долларовая дипломатия» — это и система мер в области валютного регулирования и кредитно-денежной политики, проводимых (или непроводимых) США, оказывающая косвенным образом влияние на экономику других капиталистических стран и вынуждающая их идти на уступки Соединенным Штатам в других областях.
Дело в том, что регулирование валютного курса — одно из наиболее действенных средств экономической политики в руках сильного государства, да еще в загребущих руках. Снижение курса валюты выгодно экспортерам товаров, которые используют его в целях уменьшения дефицитов платежных балансов — этой хронической болезни современной капиталистической экономики Если, например, курс доллара снижается по отношению к франку, то американский экспортер автомобилей, продавая их во Франции, получит при обмене на доллары (при условии стабильности цен на автомобили на французском рынке) большее количество долларов. Поэтому он может несколько снизить цену своих автомобилей во Франции и получить преимущество перед конкурентами, тогда как выручка его в долларах останется неизменной. Это средство форсирования экспорта капиталистическими странами используется давно и получило название валютного демпинга. Понятно, что эффективным оно может быть в случае, если курсы валют основных конкурентов данной страны не снижаются в такой же мере. Во времена Бреттон-вудской эры на официальное снижение курса денежной единицы той или иной страны, т. е. девальвацию, требовалось разрешение Международного валютного фонда, текущие колебания курса валюты вокруг установленного паритета допускались в жестких пределах — 1 %. Девальвация расценивалась равносильной объявлению банкротства и наносила ущерб политическому престижу страны. В период правления генерала де Голля Франция долго сопротивлялась девальвации франка, и только после того как почти полностью были истощены ее золотые резервы, республика решилась на девальвацию валюты.
Современная валютная система капиталистического мира основана на «свободно плавающих», т. е. не регулируемых курсах валют, что официально закреплено Соглашением о валютной реформе, проект которого принят еще сессией МВФ на Ямайке в январе 1976 г. В связи с этим напомним, что западноевропейские страны и Япония с большим трудом смогли усадить США за стол переговоров для обсуждения этого проекта. Довольные ростом своего экспорта в результате двукратных девальваций доллара, американские финансовые воротилы не хотели что-либо менять в наступившем валютном хаосе. Что касается стран ЕЭС, то «свободное плавание» их никак не устраивало и в первую очередь потому, что подрывало мероприятия по западноевропейской интеграции. Сообщество, по инициативе Франции, взяло на себя инициативу в организации первой встречи лидеров пяти западных держав в Рамбуйе (США, Англия, Франция, ФРГ, Япония), посвященной специально валютным проблемам. Собственно говоря, эта «пятерка» лидеров и достигла компромиссного соглашения по проекту валютной реформы, которое отражало новую расстановку сил, но лидирующее положение США все же сохранилось.
Полностью соглашение, однако, никого не устраивало и принято было за неимением лучшего. Недаром оно было метко охарактеризовано журналистами как «коктейль из ямайского рома» за свою расплывчатость и путаный характер. Реформа узаконила «свободное плавание», хотя в виде уступки Франции и было внесено упоминание о возможности вернуться в будущем к фиксированным курсам валют. Однако вернуться к ним можно будет лишь при условии подачи 85 % голосов стран — членов МВФ. Поскольку США прочно обладают около 20 % голосов в этой организации, они практически и определяют «правила игры» в международной валютной системе.
В условиях взаимозависимости экономик «свободное плавание» на деле оказалось немыслимым. И понятно почему. Каждая страна стремится увеличить свой экспорт за счет относительного снижения курса валюты, особенно в условиях наступившей в 70-е годы полосы кризисов. А это, естественно, определенно деформирует систему международных расчетов. Она может настолько расстроиться, что нормальное ее функционирование полностью нарушится. В этой связи уместно напомнить, что волна конкурентных девальваций в 1930-е годы имела самые тяжелые последствия для мировой экономики и политики.
Поэтому на практике полное «свободное плавание» странами в настоящее время не допускается, а центральные банки капиталистических стран поддерживают так называемое грязное колебание своих валют в пределах 5–7 % от официально объявленного «центрального курса».
Регулирование это осуществляется посредством операций по скупке и продаже ценных бумаг, получившей название «валютной интервенции». В случае, например, чрезмерного повышения курса марки по отношению к доллару Бундесбанк — центральный банк ФРГ — покупает на марки ценные бумаги в долларах. Цена валюты, как, впрочем, и всякого другого товара, зависит также и от соотношения спроса и предложения. Повысив «предложение» марок на валютной бирже, Бундесбанк тем самым снизит ее курс. Определенные «правила игры» в подобных плаваниях капиталистическим странам пришлось все же выработать. Теперь центральные банки крупнейших держав капиталистического мира проводят регулярные консультации по поводу соотношения курсов валют. Консультации нередко сопровождаются перепалкой, взаимными обвинениями. «Валютная интервенция» допускается для внесения порядка в хаос, т. е. для выравнивания «беспорядочных» и «неустойчивых» курсов. В то же время она запрещена для регулирования изменений, вызванных «фундаментальными экономическими и финансовыми причинами», т. е. в тех случаях, когда валютные курсы меняются в соответствии с соотношением издержек производства в соответствующих странах. После обсуждений и споров на разных уровнях большинство особо осудило валютную интервенцию в целях достижения «несправедливых конкурентных преимуществ», т. е. для валютного демпинга. Однако но настоянию Вашингтона не были определены какие-либо количественные границы, за которыми валютная интервенция не считается несправедливой. Подобная неопределенность вызывает множество противоречий и взаимных упреков, что проявляется чуть ли не на каждом совещании на высшем уровне. Что касается самих Соединенных Штатов, то неопределенность эта оставлена ими «на всякий случай», про запас. Остальные ведущие капиталистические страны тратят на валютную интервенцию ежегодно десятки миллиардов долларов из своих резервов, скупая доллары, чтобы не допустить чрезмерного повышения курса своих валют и ухудшения относительной конкурентоспособности национальных товаров.